Коккинаки, сочувствую вам от всей души. Вот только вчера избавился от одного
нумизмата, некий Игнатьев-Игнатьев, личность любопытная, но полный дилетант.
Советую вам таких любителей адресовать к своему -- ха-ха -- шоферу или даже
прямо ко мне. Ну, а уж если полезут какие-нибудь древние египтяне, то тогда
просто звоните мне, дорогой мой, вот -- запишите телефон.
Марлен Михайлович некоторое время невидящими глазами смотрел на экран
Ти-Ви-Мига, пока де него вдруг не дошло, что на экране фигурирует очередное
сногсшибательное событие. Пресс-конференция в Бахчисарае. Советник по печати
ханского двора делает заявление журналистам. Его высочество исламский
руководитель татарского народа Крыма призывает своих подданных голосовать за
Союз Общей Судьбы и выражает уверенность, что в составе великого Советского
Союза Крым сможет внести более солидную лепту в движение неприсоединения,
укрепить антиимпериалистический фронт своих братьев по вере.
чистом русском интересовался, не желает ли господин получить ужин в номер.
ВВС в Каче. За ним по пятам следовала его новая женщина -- Кристина Паролей,
в кожаной куртке и джинсах, весьма привлекательная особа, но до нашей Таньки
ей далеко, дурак Андрей, во всем дурак. Их встречал Чернок и сотни три
восторженных молодых летчиков.
Да, и вот еще... вот еще что... будьте любезны... бутылку скоча, да-да...
Что? Вот именно целую бутылку. "Вlack-Whitе" вполне устроит...
Атлантику, не зная, что им принесет каждая следующая миля, шли во мрак и
туман. Они обрели Америку, но ведь ее могло бы и не быть на месте, мрак и
туман поглотили бы их. Таков удел человека -- идти к новым берегам. Обретем
ли мы Россию, нашу судьбу и мечту? Летчики, отправляясь в этот путь, я хочу
вам сказать, что наш мрак и туман гораздо чернее и пространнее, чем тот, что
лежал перед испанцами.
махнул пилоткой, прокричал:
Андрей грустновато улыбался. Миссис Паролей (кажется, есть такая травка в
бульон) демонстрировала одну лишь безграничную преданность своему владыке.
Лучникове. Агитация от обратного! Пугает людей "мраком и туманом", а
достигает желаемого восторга, отваги. Что происходит с этими людьми? Вновь и
вновь Солженицын увещевает их с телеэкранов -- остановитесь, одумайтесь! Все
его с благоговением слушают, а потом приходят к сногсшибательному выводу:
только великая земля могла взрастить столь могучую личность, только великий
Советский Союз! Может быть, на такой степени процветания у человека всегда
возникает эдакий вывих в сторону бессмысленных вдохновений? Как умудрился
Лучников так глубоко проникнуть в психологию островитян? Может быть, и
впрямь в КГБ его этому научили? Кузенков, однако, достоверно знал, что
верхушка Комитета вовсе не стремится к захвату Крыма: ведь пропадает такое
чудное рабочее поле. Нет, просто Андрей сам -- один из островитян, один из
"лучших".
Странное сочетание: хищноватая улыбка и грустный, если не тоскливый, взгляд.
Подонок во всем: и родных своих забыл, и любимую выбросил, и даже такая
мелочь -- не удосужился за все эти месяцы старого друга найти. Все поглотила
садомазохистская идея, снобизм, доведенный до абсурда.
поблизости несколько проржавленный голосишко.
"скромным ужином" -- целый набор подносов и подносиков, прикрытых
серебряными крышками, плюс бутылка виски. Колясочку толкал слуга, средних
лет костлявый субъект с улыбочкой, обнажающей анемичные десны, седоватые
крылья волос падали на глаза.
нравственный подонок. Я его знаю с детских лет, мы вместе учились в
Симферопольской Гимназии Имени Царя-Освободителя.
что он, может быть, зря отослал Лопатова, что его здесь ждали, что нужно
немедленно звонить г-ну Коккинаки, если это уже не поздно.
Простите великодушно, но это была единственная возможность предстать перед
вами, а в этом у меня есть крайняя нужда.
кресло было современным, "утопляющим", нагловатое, нарочито старомодное
движение не соответствовало дизайну. Он как-то нелепо провалился и, чтобы
соответствовать этому креслу, дерзко закинул ногу на ногу. Смещение времен и
стилей оказалось столь дурацким, что Марлен Михайлович, несмотря на
напряжение, усмехнулся.
Знаю о вас немало.
Игнатьев-Игнатьев, подчищая себе ногти как бы небрежно, стильно и вновь
фальшиво. -- "Волчья Сотня" вычистила меня из своих рядов, и я горд, что это
произошло за несколько дней до того, как они продались СОСу. Теперь я член
партии "коммунисты-нефтяники"...
Поздравляю. Однако не могли бы вы оставить меня одного? Я не вполне...
вами не как частное лицо, но как член ЦК... -- Игнатьев-Игнатьев
вопросительно протянул руку к бутылке.
Кузенков.
захлебываясь, повествовал о драме, разыгравшейся в ялтинском "Мажестике":
Лючия Кларк нашла в постели продюсера Джека Хэлоуэя местную аристократку
Нессельроде! В то время как... и так далее, и тому подобное. Среди
интервьюируемых персон мелькнул на минуту и недавний эмигрант кинорежиссер
Виталий Гангут. Он категорически отмежевывался от постельной истории,
заявляя, что на Лючию Кларк он "кладет" (неясное место, господа, позднее
постараемся уточнить), а Лидочку Нессельроде "видал в гробу" (последуют
разъяснения, милостидари), из всей остальной "шараги" знать никого не
желает, а Осьминога ценит как сильно "секущего" в кино продюсера. Без
всякого сомнения, интервьюируемый был слегка или основательно навеселе. Ему
был задан вопрос: кстати, правда ли, что вы совместно с Хэлоуэем вынашиваете
планы сверхмощного блокбастера? Гангут хитро заулыбался, погрозил пальцем, и
в таком виде был зафиксирован.
Игнатьев-Игнатьев, кивая на экран.
стакан виски, а бутылку недвусмысленно переставил подальше от непрошеного
гостя.
Игнатьев-Игнатьев, ничуть не смущаясь. -- Витя Гангут -- нравственный урод и
алкоголик. Дружок нашего героя. Видимо, предательство Родины у этих господ в
крови.
сказал Кузенков Игнатьеву-Игнатьеву и резко показал ему на дверь. В жесте
было что-то ленинское.
сморщился, будто прихлопнул на шее комара, и пробормотал:
всему миру. Нефть, развратные морды шейхов и революционных лидеров,
террористы, плейбои, ученые, спортсмены, модели и маргаритки.
Игнатьев-Игнатьев и снова потянулся к бутылке, но Марлен Михайлович вновь ее
переставил подальше, -- ради борьбы с врагами ея, со сволочью вроде
Лучникова, готов соединиться даже с "коммунистами-нефтяниками", с самим
дьяволом...
Все-таки начинается же диалог же!
быстро, едва не захлебываясь, проговорил он.
Скучновато, господин Игнатьев-Игнатьев. У вас как будто и не Родина, а
только лишь Лучников на уме. Задвинулись вы на этой персоне.
отчаянное ворчанье.
прогулялся по ковру.
представляю те немногие силы на Острове, которые противостоят эпидемии СОСа.
Запад, как всегда, расписывается в банкротстве. Мы выходим на Белград, мы
ищем пути в Пекин. Мы, семь левых партий, единственные, кто может хоть