всепоглощающая страсть. Уже много лет, в секрете даже от самых близких
людей, он трудился над одной проблемой, узнав о которой искренне
удивились бы и математики и астрономы. Прежде Василию Климентьевичу не
хватало для этих занятий времени. Но теперь он нашел эти часы.
сном. Но с годами пришла бессонница. С четырех часов утра он уже не
мог спать.
заставлял себя идти в ванную комнату и, бросив в таз с водой
кристаллики льда, обливаться холодной, покалывающей влагой. Потом,
чувствуя, как уходит расслабленность, он растирал кожу сначала
полотенцем, а потом суконной рукавицей, пока кряхтение не превращалось
в покрякивание. Быстро одевшись, Василий Климентьевич несколько
тяжеловатой походкой направлялся в кабинет.
ему, и даже в этот необычный день Василий Климентьевич не изменил
себе. Подышав у открытого окна свежим воздухом, он по привычке сел за
письменный стол в своем рабочем кабинете, где он находился теперь "на
казарменном положении".
пропорциональной их массам и обратно пропорциональной квадрату
расстояния. Простой, понятный, убедительный закон.
действующие на них силы? Неужели это не так же просто? Оказывается,
уже два столетия виднейшие математики и астрономы бьются над решением
этой "простой", но, увы, до сих пор не разрешенной задачи. Решить ее в
общем виде обычными математическими средствами до сих пор ученые не
смогли. Даже электроника компьютеров была способна лишь вычислить
некоторые частные случаи.
трудился над этим с энтузиазмом Фарадея, настойчивостью Эдисона и
виртуозностью Эйлера. Василий Климентьевич много сделал. Он нашел
серию частных решений, открыл обобщающий математический метод, доказал
попутно две новые теоремы, но полного решения задачи пока не нашел.
любил и, повседневно сталкиваясь с учеными, умел направлять их работу.
В то же время он всерьез относился и к той небольшой научной работе,
которую вел сам. Поэтому она ни в какой степени не напоминала
любительскую и смело могла претендовать на значение диссертационной.
Кстати, это была та затаенная честолюбивая мечта, в которой ни за что
не сознался бы этот упрямый и решительный человек.
четверти шесть. В первый раз за много лет он не развернул своих
рукописей, не взял в руки карандаша. Лоб его часто морщился. У губ
ложились угрюмые складки. Мысль неуклонно возвращалась к одному и тому
же, и страшные картины всплывали в его мозгу. И вот человек, которого
считали железным, содрогнулся. Он подумал о детях. Слабости своей к
детям он никогда не скрывал. Он любил после работы посидеть в саду у
кремлевских стен, полюбоваться на резвящихся ребят и думать о чем-то
своем, далеком, несбывшемся... О маленькой женщине в кожаной тужурке,
которая могла бы принести ему обещанного сына и которую он послал в
разведку... И он, былой комиссар, мог бы смотреть теперь на своих
внучат. Все галдящие ребятишки, вся эта шумная и милая мелюзга
казалась Василию Климентьевичу близкой, родной.
поступью по кабинету, прикидывая план возможной борьбы. Дети могут и
должны стать взрослыми... И его долг, именно его долг, позаботиться о
них!
переставая звонит. Василий Климентьевич удивился: всем было известно,
что до шести часов утра его не беспокоят.
чрезвычайным заданием, были отданы еще вчера вечером. Совещание ученых
созывается на девять утра.
Осмелюсь осведомиться, не разбудил ли я вас? М-да!.. Вы имеете все
основания быть на меня за это в претензии.
изображение было видно полностью, - это я, дорогой профессор. Вы не
могли меня разбудить, ибо я уже давно поднялся. На вас я отнюдь не в
претензии и рад вас выслушать.
Василий Климентьевич. Я разочарован во многих представителях нашей
власти. Я требую правосудия и возмездия! М-да!
или переходя с шепота на крик.
Это первое. Второе: может быть, вы найдете возможным приехать ко мне?
Мы бы поговорили. И наконец, третье: получили ли вы сообщение о
созываемом сегодня в девять часов утра совещании?
спросить: когда вам будет удобно? Извещение у меня какое-то есть, но я
не читал. М-да! Право, не до того. А насчет взволнованности я буду
иметь честь лично вам передать. Смею рассчитывать, что вы поймете
меня.
хотите, то приезжайте сейчас... Так извещение вы все-таки прочтите и
на совещании будьте обязательно. А насчет того, чтобы понять, так я
думаю, что два таких старика, как мы с вами, как-нибудь друг в друге
разберутся. Приезжайте! Жду! Разрешите прислать за вами машину?
места, открыл дверь. На пороге стоял секретарь.
развернул папку.
появились пока слабые, но выраженные ветры, направленные к Тихому
океану.
это неизвестный до сих пор окисел азота. Путем нагревания до очень
высокой температуры его удалось разложить на азот и кислород, но
получить вновь этот окисел оказалось невозможным. Нет нужного
катализатора.
разъяснительной кампании среди населения и необходимости возглавить
настроение масс подготовлено.
реагируют первыми. В частности, тому способствуют грандиозные
спекулятивные операции известного капиталиста Вельта. Очень поднялись
акции метрополитенов и других подземных сооружений, скупаемые
неизвестными лицами. Есть случаи паники.
ноль-ноль утра. Все, товарищ уполномоченный правительства.
первое: доставьте мне звукозапись известного вам разговора. Сейчас ко
мне приедет профессор Иван Алексеевич Кленов, которого, как я вам
поручил, вы должны были пригласить ко мне в конце этой недели и,
по-видимому, не успели. Позаботьтесь, чтобы нам не помешали. Для
профессора закажите черный кофе, он любит его. Это второе. И третье.
Возьмите вот этот листок. Здесь перечень мероприятий, проведение
которых следует немедленно подготовить. Но спокойно, без спешки, без
шумихи, не торопясь, по-боевому! Понятно?
правительства не лишило меня имени и отчества.
двадцать минут. Василий Климентьевич встретил его в передней и был
удивлен происшедшими с профессором переменами.
высокий рост. Приехал он с палочкой, на которую опирался неуклюже,
неумело. Волосы его были спутаны, борода разделилась на две неравные
части. Осунувшееся лицо было растерянно. Снимая с помощью Василия
Шломо Вульф
Василенко Иван
Верещагин Олег
Посняков Андрей
Афанасьев Роман
Афанасьев Роман