Чтение 69–й страницы книги ~Властелин~

Властелину получить доказательства того, что ты с самою начала действовал
по чужому замыслу, начиная с той самой драки... Что ты вовсе не потому
пришел ему на помощь, чтобы спасти его, но - для того, чтобы приблизиться,
заслужить доверие: И что самое идея войны за историю возникла, увы, не в
твоей голове... Стоит ему получить доказательства - и мне не придется даже
пальцем пошевелить, чтобы тебя не стало. У Властелина тяжелый характер...

Главный Композитор Истории промолчал.

- Я вижу, ты оценил обстоятельства, - сказал Магистр. - Итак, ты
принимаешь поручение.

- Если бы даже я всей душой стремился выполнить его, - медленно
проговорил историк, - я никак не вижу способа убедить его. Доказательства
должны быть более чем весомыми.

- Они есть. Прежде всего, тебе надо при первой же встрече попытаться
определить: он ли скрыл Лезу от возможных опасностей, или это сделал
кто-то другой.

- Прекрасно. Подойти и спросить: ваше всемогущество, это вы ухитрились
припрятать свою девочку?..

- Не столь примитивно. Собственно, спрашивать даже не придется: ты и
сам поймешь, понаблюдав за ним. Если ее увез он - Властелин будет спокоен.
Если нет - ему вряд ли удастся скрыть беспокойство.

- Дальше?

- Дальше ты представишь ему доказательства того, что его предали, что
все его планы давно раскрыты в других мирах и что эскадры его противников
готовы обрушиться на Ассарт. Разумеется, ты сделаешь это после того, как
основная часть Ассартского войска будет уже в броске к планетам.

- То есть, раскрою ему действительное положение вещей?

- Именно так. Но ты сообщишь ему не только об этом. Ты скажешь, что
командование объединенными флотами находится в определенной точке
пространства. Назовешь координаты. И что единственный способ спасти
положение - совершить внезапный рейд и захватить или уничтожить это
командование. Операция, решающая исход войны в пользу Ассарта, невзирая на
предательство и прочее. Разве он сможет отказаться от того, чтобы
возглавить рейд? Один отряд в запасе у него наверняка останется...

- Останется, это совершенно точно.

- Зато все сколько-нибудь пригодные командиры будут уже далеко в
пространстве. Разве не так?

- Видимо, да.

- Ну вот. Следовательно: или он - или никто.

- Да, - признал историк. - Звучит убедительно. Скажи... а что случится
с ним там?

- Думаю, что ничего страшного.

- Надеюсь, ты не станешь прибегать к крайним мерам.

- Не преувеличивай моих сил, историк. Все будет зависеть не от меня.
Просто я, как и ты, выполняю поручение. И не стыжусь признаться, что о его
дальнейшей судьбе ничего не знаю - и не хочу знать. Для меня самого важно
лишь, чтобы его здесь не было.

- Теперь я понимаю, на что ты рассчитываешь для себя.

- А что? По-твоему, я недостаточно красив для этой роли?

- Ну, это пусть решают женщины... Во всяком случае, ты хитроумен и не
отягощен принципами.

- Но от этого я не чувствую себя плохо. Кстати, о женщинах: если ты
убедишься, что о судьбе Лезы ему ничего не известно, можешь намекнуть, что
ее умыкнули те же враги и она находится в этой самой резиденции
командования флотами.

- Чтобы усилить его желание действовать лично?

- Совершенно верно, именно для этого.

- Ну, что же... Видимо, ты не оставляешь мне другого выхода, как
согласиться с тобой.

- Вот и хорошо. И разумно. Начинай завтра с самого утра. Времени у нас
немного. Постарайся навести разговор на Лезу, ее судьбу. И - намекай, что
начало войны нельзя затягивать. Дай ему понять, что у тебя есть надежные
сведения: сегодня на планетах еще ничего не подозревают, но пройдет
немного дней - и сведения о приготовлениях Ассарта заставят их
зашевелиться.

- Он наверняка спросит, откуда у меня такие сведения.

- Мне ли тебя учить сочинительству? Это ведь легче, чем шить лоскутную
историю... Ну, скажи, что твой друг детства служит в торговом флоте... на
космическом трампе, который постоянно бродит от планеты к планете. Недавно
он садился на Ассарте, друг навестил тебя и все рассказал. Что пока все
спокойно, но уже начинают ходить слухи...

- А если он захочет сам выслушать этого друга?

- Снова в рейсе. И неизвестно где. Трамп - не лайнер.

Магистр встал. Потянулся.

- Великая Рыба, как я устал... Ну что же: спасибо за кофе. Не стану
больше отвлекать тебя от творческой работы. Доброй ночи!

Главный Композитор Истории провел гостя до выхода, запер за ним дверь.
Медленно вернулся в кабинет, но не стал дальше читать материалы, а,
усевшись за стол, задумался.

Мысли шли невеселые. Оказывается, все это была лишь игра. Чья-то
непонятная, злая и жестокая игра. Ради нее его и множество других людей
заставили много работать. Побудили поверить в красивую идею. А когда люди
и идея свою роль сыграли - их смяли и выбросили, как ненужный клочок
бумаги.

И все это - при его собственном, весьма рьяном участии.

Конечно, если бы он с самого начала понимал, во что ввязывается, то еще
очень и очень бы подумал. И, вернее всего, отказался бы. Ну, а сейчас -
слишком поздно.

Хотя и не с легкой душой будет он держать свое слово.

Значит, история - пустое место. Да и то, если подумать, - это ведь все
же чужая история.

А какая - своя?

Этого никто не знает, какой она была на самом деле.

Наверное, если бы поискать как следует - нашлось бы. Прошлое - это
клад. Давно и глубоко зарытый. Но от этого не переставший существовать.

- Да что сейчас рассуждать об этом.

"Ты становишься воистину исторической личностью, - сказал себе
Генеральный Композитор Истории. - И на самом деле создаешь ее. Только не
таким способом, какой потом будут прославлять в поколениях. Напротив -
таким, о котором всю жизнь придется молчать - и надеяться, что никто этого
никогда не узнает.

Вот так оборачиваются дела. А все эти материалы, в которые вложено
неимоверное количество энергии и фантазии - они сейчас стоят меньше, чем
бумага, на которой они запечатлены. Их с чистым сердцем можно выкинуть.

Хотя лучше все-таки сохранить для памяти. Для истории.

Кроме того... Пока игра продолжается, они еще понадобятся. Властелин в
любой миг может потребовать их на просмотр. Он ведь все еще думает, что
именно ради этих разработок будет вестись война.

Скверно на душе.

А может быть, все-таки рискнуть - и...

Нет. Опасно.

А может быть, все-таки..."

Что-то мешало смотреть. Какая-то желтая пелена перед глазами, к тому же
медленно вращавшаяся.

Это было странно.

Что - это? Что вообще было?

В затылке ощущалось какое-то неудобство, тяжесть.

Женщина попыталась пошевелить головой. Удалось, при этом тяжесть
ощутимо перемещалась, как бы перекатывалась по затылку.

Попробовала сделать шаг. Это почему-то не получилось. Нога не нащупала
опоры. Под ней была лишь пустота.

Женщина напряглась, и вдруг поняла, что лежит. И на затылок давил
жесткий валик.

Почему лежит? На чем? Где? Ни на один из этих вопросов она не находила
ответа.

Голова была тяжелой, при движении в ней ощущалась тупая боль. И все же
сознание понемногу возвращалось.

Прежде всего ей стало ясно, что она - не дома. У нее дома не было
ничего такого - желтого и обширного.

Ах да; это был потолок. Нет, у нее дома не было желтых потолков.

Не дома; а где же?

Она попыталась встать. Для этого сперва нужно было сесть. Не сразу, но
это получилось. А вот встать оказалось слишком сложно. Ноги не хотели
держать ее. Пришлось тут же опять сесть и опереться руками, чтобы снова не
растянуться на спине.

Она сидела на неширокой, жестковатой кушетке. Такие бывают в кабинетах
у врачей.

Кушетка стояла в небольшой комнате, в которой были еще стол и шкафчик,
но не было окон. Дверь, правда, имелась.

Где же находилась эта комната? И как она, Леза, сюда попала?

Ведь она... Что - она? Ну, конечно: она жила совсем в другом доме. Там
у нее был Изар. И был... маленький, еще не имевший имени.

Вспомнив о маленьком, она судорожно прижала ладони к животу, словно
опасаясь, что могла потерять его. Нет, живот был в порядке. Конечно,
определить это на ощупь еще нельзя было, она просто почувствовала: все в
порядке, он с нею.

Ей сразу стало спокойнее, и как будто даже прибавилось сил.

Силы требовались прежде всего для того, чтобы все-таки восстановить в
памяти все, что с нею произошло.