остальных членов семьи, вероятно, мертвыми. Он продолжал: - Мы будем очень
благодарны вам, если вы пообедаете с нами.
красоту сливовых и вишневых деревьев, на буддистский храм на холме. Сумако
поторопилась домой, а Кейго задержал нас, показывая национальный
террариум, гигантский купол, покрывавший участок местности, не
подвергшейся терраформированию. Тут росли тысячи ультрафиолетовых
деревьев, похожих на водоросли, а также редкие мхи и грибы. Под кустами
ползали местные насекомые и гигантские сухопутные крабы. И все это время
Кейго говорил, описывая природную красоту, чудеса Пекаря, рассказывал, что
ябадзины стремятся уничтожить все, о чем мечтает Мотоки, что она создала -
величайшее общество во вселенной, Японию, возрожденную в эру света. Он
показал нам центральную контору корпорации, небольшое пятиэтажное здание
из стали и бетона, казавшееся здесь неуместным: это было единственное
здание в городе выше двух этажей. Потом он отвел нас к реке, в старый
город - гигантский индустриальный район под вторым куполом, где
производилось все необходимое, от керамических чайных чашек и детской
одежды до биошахтного оборудования и моющих средств. Кейго рассказывал,
что его предки ценой больших лишений построили этот купол, они испытали
сильный экошок, потому что длительное время подвергались воздействию
чуждого окружения.
врагов, но он надеялся, что мы будем сражаться ради друзей. Он показывал
нам национальные сокровища, пытался вызвать любовь к его маленькому дому,
передать нам мечту. Но в тоне его голоса звучало еще кое-что: он отчаянно
хотел, чтобы мы восхитились всем сделанным Мотоки, восхитились им и его
народом. Все это было жалко и ничтожно.
обувь, надели шелковые шлепанцы. Кейго позвал жену, и Сумако открыла
дверь, ведущую в главную часть дома, поклонившись и пропуская нас. Дом
большой и открытый, с крышей из толстых досок. На полу плитка выложена
мирными прямоугольниками. Кому-нибудь это показалось бы прекрасным. Но
природа отвергает прямоугольник, и мне не понравилась упорядоченность,
навязанная этому дому. Кейго презрительно отозвался о бревнах, из которых
выстроен его дом, говорил о его запущенном состоянии, извинялся за
недостаточно роскошный прием, потом показал нам tokonama, нишу в одной из
комнат, украшенную растениями и камнями. Вначале я пришел в восторг при
виде тысячелетней сосны - естественный изгиб ствола, опадающие иглы. Но
это не реальная природа, всего лишь тщательно сооруженная подделка. Народ
Кейго по-настоящему не любит природу. Он любит только подражать природе. Я
слушал, как он продолжает перечислять свои недостатки. В собственных
глазах он скромный человек и хороший хозяин. Но я подумал, не
напрашивается ли он таким образом на комплименты.
совершенство. Ничего подобного нет в моей деревне в Колумбии, - начал
Завала, и мы стали варьировать его замечание.
кулинарные способности Сумако, и она счастливо с ним соглашалась, а мы
возражали и хвалили ее талант и вкус. Сумако сказала, что у нее вообще нет
способностей к кулинарии. И хотя это самоунижение мне претило, я находил
ее очаровательной, почти комичной в этом искреннем унижении. Мне стало ее
жаль. Я все время думал, что не я, а она должна была омолодиться.
общественные бани, а мы с Абрайрой гуляли под вишнями у реки. Под
цветущими деревьями гуляло множество латиноамериканцев, они разглядывали
светящиеся бумажные стены, смотрели на Кимаи но Джи.
неплохие люди, если узнать их поближе. Но я не уверена, что хочу умирать
за них.
мы им понравимся. Ты заметил ужас на лицах детей, когда они нам пели? - Я
был так ошеломлен, что не заметил этого. - Мы их смутили. Они считали, что
мы захотим воевать за Мотоки. С их точки зрения, контракт и страх смерти -
незначительные соображения. Мы должны воевать, потому что, по их мнению,
это для нас единственный способ сохранить лицо. Анжело, после первого
мятежа все действительно надолго успокоилось. Всех зачинщиков мятежа
японцы поместили в криотанки и больше никогда о мятеже не упоминали. Они
решили, что это просто трусость со стороны отдельных людей, что
большинство их нас будет унижено напоминанием об этом событии.
мы не хотим воевать. И вот японцы хватаются за соломинку. Может, они
пригласили нас в свои дома, потому что считали, что оскорбили нас,
обращались с нами, как с eta, самыми низкими в их обществе. Теперь,
вероятно, иностранцам-самураям будет предоставлен более высокий статус -
допустим, рабочих корпорации низшего разряда. Я могу только это считать
причиной приглашения. Если, конечно, они не хотят отяготить нас долгом -
on.
самураями. Он на небе. Он хотел этого все два года. Мавро и Перфекто тоже.
Поэтому они сейчас в бане. Дьявол, даже я этого хотела.
принадлежности. Ты знаешь, на корабле самураи все время избегали нас. Они
были высокомерны. И даже когда кое-кто из нас получил ранг самурая, они
все равно не позволяли приблизиться; это часть их культуры, ты понимаешь.
Чтобы сработала их социально-инженерная программа, они должны быть
изолированы от любого общества, которое может их заразить. Таков первый
закон социальной инженерии. Я удивлена, что они сегодня впустили нас в
свои дома. Это говорит об их отчаянии, они рискуют всем ради надежды, что
мы им поможем.
потому, что хотят уважения? - спросил я. - Я боялся, ты скажешь что-нибудь
худшее. Скажешь, что некоторые из нас уподобляются им.
Абрайра, - и твои слова имеют смысл. Самураи долго учили нас "жить как
мертвые". Это мистическая фраза, и эту философию они применяют не только к
сражениям. Она не просто означает готовность отдать жизнь за какую-то
цель, она означает, что нужно быть мертвым по отношению к собственной воле
и желаниям. Обитатели Мотоки научились жить как овцы, действовать, не
задумываясь, просто потому, что такова воля их предводителей. Анжело, я
видела, как в наших товарищах растет такая же пассивность. Возможно, ты
прав. Некоторые из наших людей будут сражаться просто потому, что им все
равно, что с ними станет.
украшенным большими странной формы камнями.
смеялись какой-то шутке. Я отступил, давая им возможность пройти, и
неожиданно узнал в них мятежников, выпущенных из амбара. Ближайший ко мне
- Даниель Соса, один из тех, что насиловали Абрайру.
само знало, где найти рукоять мачете, хотя мозг еще не знал. Я выхватил
мачете из ножен и ударил его по шее и через грудную клетку. Качество стали
таково, что она легко перерубила позвоночник. Даниель был человек,
инфракрасного зрения у него не было. Я думаю, в сумерках он не узнал меня
и так и не понял, что произошло.
ноздрями индейца, и прижал мачете к его горлу.
Холодно посмотрел на меня.
собирался идти с остальными в баню.
раньше никогда не видел. Включился, чтобы связаться с Перфекто и
предупредить его, что Люсио на свободе и направляется в баню. Он
поблагодарил меня и обещал немедленно присоединиться к охоте.
испытал к нему. Но был рад, что он мертв. Побежал по улице к деловому
району - группе простых деревянных зданий без ярких вывесок, указывающих
на то, каким делом занята та или иная контора. Кимаи но Джи мал, и все
знали, кто чем занимается, со слов других. Бани можно было узнать по
доносящимся оттуда громким голосам и смеху, по пару, от которого запотели
окна и который вырывался из открытой двери.
Трубников Александр
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Ильин Андрей
Акунин Борис