взволнованно и почему-то торжественно.
радиоприемнику, напряженно вслушиваясь в текст передачи.
речь. Фред лишь пожал плечами, потому что и сам не разобрал, в чем дело.
- коротко пояснил Нунке и повернул ручку приемника, чтобы усилить звук.
случайно, когда передача уже началась.
Черчилля в Фултоне напечатано?.. Несколько номеров газеты мне в кабинет!
положив трубку, он повернулся к Шульцу и Воронову. - Вы представляете, что
значит такая речь? И чья? Черчилля!
часть, - уклонился от прямого ответа Фред. - Но из услышанного ясно: речь
направлена против России.
это провозглашение наступления на русских. Вот это событие! Поворот на сто
восемьдесят градусов! - Нунке широко развел руками.
испанских было лишь сообщение о выступлении в Фултоне с довольно
неопределенными комментариями. Французские газеты напечатали речь полностью
на первых полосах.
французским языком
теперь, отставив газету довольно далеко, читал внятно, отделяя слово от
слова, иногда ударяясь в патетику, отдельно останавливаясь на непонятных
слушателям словах, необычных оборотах. Вообще Воронов чувствовал себя в
центре внимания и заметно гордился этим.
уже не у власти, но все еще играл огромную роль в политической жизни Англии,
сердце Фреда, или, вернее, того, кто скрывался под этим именем, болезненно
сжималось: вчерашний союзник в борьбе против фашизма, меньше чем год назад
так восторженно поздравлявший Советскую Армию с победой, теперь - а ведь не
истекло и года после окончания войны! - призывал сколотить
англо-американский блок против Советского Союза.
тем более, оригинальности формулировок и аргументов. Если несколько лет
назад фюрер проповедовал, что только арийская раса способна руководить
миром, то мистер Черчилль в своей речи в Фултоне доказывал, что миром
надлежит руководить нациям английского языка.
скажете? - Начальник школы сиял.
резюмировал Шульц.
Жаль, что здесь нет сейчас Думбрайта!
мысленно прикидывая, как новый курс отразится на делах школы.
Нью-Йорка
слушателей всех отделов школы, кроме русского, немедленно направить по
указанным адресам, преимущественно в Баварию и Западный Берлин. Не успели
справиться с этим заданием, как из лагерей для перемещенных лиц стали
прибывать новые кандидаты в "рыцари". К удивлению Нунке, здесь были не
только русские, украинцы и белорусы, которых он именовал одним словом
славяне, но и туркмены, узбеки, таджики, армяне, даже абхазцы и киргизы.
начальник школы, размещая новых воспитанников.
возбужденный, чтобы не сказать счатливый, Думбрайт.
засылать украинца или белоруса в грузинский аул. В нашей школе должны быть
представлены все национальности Советского Союза!
программа и самый метод обучения.
бокса должен был прослушать лекцию одного из двух профессоров, привезенных
Думбрайтом из Нью-Йорка, по так называемой "духовной подготовке". Каждая
лекция продолжалась не менее двух часов.
пропагандировать прагматизм, неопозитивизм и особенно неофрейдизм плюс
всяческие новоиспеченные "измы", которые вырастали, как грибы, на почве
послевоенного неверия в лучшее будущее.
от слушателей требовали, чтобы на следующий день они точно, без каких-либо
конспектов, изложили преподавателям прослушанное. Главный же смысл
заключался даже не в освоении материала, а в умении дискутировать по поводу
прослушанного. Каждую неделю кандидат в "рыцари" встречался с лектором как
оппонент известных положений. Ведь агенту или резиденту приходилось теперь
не только готовиться к сбору агентурных данных или диверсиям, но и
вооружаться идеологически, чтобы стать пропагандистом враждебных Советскому
Союзу идей. Диспуты с лекторами были своеобразной тренировкой перед
предстоящими спорами с советскими людьми.
участникам ее предстояло действовать именно в сфере идеологической. Всех,
кто входил в эту группу, освободили от занятий по борьбе, вооруженному
нападению, остались только упражнения по стрельбе - мера защиты на случай
провала. Зато особенно много времени уделялось радиоделу, чтобы с этими
группами можно было поддерживать постоянную связь и осуществлять необходимое
руководство. Значительно усилили и "духовную подготовку". Профессор
богословия Брант, маленький сухощавый старик, от одного учащегося класса
"Аминь" переходил к другому, проверял, как усвоены сектантские обычаи,
молитвы, умеет ли слушатель произнести проповедь на ту или иную тему.
Думбрайт охотно сопровождал Бранта, проверяя, насколько быстро и успешно
осваивается эта новая дисциплина. Он сверял все с конспектами профессора,
собственными записями и, поправляя, делая замечания, все время предупреждал:
удовлетворяла.
большевикам несколько десятков отлично натренированных агентов и
диверсантов. А бросать слова на ветер не люблю. Доверие базируется на точном
выполнении обещаний, в нашем же деле доверие - это не только карьера, а
порой и жизнь, пояснял босс Нунке в редкие минуты откровенности.
единственным воспитателем во всем русском отделе, - Воронов был занят только
своей группой "Аминь".
проведенной Думбрайтом реформы. - Я не успеваю выполнять всю ту работу,
которую выполнял раньше.
раза по сравнению с недавним прошлым. К тому же я, как и все преподаватели,
обязан слушать лекции по "духовной подготовке" и особенно старательно
готовиться к диспутам с профессорами, как человек, призванный помогать
другим, служить образцом. Для этого нужно время и немалое. А мои обычные
обязанности воспитателя? Ведь от них никто меня не освобождал. Наоборот,
требования возросли. Прямо ума не приложу, как уложиться в двадцать четыре
часа! О сне и отдыхе я уже не говорю. Если прилягу на часок, чувствую себя
преступником, ворующим собственное время.
Нунке, так и не прореагировав на жалобу Фреда.
очень!
явление: необходимо как можно лучше законспирировать агентов и резидентов,
они должны выглядеть правовернейшими из правоверных и вдруг - пропаганда
антибольшевистских идей. Где логика, здравый смысл?
одной ошибки - и потянется ниточка к нашему человеку, которого мы здесь
готовили так тщательно и старательно.
Орловский Гай Юлий
Шилова Юлия
Маккэфри Энн
Прозоров Александр
Браун Дэн
Ибсен Генрик