устраивать кино. Я, кода умерла моя мать, я не одевал по ней траур. Все
происходило внутри, в трауре было мое сердце. Траурные шмотки -- это все
ханжество! А потом эта мания запрещать возлагать цветы. Венки, я не спорю,
это печаль, но цветы, это так красиво... К тому же, понимаешь, что меня
шокирует, так это разные гробы. Хоккей, что люди при жизни играют в
богатство! Но когда становятся покойничками, все равны. Если бы я был в
правительстве, я бы издал указ о едином гробе для всех. Одинаковое сосновое
пальто для всех. Это прекрасная форма для "жмуриков", Сан-А... Главное в
этом -- это чтобы все уравнялись, до того, как попадут на эту большую
ярмарку для клопов. Нечего выламываться, когда ты в горизонтальном
положении. Тогяа, может быть, и похороны не были бы такими похоронными.
Слушай, я припоминаю юмористический рисунок Роде Сама. На нем был нарисован
вдовец, который на похоронах своей жены слушал по транзистору репортаж о
матче по регби между Францией и Ирландией. Я вот так вижу правду... Да, вот
так. Мертвые -- это мертвые, а живые -- это живые.
ожидает свой час.
на плацу для встречи президента Рамиры Рамиреса. Здесь, как я и просил,
собрались все: преподаватели, слушатели, охранники, повара, женщины-служащие
-- все, кончая садовниками. Директор лично проверил наличие: отсутствующих
нет, старшина!
диктаторов тоже, Его Превосходительство подруливает на своем бронированном
лимузине N 24 бис, доставленном пароходом за несколько дней до его приезда.
Сорок цилиндров в ряд, шестнадцать с У-образным расположением и один
усиленный -- из бугназального иридия. Чехлы в машине из атласа. В колпаках
колес встроены миниатюрные электронные пулеметы, которые открывают огонь при
нажатии кнопки "дворников". Что касается спаренной выхлопной трубы, то это
только кажется, что она спаренная, а на самом деле одна из хромированных
труб -- самая настоящая дальнобойная базука.
следует несколько автомобилей, набитых официальными лицами. И лишь потом
движется машина президента, на которой на кончике антенны полощется
государственный флаг Рондураса.* Замыкают кортеж машины телевизионщиков и
журналистов.
выпрыгивает из президентского автомобиля и, не дожидаясь полной остановки,
открывает дверь своему господину.
боится скомкать его), выходит из машины. Он в точности такой, каким
изображен на фотографиях: маленький, плотный, лысый, с кофейного цвета лицом
и черными усами наподобие руля гоночного велосипеда, с длинными загнутыми
ресницами и черными, как угли, глазами, которыми он не мигая смотрел на вас,
за что один из родственников, который наблюдал за ним, когда тот подремывал,
дал ему кличку "маленький кондор".
церемоний! Обалдеть можно! Непринужденность, с которой он двигается,
свидетельствует свое почтение президенту и произносит в его честь краткую,
но прекрасно составленную приветственную речь. Видя, какой ои невозмутимый и
улыбающийся, слушая, как он красиво и четко излагает свои мысли, невозможно
себе представить, что в гардеробе (или в другом месте) может шандарахнуть
бомба и что он об этом знает.
фотоаппаратов. А потом пылким и звонким голосом говорит так:
Франция.
нечувствительных вызывают на глазах слезы.
знакомство со школой. Берю возглавляет колонну, а я ее замыкаю. Мы являемся
в некотором роде овчарками, охраняющими это крупное стадо.
Сначала гимнастический зал, потом библио
ромбе, вписанном в красный круг, помещенный в зеленый квадрат. -- Примеч.
авт.
Президент Рамирес проявляет большой интерес к выставке работ заключенных.
Особенно привлекают его внимание скульптуры из хлебного мякиша. До того, как
стать президентом, он много лет провел в тюрьме, и, вполне вероятно,
проведет там еще многие годы, если не будет убит при очередном покушении на
его жизнь.
салфетки в шкафчиках. Оя раздраженно говорит: "Да, да", и мы по-быстрому
переходим в телевизионный салон...
остается в коридоре. Меньшая толпится в дверях, чтобы видеть и слышать
президента.
от группы. Этот кто-то направляется в сторону туалета. Я тут же подаю сигнал
тревоги директору, о котором мы с ним условились. Этот сигнал заключается в
том, что я должен помахать над кортежем рондурасским флажком и крикнуть "Да
здравствует президент!"
устремляется за ней, а в это время директор, с присущим ему присутствием
духа, изменяет маршрут кортежа, объявив:
мощной рукой за шею эту особу, которая откололась от кортежа, и лицо которой
приобретает темно-фиолетовый цвет. Человек, о котором идет речь, -- Дюпанар.
Вы хорошо прочли? Дюпа-нар, сторож ночью и посыльный днем. Дюпанар, славный
старикашка.
дыхание.
преподаватель?
прикидываю, рассматриваю, распознаю, вышелушиваю, инвентаризирую, пальпирую,
составляю представление, копаюсь в нем, ласкаю, выдвигаю гипотезы, отдаю в
залог и принимаю к уплате. Неужели этот старый трясущийся мужичонка --
убийца? Неужели этот старый мужичонка -- соучастник рондурасских
террористов?
обмишурились, а кортеж тем временем продолжал двигаться. Может быть уже
через одну тысячную секунды все взлетит на воздух! Да, может быть...
ладонями, а остальное пинцетом и скачу рысью вдогонку за группой.
рослому, энергичному и симпатичному парню, глаза которого рассказывают обо
всем, о чем благоразумно помалкивает рот.
что дело срочное и что ои может довериться мне:
пошатался по свету, но вот уже два года, как он не плавает.
невыносимым. Мы его держим из милосердия, для выполнения мелких поручений.
причине отделится от кортежа, нейтрализуйте его. Я вынужден отлучиться.
пылает, как охваченная пламенем вязанка хвороста. Рукава засучены. Галстук
на боку.
как баклажан, шишка. Бровь рассечена. Он массирует свой живот. Причем с
таким видом, будто спрашивает себя, что же у него там такое внутри, что
мешает ему смеяться.
я принял решение, Сан-А.
продолжает:
небольшой крюк и заскочим в Брид-ле-Бэн, чтобы поздороваться с моей Бертой.
Когда мужчина переживает слишком большое разочарование и его переполняют
чувства, он испытывает потребность вернуться к своей супружнице и вновь