крупными солдатскими глотками вбирая Мед Поэзии.
не должен идти против всех.
добрым предзнаменованием и
теперь ничто уже не могло сдержать бешеный натиск идущих Путем Льда.
Каменный монолит беззвучно разошелся в стороны. Лорчи и их предводители
вырвались на Плато Поющих Песков.
с ужасом видели, как в скалах образовалось три огромных прохода, и через
них на Плато вырвались страшные полуголые люди, покрытые загадочными
узорами. Расстояние было слишком малым, чтобы воины Шета успели хоть
сколько-нибудь изготовиться к схватке. Спустя мгновение первая залма
пришельца из Сармонтазары обагрилась кровью.
черноглазый воин с алебардой. Толстяк самоуверенно рубанул по пустому
месту, где мгновение назад появился высокий человек с черными лебедями на
стальном нагруднике, и не успел он сообразить, куда же подевался его
противник, как меч Герфегеста выпустил из него лишний жир пополам с
кровью.
Герфегест слышал каждое движение врагов, он чувствовал их страх и их
ненависть. Неожиданно для самого себя Герфегест припал на одно колено
рядом с трупом зарубленного варанца и, окунув палец в его горячую кровь,
нанес на левую щеку четыре косых черты. Он посвятил себя танцу стали и
отныне был слит с ним в одно неразрывное целое.
и двое варанцев, выронив мечи с позолоченными рукоятями, перестали
представлять опасность для ее опрометчивого возлюбленного.
друг друга. Каждый из них по отдельности, кроме, пожалуй, Артагевда, не
Столь искушенного в рукопашной, стоил десятка бойцов, но вместе их сила
умножалась десятикратно.
стойкость и дисциплина. Особенно если они чувствуют за спиной спасительные
палубы своих кораблей.
теперь Лорчам, чьим преимуществом до сей поры была внезапность, предстояло
вести правильное сухопутное сражение, до которого они были не такие уж и
большие охотники.
корабли Лорчей, которые сейчас были использованы варанцами как причалы,
приготовили надлежащим образом. Все, что может гореть, было заботливо
припрятано в глухих закутах трюмов. Добровольцы из Лорчей, затаив дькание,
ждали своего часа, подвесившись пауками под палубами своих кораблей. С
ними были факелы и "быстрые искры" - скромный дар изобретательности
Торвента.
и пробормотал заплетающимся языком:
строю.
спешили нападать. Варанцы радовались передышке. Мата оке Гадаста, член
Совета Шести, возглавлявший передовой отряд, поднял руку, готовясь
устремить своих воинов против Лорчей.
речитативом:
спиной оцепеневших ва-ранцев начала подыматься стена огня. Все корабли
Лорчей запылали разом, подожженные добровольцами, внявшими голосу своих
сородичей. Флот Перрина был обречен, но вместе с ним были обречены и
варан-ские корабли - на них сейчас не было в достатке гребцов, чтобы уйти
в море, прочь от Огромного пожара, который стремительно разрастался над
гаванью. Не было, ибо во всем варанском флоте гребцы-невольники
использовались только на "Молоте Хумме-ра". На галерах гребцами были сами
воины. И они сейчас рисковали быть отрезанными от своих кораблей стеной
огня.
быстрее, чем крысы - корабль, обреченный на гибель. Часть варанцев, не
дожидаясь приказов Маты оке Гадасты и сотников, бросилась назад, чтобы
прорваться сквозь пламя на палубах кораблей Лорчей к своим галерам.
Плотный строй начал колебаться, и в него, довершая разрушение боевых
порядков и удваивая панику, врубились разгоряченные Медом Поэзии Лорчи.
Битва окончилась. Началось истребление.
и ненавидел своих. Судьбы пяти тысяч варанских воинов и гордого Маты оке
Гадасты волновали его не больше, чем вопрос о смысле жизни. Если бы Шет в
другое время и в другом месте услышал, что Хозяева Гамелинов вершат
убийство собственного флота во имя того, чтобы вырезать передовой отряд
его армии, он бы лишь недоуменно пожал плечами. Но сейчас было его время,
и Дагаат был его местом. Шет понимал, что ему еще предстоит нелегкая битва
за саму крепость. Тысячи других ва-ранцев сейчас наблюдают за гибелью
своих соотечественников с галер, бросивших якоря у входа в гавань. Страх
войдет в их сердца, если они заметят, что на каждого Лорча пришлось
четверо убитых варанцев. И тогда пробиться к Озеру Перевоплощений будет
очень и очень непросто.
вся гавань была объята пламенем. Прежде чем корабли превратятся в теплые
уголья, его люди будут истреблены все до единого. Единственным, кто мог им
сейчас помочь, был он сам - Шет оке Лагин, звезднорожденный. Ах, как
трогательно! Сиятельный князь лично приходит на выручку своим воинам!
Хороший сюжет для памятного барельефа. Для новых зодчих нового мира.
рассеянная улыбка.
передряги.
Вот она - простота, которая была при первых трех Династиях!
бордово-черным, вязким. Тяжелые топоры и палицы Лорчей крушили щиты,
панцири, шлемы варанцев.
не видел такого ожесточения и не испытывал ничего подобного сам. Хармана
была похожа на деву-кровопийцу с древних барельефов Северной Лезы. Меч
Стагевда в ее руке был запятнан плотью врагов по самое яблоко на рукояти,
а сама она, охваченная всеобщим танцем убийства, стала совершенным
воплощением Пути Стали. Киммерин казалась ее младшей сестрой - такая же
неистовая, такая же "прекрасная. Даже Артагевд преобразился, исполненный
извращенной духовности кровопролития.
теперь Мата оке Гадаста искал лишь одного - смерти от руки равного себе.
Он не хотел, чтобы его сразил разрисованный с головы до пят рядовой Лорч -
такая гибель позорит честь человека из Совета Мести, и никогда уже его
потомки не смогут уповать на близость к Князю. Стремление к достойной
гибели придавало Мате сил, и он был по-прежнему цел, а его меч уже изведал
крови трех Лорчей.
без щита и шлема. На его голове был только массивный золотой обруч, а в
руках - полный двуручный меч отличной ковки, который давал ему безусловное
преимущество перед короткими клинками Лорчей. Мата оке Гадаста - а это был
именно он - получил несколько легких копейных ранений, но продолжал
сражаться с упорством обреченного. Артагевд всегда мечтал о победе над
таким. После знакомства с Герфегестом Артагевда все меньше и меньше
прельщали почести военного советника. Ему хотелось проявить себя опытным и
закаленным бойцом. Особенно в глазах Киммерин.
богатому плащу с серебряными лебедями, тот был человеком высокого
достоинства. Тем, с которым не зазорно обменяться смертями.
всеобщей кровавой свалки, и никто не посмел вмешаться в дело двух мужчин.
Первый же удар Маты разбил в щепу легкий щит Артагев-да, и Гамелин, слегка
побледнев, отпрянул назад, потрясенный всесокрушающей мощью варанского
двуручного меча. Но Гамелины недаром провели шесть лет под началом Хозяйки
Харманы - повелительницы легкости и коварства. Прежде чем неповоротливый
меч Маты оке Гадасты обратился ослепительным кругом, навстречу варанцу
Панов Вадим
Самойлова Елена
Афанасьев Роман
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Посняков Андрей