московского метрополитена.
отступал, сперва со скоростью света, потом перешел на форсаж и пятился, не
отрывая глаз от крейсера, на тахионном взрыве. Крейсер догонял, уже видны
мелкие детали и крохотные царапины на корпусе. Каждая царапинка не глубже
Дарьяльского ущелья, видны оспинки от столкновения с материей, оспинки немногим
больше кратеров на Луне, а самые мелкие так и вовсе едва видны: всего лишь с
Аризонскую впадину.
жестким излучением. Еще отступил и в наносекунду создал ком антиматерии,
швырнул в корабль, рванул пространство, попробовал закрутить силовой водоворот.
сквозь облачко дыма, но что-то его тряхнуло, верхняя надстройка палубы
изогнулась, а страшные пылающие дюзы заблистали с перерывами.
антиматерии. Крейсер начал тормозить, потом тряхнуло сильнее, Мрак торжествующе
завопил. В рентгеновском излучении перед ними вспыхнуло, красиво и мощно
распространяется огненный шар мощнейшего термоядерного взрыва, докатился
грохот, их тряхнуло, крейсер распух, по корпусу пошли трещины, изнутри в щели
как будто засияло солнце. Стальной корпус взломало изнутри, словно там
разбушевался великан, что рвался на свободу.
был исполинский, поражавший воображение крейсер, полыхало новое солнце. За
горящими обломками тянулся сизый дым. Мрак понял, что еще некоторое количество
лет эти обломки покружатся вокруг нового солнца, вернее, новой звезды, а потом
упадут в ее недра и послужат добавочным топливом. Возможно, это приведет к
нестабильности, появится либо сверхновая, либо белый карлик...
нем появились мириады сверкающих точек. В гиперзрении он увидел, что в их
сторону несутся...
уничтожения, только все крупнее, мощнее, защищеннее первого.
ком и одним движением зашвырнул в сторону, чтобы не попасть под удар чужих
пушек. Сам он тяжело дышал, трясся, смотрел по сторонам дико, непонимающе, еще
не совсем уверенный, что удалось убежать.
кресте. Мрак видел, как его блестящая, как у тюленя, кожа жадно хватает
энергию, преобразовывает и, может быть, даже пожирает пространство.
понравилось.
можем. Кругозорчик у нас тю-тю.
понятно, никакие взрывы и грохот в космосе невозможны, это понятно... теперь,
но сам боевой крейсер? Эта страшная машина уничтожения, с грозно торчащими
пушками?
по асфальту Тверской?... Если бы наше воображение просто пасовало!... А то оно
ж, черт бы
что-то... чему не было аналогов?...
несся, захватывая частицы пыли, газов. Мрак смотрел с завистью, Олег старается
для него, самому хватает излучения, он и так в своей шкуре накопил заряд,
потенциала которого сам не знает.
ходу!
ощутил во всем теле странный холод, хотя вроде бы как раз сейчас должен
чувствовать довольство нажратости. Затем сердце пошло стучать чаще, со
всхлипами. По телу прошла дрожь, и опять он не был уверен, что эта дрожь не
вызвана чем-то посторонним.
как в поле после саранчи, однако все еще оставалось ощущение, словно кто-то
невидимый взглянул на него всего, разом увидев все его атомы, поняв по ним его
прошлое, просчитав с изумительной точностью будущее, и отодвинулся, не то теряя
к нему интерес, не то еще не решив, что с ним делать.
какие мешки на себе перли?... А сейчас
Меркурий.
и погасли синеватые искры.
вакууме, а ближайшие звезды, как показалось Олегу, чуть сместились, словно
пространство спешно затягивало дыру. Он прыгнул следом, Мрак молодец, доверяет,
вопросов не задает. Или решил, что если толстокожий на чутье Олег что-то уловил
опасное, то надо в самом деле сматываться, да побыстрее...
ужасный с легкостью двигался за спиной. Затем ощущение разом исчезло, и он
понял, насколько перетрусил.
от истощения, впереди заблистала полоса рассеянного газа.
Олег прощупал в радиоизлучении, выбрал направление и понесся вдоль, загребая
подобно бульдозеру все рассеянные частицы, раскалывая, бросая в ядерную топку,
сбивая в плотный ком нейтринного вещества.
вдоль, ибо это чисто по-человечески: ворваться на поле с ягодами и начинать
жрать с середины, а
силовых ловушках еще и по сверхплотному комку, Мрак спохватился:
километров, ерундишка просто... Когда это мы ходили без гака? Это ж просто не
по-нашему. Странно даже, не по-людски. Зато сейчас вот прем по прямой, как
ворона летит. Только ветер засвистит в ухах, как говаривает один мой друг...
Прозоров Александр
Сертаков Виталий
Никитин Юрий
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Херберт Фрэнк