настоящим магом без напутственного слова ректора? Что ему
mb.b ректор, когда он сам себе слово! Никто не мог запретить
ему быть магом, потому что он родился магом, - точно так же,
как никто не мог запретить ему быть человеком, потому что он
родился человеком.
дороги - голодный, невыспавшийся, без гроша в кармане, без
малейшего понятия, куда он придет, что с ним случится за
следующим поворотом, он никогда еще не чувствовал себя таким
счастливым. Все его невзгоды, и прошлые и будущие, казались
ему недорогой ценой за это знание.
стену. Его усталые ноги сами собой зашевелились быстрее.
Нужно было успеть в город до закрытия ворот, а там - таверна
с горячей, сытной едой, теплая гостиница... У него еще
оставались кое-какие медяки после покупки новой одежды и
шаффы, и этого должно было хватить на несколько дней, если
тратить разумно. А что дальше - там видно будет.
вошел под каменную арку ворот. Может, они и не заметили бы
невзрачного бродягу с тощей дорожной сумкой через плечо, но
Эрвина вдруг дернуло обратиться к ним.
насторожившись, уставился на него. - А ты кто такой?
переночевать...
приходит к нам в город. Чтобы не пронес чего недозволенного
- оружия там или чего еще.
в город. Однако порядки везде были разными, и он подчинился.
Что здесь могут найти у него - разве что кинжальчик мага,
который никак не мог считаться оружием. Он равнодушно
смотрел, как стражник полез к нему в котомку, как откинул
верхний клапан...
Стражник вытащил из котомки Эрвина руку с зажатым в ней
пучком сушеной травки. - Клянусь зеленой рожей Гбызга, это
же шаффа!
свиррским воякой, чьи выдающиеся заслуги в деле уничтожения
себе подобных вот уже несколько веков помнили не только сами
свирры, но и все, кто считал наилучшим доказательством своей
правоты какую-нибудь штуковину потяжелее, лучше всего
железную.
сейчас вспомнив, что у него после ночной вылазки осталась
f%+ o охапка этой травки, взятой с запасом.
свирры с ума сходят - сначала по ней, а после от нее - и
устраивают беспорядки в городе. Градоначальник запретил
ввозить ее, но всегда находятся ловкие парни вроде тебя,
потому что она здесь ценится на вес золота. Нам велено
ловить таких и доставлять в городскую тюрьму для суда.
судить?
локоть, - как миленького. Посидишь в тюрьме годок-другой,
чтобы впредь знал, как нарушать порядок, и считай, что
дешево отделался.
своему напарнику:
наверное, было самое время сбежать. Пока он соображал, как
же теперь быть, напарник сходил в будку и привел оттуда еще
двоих вооруженных пиками стражников, в чьи обязанности,
видимо, входило провожать нарушителей порядка куда надо.
Один из них взял на плечо котомку Эрвина с вещественным
доказательством его вины, затем они подхватили его под локти
и повели по ночному городу.
каждым его движением, но, убедившись, что парнишка попался
несильный и, похоже, смирился со своей участью, они
понемногу начали переговариваться друг с другом о бабах, о
вчерашней пьянке, о том, что назначенного градоначальником
жалованья не хватает на хорошую жизнь, и о других, не менее
интересных вещах. Эрвин почти не слушал их - припомнив, как
выглядел Юстас после непродолжительного пребывания в тюрьме,
он твердо решил, что ему самому там делать совершенно
нечего, тем более что он не чувствовал за собой никакой
вины.
пальцы перестали впиваться Эрвину в локти. Выбрав переулок
потемнее, он рванулся из их рук и, высвободившись, стремглав
кинулся туда. Они замешкались только на мгновение, но этого
хватило, чтобы Эрвин скрылся во тьме переулка. Стражи
порядка помчались вслед за ним.
разъяренные крики стражников, пока на его пути не выросла
высокая каменная стена. Вдоль стены шла дорога, но Эрвин не
стал тратить драгоценные доли мгновения на пустые гадания,
куда ему метнуться, вправо или влево. Вместо этого он
подстегнул себя заклинанием левитации, подпрыгнул и,
ухватившись руками за камни верхней кромки, пташкой взлетел
на стену.
на них, но в следующее мгновение, почувствовав острую боль в
левом боку, понял, что этого не нужно было делать. Пущенная
a(+l-.) рукой пика чуть не свалила его со стены и теперь
висела на нем, застряв в куртке. Эрвин вырвал ее и отшвырнул
назад, одновременно соскальзывая вниз. Левому боку стало
жарко и мокро, очень мокро. Эрвин с ужасом вспомнил о Дике,
но кикимора, по счастью, сидела с другой стороны. Он
чувствовал, как она под курткой вцепилась ручонками в его
рубашку.
трехэтажный особняк, вольготно раскинувшийся посреди
просторной лужайки, обнесенной высокой каменной стеной. И
действительно, что еще могло оказаться за такой оградой,
разве что тюрьма. Несмотря на скверное положение, в котором
он оказался, и на усиливающуюся боль в левом боку, Эрвин не
удержался от смешка при мысли, что он сам, собственными
усилиями мог бы забраться туда, куда его с таким усердием
пытались доставить конвоиры.
Глянув в ту сторону, Эрвин увидел ворота особняка и какое-то
движение около них. Ну конечно же эта роскошь охранялась. Он
бросился через лужайку, чтобы перемахнуть через
противоположную стену, но не успел добежать и до середины,
как охранники заметили его и кинулись к нему наперерез,
размахивая оружием.
доброго, более точный. Эрвину, как раз пробегавшему мимо
парадной лестницы, не оставалось ничего другого, кроме как
свернуть на нее и кинуться внутрь шикарного строения. Он
взлетел по мраморным ступеням, рванул раззолоченную дверь,
оказавшуюся незапертой, и скрылся в темноте коридоров.
в доме!", слышавшиеся все ближе и ближе. Захлопали двери
комнат, послышался топот ног прислуги, жившей на первом
этаже и разбуженной криками. Переполох усиливался. Подумав,
что лучше всего будет выскочить в окно, Эрвин шмыгнул в
первую попавшуюся коридорную дверь, но в комнате на кровати
оказалась какая-то парочка. Женщина завизжала, а беглец
опрометью шарахнулся обратно в коридор.
окна везде оказались зарешеченными. Нужно было сразу бежать
на верхние этажи, где окна наверняка открывались свободно,
но все лестницы наверх остались позади, а там уже слышался
Аникина Наталья
Свержин Владимир
Лондон Джек
Свержин Владимир
Афанасьев Роман
Афанасьев Роман