сапогами, фуражками, устранить [334] легко, - начал я. - Куда существеннее
сама атмосфера фильма. Она не должна быть мелодраматичной, как в вестерне.
Иначе по сравнению с немецкой действительностью эти будет выглядеть лишь
беззлобным скетчем.
должен дать более двух миллионов, прежде чем мы получим первый доллар.
Зрители должны валом валить на этот фильм, понимаете?
совести, все действительно так, как вы сказали?
по горло.
кончится?! Америка воюет с Германией, а вы убеждаете меня, будто ни одна
душа не поверит в злодеяния немцев!
такой фильм. Тема и без того достаточно рискованная. А мне хочется сделать
этот фильм, Роберт. Но хозяев студии не переубедишь! Я бы предпочел снять
документальный фильм, но он, без сомнения, провалился бы. Студия настаивает
на мелодраматическом фильме.
финале? - перебил я его.
бассейна бутылку виски, бутылку воды и два пустых стакана.
Есть бутерброды и холодная курица.
практические вопросы. Остальное - завтра.
Голливуда: ему хотелось бы сделать что-то стоящее, но он мог пойти и на
любые компромиссы и еще пытался при этом доказывать, что решает серьезные
художественные проблемы.
за шагом, претворять в жизнь наши идеи - petit a petit(1), a не одним махом,
не наспех.
пошел к себе. Некоторое время я лежал на кровати, кляня себя на чем свет
стоит. Потом я решил, что завтра позвоню Кану - ведь у меня теперь есть
деньги. Я решил позвонить и Наташе; до сих пор я написал ей только два
коротких письмеца, да и то с большим трудом. Она была не из тех, кому пишут
длинные письма. Так мне, по крайней мере, казалось. Скорее всего, она
предпочитала телефонные разговоры и телеграммы. Но на таком расстоянии мне
трудно будет выразить свои чувства. Когда она рядом, все хорошо, все полно
значения, все волнует, а когда ее нет - она кажется далекой и недоступной,
как северное сияние. Однако стоит ей появиться в дверях - и все возвращается
на круги своя, это я заметил еще в Нью-Йорке.
во времени с Нью-Йорком составляла три часа. Я заказал разговор и вдруг
почувствовал, что сгораю от нетерпения.
-----------------------------------------(1) Понемногу, не торопясь
(франц.). [336]
И многое не надо было делать из того, что я делал". Я злился на себя. Во что
я впутался? Какое мне дело до Холта? И зачем мне все это? Я немного
подождал, а потом позвонил Кану. У Кана был чуткий сон. И он ответил сразу.
привыкли пользоваться телефоном, как американцы, для нас разговор на большом
расстоянии все еще связан был с чем-то чрезвычайным или с несчастным
случаем.
кто-нибудь есть?
кажется, она не знает. Он рассмеялся.
просто смешно. Или все же мучает? Из чувства патриотизма?
собственно, звонил. - Я думал о вашем письме.
рад, что вас волнует эта проблема, вы решаете ее сейчас, так сказать, в
общих чертах и находясь в безопасности, но когда-нибудь всем нам придется
заняться ею - и тогда уже всерьез. Это опасность, которая нас подстерегает.
Вы сделали первый шаг, но вы можете все послать к черту, когда вам это
надоест. Здесь, в Штатах, это еще можно, но позже, там, все будет
по-другому. Считайте, что вы приняли боевое крещение, если хотите, так, что
ли?
Роберт. В Нью-Йорке вы меня не стали бы спрашивать, как поступить. И это
естественно. А Голливуд изобретает глупые этические стандарты, ибо сам во
власти коррупции. Смотрите, не станьте жертвой этой милой системы. Даже в
Нью-Йорке трудно сохранять трезвый, деловой подход к жизни. Вы видели это на
примере Грефенгейма. Его самоубийство бессмысленно - просто проявление
слабости. Он все равно никогда не сумел бы вернуться к жене.
ничего лучшего. Вы что, стали миллионером - ведете разговоры по телефону
через весь континент?
видел кусочек ночи, край освещенного бассейна и верхнюю часть пальмы,
одиноко шуршавшей под порывами ночного ветра и что-то бормотавшей про себя.
Я думал о Наташе и Кане и о том, что сказал Кан. [338]
поймем, что мы никому не нужны. Пока мы еще живем иллюзиями, что все
переменится с окончанием войны. Но когда наступит прозрение - все рухнет, и
вот тогда-то настанет пора настоящих скитаний.
на рисунок Ренуара, который я привез от Силверса. О том, что он очень пьян,
можно было догадаться лишь по его неимоверной настойчивости.
он. - Еще два года назад у меня было слишком мало денег. Теперь в голове у
меня - словно рой пчел - жужжит одна только мысль:
Бедный парень из Айова-Сити, из квартала бедняков. По этому случаю надо
выпить. У меня, Роберт. С рисунком на стене. Я его немедленно повешу.
тарелки, на которых валялись сандвичи и топорщились выгнувшиеся, подсохшие
куски ветчины. Скотт снял со стены фотографию Рудольфа Валентине в роли
шейха.
лишь реклама тщеславия.