любой ученый на Земле охотно отдал бы правую руку, чтобы оказаться на
нашем месте! А вы говорите - не хочу... И было бы из-за чего - из-за
здешней политики! Неужели вам так уж важно, какой у них общественный
строй?
говорили об искушениях. Может ли существовать для ученого искушение
сильнее, чем познание?
нас не приглашали!
актриса... Ладно, она вообще не актриса, но кто там слушает на другом
конце линии - театральные критики?
сонаты Моцарта в исполнении Вальтера Гизекинга. Комнату заполнили звуки
рояля, чистые и ясные, почти лишенные педальных эффектов, но не сухие.
отложим этот разговор, хотя бы до обещанной экскурсии в Институт. Там
посмотрим... В конце концов, я ученый, а не политик, и спасать мир - не
моя профессия. И ты права, очень многие отдали бы правую руку...
стекла застучали капли дождя.
7
высоте десять тысяч пятьсот метров. Стивен Брент (по документам бизнесмен
Джон Аллен) развалился в кресле у иллюминатора. На его коленях лежал
раскрытый номер журнала "Роллинг стоунз", на столике перед ним стояли две
пятидесятиграммовые бутылочки водки.
Из мотеля "Лаки Дэй Инн" он заехал в известную ему квартиру, где провел
полчаса, после чего его внешность слегка изменилась. Там же он обзавелся
новой одеждой и дорожным чемоданом, а пачка наличных похудела вдвое.
Расслабился Брент только в самолете, набравшем высоту. Бизнесмен Джон
Аллен благополучно проскользнул мимо полиции, ФБР и тех, других...
командир корабля Грегори Макинтайр, рассказывал смешную историю о
злоключениях своей жены, которая отправилась в кино на только что
купленном "форде", да вместо того оказалась в полицейском участке. Его с
улыбками слушали второй пилот Дик Вагнер (получивший летное свидетельство,
наверное, раньше, чем научился ходить) и бортинженер Стюарт Хаббл.
Остальные члены экипажа дремали в ожидании стюардессы с подносом.
поднос с чашками вырвался из ее рук.
грохотом. Он содрогнулся, накренился и начал падать, как сложивший крылья
орел. Макинтайр уцепился за штурвал, бросил взгляд на стрелку альтиметра.
Самолет стремительно терял высоту. Ревели аварийные зуммеры, вспыхивали
красные лампочки, приборы сигнализировали о повреждениях систем.
самолету перевернуться. Вагнер и Хаббл запускали устройства пожаротушения.
Несчастная стюардесса, ухватившаяся за откидное сиденье, до крови кусала
губы.
двигателей "Пратт и Уитни" он увидел торчащие края изорванного металла и
свисающие провода...
усилия, командиру удавалось удерживать его. Хаббл возился с
электропроводкой, пытаясь восстановить хотя бы основные линии.
диспетчерскую службу аэропорта Шереметьево-2.
двигателя. Готовьте полосу...
недостаточно хорошо знает английский и до него не дошла вся серьезность
ситуации? Нет, невероятно. Представить себе диспетчера, слабо знакомого с
международным языком авиапереговоров... А, вот в чем дело! Ведь на жаргоне
потеря двигателя означает просто отказ, а "боинг" способен совершить
нормальную посадку и при двух отказавших двигателях. Да, диспетчер неверно
интерпретировал сообщение.
правых двигателя физически отсутствуют, их нет, ясно?
неопровержимо свидетельствовал: в самом деле понял. - Снижайтесь до высоты
круга, выполняйте разворот курсом на юг.
аварии, а "боинг" уже находился на высоте четырех тысяч метров.
оставляя за "боингом" взрывоопасный шлейф.
осложнило управление самолетом. Пятьдесят километров до полосы, высота три
тысячи...
лбу, а он не мог оторвать рук от штурвала. Удерживать "боинг" на курсе
становилось все труднее. Командир понимал, что девушка права. Машина,
идущая на снижение с такой скоростью, не дотянет до полосы...
окончательно перестал слушаться рулей. У Макинтайра оставался последний
шанс: ослабить тягу двух левых двигателей, менять обороты и таким образом
управлять самолетом. Он так и сделал. "Боинг" стал подчиняться, но,
потеряв тягу, он проваливался еще быстрее.
полосу не попадаем.
треть. Самолет тяжело повернул влево, и командир толкнул сектор газа.
Полоса приближалась. Скорость - четыреста километров в час. Слишком
быстро... Похоже, все усилия напрасны, удивительно спокойно подумал
пятидесятилетний ветеран ВВС США, командир корабля Грегори Макинтайр.
салонах царила паника. Вопли и стоны охваченных предсмертным ужасом людей
смешивались со зловещим завыванием ветра. С полок сыпалась ручная кладь.
Какая-то старушка истово молилась вслух, молодой человек пробежал по
проходу между креслами и врезался головой в переборку. Некоторые надевали
автоматически выпавшие при быстрой потере высоты кислородные маски, многих
рвало.
касалось. Однако касалось, и еще как! Брент был почти полностью уверен в
том, что самолет заминировали с единственной целью - помешать бизнесмену
Джону Аллену прибыть в Москву. Это простая логика. Чтобы уничтожить
"боинг" наверняка, взрывное устройство следовало заложить где-нибудь
внутри фюзеляжа... Так и поступили бы любые террористы, но это если бы на
планирование и подготовку акции хватало времени. Тут же, видимо, второпях
прицепили магнитную мину к одному из двигателей правого крыла или
поместили под кожух. Значит, Брента-Аллена вычислили и обнаружили в
последний момент (возможно, когда он находился в посадочной зоне аэропорта
или уже в самолете). Некогда им было продумывать безупречное покушение...
Вместе с тем они могут перестраховаться и для дополнительной гарантии
ждать Брента в Москве. Но на борту терпящего крушение "боинга" эта мысль
не показалась Стивену Бренту слишком важной. До Москвы надо еще
долететь... Живым.
почти неуправляем, а скорость чрезмерно велика. Он не думал о собственной
смерти, вернее, страх прятался где-то на периферии сознания. Невыносимым
для Брента было то, что из-за него погибнут люди, много людей, которые и
не подозревают о мрачных тайнах Фоксхола и которые просто оказались в том
же самолете...
мерцающие кристаллы. "Боинг" разобьется, это ясно. Даже если сядет на
полосу, огромную скорость погасить не удастся, и "боинг" врежется в здание
аэровокзала, в пожарную машину или в другой самолет. Привести в действие
Ключ - вот что нужно сделать. Как бы он ни сработал в столь необычных
условиях, хуже не будет. Возможно, какие-то силовые поля, вызываемые к
жизни Ключом, смягчат удар. А может быть, самолет забросит в Фоксхол, где
он опять же или каким-то образом уцелеет, или... Нужно попытаться. Один
шанс из миллиона лучше гарантированной гибели. Пусть Фоксхол. Как бы там
ни пришлось экипажу и пассажирам, живые могут вернуться домой. Мертвые -
нет.
Мережковский Дмитрий
Суворов Виктор
Посняков Андрей
Березин Федор
Андреев Николай
Посняков Андрей