read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


- Такие мелочи, как неверные знаки отличия, неполадки с мундирами,
сапогами, фуражками, устранить [334] легко, - начал я. - Куда существеннее
сама атмосфера фильма. Она не должна быть мелодраматичной, как в вестерне.
Иначе по сравнению с немецкой действительностью эти будет выглядеть лишь
беззлобным скетчем.
Холт колебался.
- Но этот фильм должен принести доход, - сказал он наконец.
- Что?
- Студия вкладывает в него почти миллион долларов. Это значит, что прокат
должен дать более двух миллионов, прежде чем мы получим первый доллар.
Зрители должны валом валить на этот фильм, понимаете?
- И что же?
- Тому, о чем вы говорите, Роберт, у нас никто не поверит! Скажите по
совести, все действительно так, как вы сказали?
- Хуже. Много хуже.
Холт плюнул в воду.
- У нас этому никто не поверит.
Я поднялся с места. Голова у меня трещала. Теперь я в самом деле был сыт
по горло.
- Тогда оставьте это, Джо. Неужели это издевательство никогда не
кончится?! Америка воюет с Германией, а вы убеждаете меня, будто ни одна
душа не поверит в злодеяния немцев!
Холт хрустнул пальцами.
- Я-то верю, Роберт. А хозяева студии и публика - нет. Никто не пойдет на
такой фильм. Тема и без того достаточно рискованная. А мне хочется сделать
этот фильм, Роберт. Но хозяев студии не переубедишь! Я бы предпочел снять
документальный фильм, но он, без сомнения, провалился бы. Студия настаивает
на мелодраматическом фильме.
- С похищенными девушками, истерзанными кинозвездами и бракосочетанием в
финале? - перебил я его.
- Не обязательно. Но, разумеется, с побегом, дракой и щекотанием нервов.
К нам пришвартовался Скотт. [335]
- Прошел слух, что здесь не хватает спиртного. Он поставил на край
бассейна бутылку виски, бутылку воды и два пустых стакана.
- Переносим пир в мою конуру. Если нуждаетесь в корме, гребите за мной.
Есть бутерброды и холодная курица.
Холт схватил меня за рукав.
- Еще десять минут, Роберт. Только десять минут, чтобы обсудить
практические вопросы. Остальное - завтра.
Десять минут превратились в целый час. Холт был типичным порождением
Голливуда: ему хотелось бы сделать что-то стоящее, но он мог пойти и на
любые компромиссы и еще пытался при этом доказывать, что решает серьезные
художественные проблемы.
- Вы должны мне помочь, Роберт, - сказал он. - Мы должны постепенно, шаг
за шагом, претворять в жизнь наши идеи - petit a petit(1), a не одним махом,
не наспех.
Это французское выражение меня добило. Я быстро простился с Холтом и
пошел к себе. Некоторое время я лежал на кровати, кляня себя на чем свет
стоит. Потом я решил, что завтра позвоню Кану - ведь у меня теперь есть
деньги. Я решил позвонить и Наташе; до сих пор я написал ей только два
коротких письмеца, да и то с большим трудом. Она была не из тех, кому пишут
длинные письма. Так мне, по крайней мере, казалось. Скорее всего, она
предпочитала телефонные разговоры и телеграммы. Но на таком расстоянии мне
трудно будет выразить свои чувства. Когда она рядом, все хорошо, все полно
значения, все волнует, а когда ее нет - она кажется далекой и недоступной,
как северное сияние. Однако стоит ей появиться в дверях - и все возвращается
на круги своя, это я заметил еще в Нью-Йорке.
Размышляя об этом, я подумал, почему бы ей не позвонить сейчас. Разница
во времени с Нью-Йорком составляла три часа. Я заказал разговор и вдруг
почувствовал, что сгораю от нетерпения.
-----------------------------------------(1) Понемногу, не торопясь
(франц.). [336]
Откуда-то, очень издалека, послышался ее голос.
- Наташа, - начал я, - это я, Роберт.
- Кто?
- Роберт.
- Роберт? Ты где? В Нью-Йорке?
- Нет, в Голливуде.
- В Голливуде?
- Да, Наташа. Ты что, забыла? Что с тобой?
- Я спала.
- Так рано?
- Но сейчас уже полночь. Ты меня разбудил. Что случилось? Ты приезжаешь?
"О, черт! - подумал я. - Вечная моя ошибка. Я перепутал время".
- Спокойной ночи, Наташа. Завтра я позвоню снова.
- Хорошо. Ты приезжаешь?
- Еще нет. Я все объясню тебе завтра. Спи.
- Ладно.
"Сегодня у меня был трудный день, - думал я. - Не надо было мне звонить.
И многое не надо было делать из того, что я делал". Я злился на себя. Во что
я впутался? Какое мне дело до Холта? И зачем мне все это? Я немного
подождал, а потом позвонил Кану. У Кана был чуткий сон. И он ответил сразу.
- Что случилось, Роберт? Почему вы звоните? Мы, эмигранты, еще не
привыкли пользоваться телефоном, как американцы, для нас разговор на большом
расстоянии все еще связан был с чем-то чрезвычайным или с несчастным
случаем.
- Что-нибудь с Кармен? - спросил он.
- Нет, но я ее видел. Кажется, она хочет остаться здесь.
Некоторое время он молчал.
- Может, она еще передумает: она ведь там не так уж давно. У нее
кто-нибудь есть?
- Не думаю. Разве что хозяйка, у которой она живет. Никого больше, мне
кажется, она не знает. Он рассмеялся.
- А когда вы возвращаетесь?
- Мне, наверное, придется задержаться. [337]
Я рассказал ему историю с Холтом.
- Что вы на это скажете? - спросил я.
- Работайте, работайте! Вас, надеюсь, не мучает совесть? Это было бы
просто смешно. Или все же мучает? Из чувства патриотизма?
- Нет. - Мне вдруг стало совершенно непонятно, для чего я ему,
собственно, звонил. - Я думал о вашем письме.
- Самое главное - пробиться, - сказал Кан, - а уж как - это ваше дело. Я
рад, что вас волнует эта проблема, вы решаете ее сейчас, так сказать, в
общих чертах и находясь в безопасности, но когда-нибудь всем нам придется
заняться ею - и тогда уже всерьез. Это опасность, которая нас подстерегает.
Вы сделали первый шаг, но вы можете все послать к черту, когда вам это
надоест. Здесь, в Штатах, это еще можно, но позже, там, все будет
по-другому. Считайте, что вы приняли боевое крещение, если хотите, так, что
ли?
- Именно это мне и хотелось услышать.
- Ну и хорошо. - Он рассмеялся. - Не давайте Голливуду сбить вас с толку,
Роберт. В Нью-Йорке вы меня не стали бы спрашивать, как поступить. И это
естественно. А Голливуд изобретает глупые этические стандарты, ибо сам во
власти коррупции. Смотрите, не станьте жертвой этой милой системы. Даже в
Нью-Йорке трудно сохранять трезвый, деловой подход к жизни. Вы видели это на
примере Грефенгейма. Его самоубийство бессмысленно - просто проявление
слабости. Он все равно никогда не сумел бы вернуться к жене.
- Как поживает Бетти?
- Бетти борется. Хочет пережить войну. Ни один врач не смог бы прописать
ничего лучшего. Вы что, стали миллионером - ведете разговоры по телефону
через весь континент?
- Пока нет.
Я еще некоторое время пробыл у себя в номере. Дверь была открыта, и я
видел кусочек ночи, край освещенного бассейна и верхнюю часть пальмы,
одиноко шуршавшей под порывами ночного ветра и что-то бормотавшей про себя.
Я думал о Наташе и Кане и о том, что сказал Кан. [338]
Самый трудный час нашего цыганского бытия пробьет тогда, когда наконец мы
поймем, что мы никому не нужны. Пока мы еще живем иллюзиями, что все
переменится с окончанием войны. Но когда наступит прозрение - все рухнет, и
вот тогда-то настанет пора настоящих скитаний.
Это была удивительная ночь. А тут еще пришел Скотт, захотевший взглянуть
на рисунок Ренуара, который я привез от Силверса. О том, что он очень пьян,
можно было догадаться лишь по его неимоверной настойчивости.
- Мне никогда и не снилось стать обладателем картины Ренуара, - признался
он. - Еще два года назад у меня было слишком мало денег. Теперь в голове у
меня - словно рой пчел - жужжит одна только мысль:
хочу собственного Ренуара! И я должен его получить! Сегодня же!
Я снял рисунок со стены и передал ему.
- Вот, держите, Скотт.
Он благоговейно взял его в руки.
- Это он сам рисовал, - произнес он. - Собственноручно. И теперь это мое!
Бедный парень из Айова-Сити, из квартала бедняков. По этому случаю надо
выпить. У меня, Роберт. С рисунком на стене. Я его немедленно повешу.
Комната Скотта была похожа на поле битвы: повсюду - стаканы, бутылки и
тарелки, на которых валялись сандвичи и топорщились выгнувшиеся, подсохшие
куски ветчины. Скотт снял со стены фотографию Рудольфа Валентине в роли
шейха.
- Как здесь смотрится Ренуар? Как реклама виски, а?
- Здесь он выглядит лучше, чем у какого-нибудь миллионера. У тех - это
лишь реклама тщеславия.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 [ 68 ] 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.