выставил себя сентиментальным идиотом, все проделал цинично
и ловко, как, собственно, и надлежит настоящему мужику.
прохлада. Пахло благовониями, ароматическими палочками,
обнаженными, вспотевшими в радении человеческими телами. В
отблесках светильников на стенах были видны портреты Асанги,
лики будд, героев и бодхисатв, тексты мантр, священных сутр,
высказываний великих, изображение мандал, знаков Калачакры,
монограммы "Намчувангдан", позволяющие достигнуть единение с
Невыразимым. Все здесь дышало тайной, мистикой и очарованием
Востока. Благовонную тишину нарушало только потрескивание
факелов да приглушенное, сдерживаемое на пределе сил людское
дыхание. Казалось, время здесь остановилось.
Бхактиведанта ударом в гонг вдруг разорвал тишину и,
поднявшись с сиденья из шкуры лани и травы куш, провозгласил
мантру входа:
невиданным реализациям в сфере как тела, так и духа. Теперь
ученикам предстояло переходить от слов к делу...
потупилась, опустилась на колени и в истовом поклоне
коснулась пола лбом. - Ом!
безграничную преданность и немедленную готовность следовать
желаниям своего господина.
и в знак своей власти водрузил ступню на потную спину
Воронцовой. - Аум! И лиранта яхр авара! Ом!
энергетически с женщиной то же самое, что укрощать тигра
голыми руками. Нужно полностью подключить себе партнершу,
заставить функционировать ее чакры, как мощные насосы
космической праны. Ошибаться нельзя - стоит женщине выйти из-
под контроля, услышать хотя бы отзвуки полового влечения,
как это сразу может привести к беде, к необратимым и
невосполнимым потерям энергии. Так что - ни намека на
чувственность, сексуальность и сладострастие, а тем паче -
на оргазмиче-ские спазмы, мешающие поднятию Кундалини по
центральному каналу Сушумне. Ни на секунду нельзя забывать,
что все зло от женщин... Хорст и не забывал.
опустился на пятки и властно, повелительно повторил:
являл собой живую иллюстрацию к Кама-сутре.
крепко скрестила ноги за его спиной и, полузакрыв глаза,
стала думать о коловращении Вечного. В молчании они
погрузились в бездны медитации, чувствуя, как протекает
прана по их слившимся, ставшими единым целым телам. Да что
там лингам и йони, уже шесть лет, как они жили душа в душу,
понимая друг друга с полуслова. Самая крепкая дружба -
боевая. А повоевать за это время пришлось немало. В Кении,
!+(' пещеры Дьявола, их едва не съели злобные каннибалы.
Шаманы Мексики напускали на них проклятия, австралийские
вурадьери - ядовитых змей, африканские колдуны - разъяренных
слонов. Узкоглазые флибустьеры в Тайваньском проливе дважды
брали на абордаж многострадальную "Валькирию", налетевшую на
риф... В том бою погиб смертью храбрых старый морской лис
капитан фон Ротенау. Да, ветераны не вечны. Следом за ним
ушел, вернее, уехал херр Опопельбаум - улыбаясь, на
инвалидной коляске, держа на коротком поводке свой
таксообразный саквояж. Похоронили его в Шангрилле, в вечной
мерзлоте, чтобы сохранить этот мозг гения для будущей
Германии. Партайгеноссе Борман сказал: "Спи спокойно, старый
товарищ. Только у нас не залежишься, немецкие ученые скоро
научатся и мертвых ставить на ноги во имя торжества идеи
национал-социализма. Зиг хайль!"
Хорста крепла, набирала силу, быстро превращалась в
развитую, хорошо законспирированную структуру, по сравнению
с которой сицилийская мафия, колумбийский картель и
советская номенклатура - это так, тьфу, детские игрушки.
Незримые сети ее охватывали всю планету, дотягиваясь до
пустынь, горных отрогов и непроходимых лесов, во всех
странах, крупных городах устраивались представительства,
склады, штаб-квартиры, деньги ручейками, реками, водопадами
стекались на шифрованные счета и вклады на предъявителей.
Энергия Воронцовой и Хорста не знала границ - были тщательно
прочесаны все крупные музеи, ограблены известнейшие
коллекционеры и держатели ценностей, охвачены беседой по-
доброму или иначе все те, кто имел хоть какое-то отношение к
интересующему вопросу. Только напрасно - ни левое, ни правое
Око божье в руки не давалось. Да, слухов было не счесть, и
про таинственный кристалл Чинтамани, якобы доставленный
когда-то на землю с Сириуса, и про загадочную летающую
скалу, употреблявшуюся Ибрахимом при строительстве Каабы, и
про бел горюч Алатырь-камень, сакральный пуп земли,
описанный в Голубиной книге. Все сказки венского леса,
преданья старины глубокой. А вот конкретики ноль, пока все
напрасно...
собой возник закономерный вопрос: какого хрена надо?
Великого германского будущего? Геральдической эпитафии в
кабинете у Бормана? Светлой памяти потомков? Нет, жизнь
хороша при жизни. Так что решено было остановить
выматывающий душу бег, тщательно осмотреться и временно
залечь в нору.
магнитом манила Индия, древняя страна махараджей, факиров и
боевых слонов. Минареты Тадж-Махала доставали до неба,
Делийская колонна поражала до глубины души, гигантский ров с
углями, по которому ходили огнеходцы-сутри, был широк как
Индийский океан. А камасутра, Калава-да, парящие по
мановению руки камни Шивапура. Словом, не мудрствуя лукаво,
Хорст приобрел небольшую горную долину неподалеку от реки
Биас, по соседству с местностью Кулу, где когда-то обретался
'- ,%-(bk) масон Рерих. Выбор его был не случаен - это
славная, издревле почитаемая священная земля. Здесь
легендарный мудрец Риши Виаса записывал Махабхарату на
пальмовых листьях. Здесь кшатрии-богатыри Капила и Гута
Чохан свершали подвиги во имя добра...
по весне розовые деревья. Здесь нет удушливой жары, как в
центральной Индии, - прохладные ледники низко простирают
свои освежающие языки. Здесь растут кедры, серебристые ели,
голубые сосны, клен, ольха, даже березы... Синеет небо над
горами, цвет которых бесконечно меняется, - вот протянулись
голубые тени, сгустились в фиолетовый и рассеялись,
превратились в золото. Парадиз, рай на земле.
удовлетворился малым - построил в долине, если не Тадж-
Махал, то нечто напоминающее средневековый замок: с мощными
стенами, железными воротами, сложным лабиринтом подземных
коридоров. Не забыл и ракетный зенитный комплекс, парк для
бронетехники, разнообразнейшие системы связи, наблюдения и
оповещения. А еще - взлетно-посадочное поле, плац, уютные
казармы для небольшого гарнизона. Хочешь мира - готовься к
войне. А вообще Хорст с Лерой жили тихо. Вставали до
рассвета и с правой ноги, смотрели на ладони, с
благоговением вспоминали Бога и с почтением учителя, желали
всем добра и спокойствия. Потом мылись, чистили зубы, с
мантрой наносили священный тилак и шли на берег водоема
заниматься медитацией: Ом тат сат! Тат туам аси! Ом тат сат
брахмарпа-намасту! Затем, конечно, наваливалась текучка -
шифротелеграммы, финансовые дела, вялые донесения в
занудствующую Шангриллу, зато уж по четвергам, до отвалу
накормив священную корову, Хорст и Воронцова единились с
Вечным до упора. Ас-универсал Фердинанд фон Платтен
доставлял их на вертолете в даршан, скромные впадения Свами
Бхакти-веданты, наездника "Алмазной колесницы", брахмана-
мистика и знатока камасутры. А ведь, помнится, сначала он
категорически отказывался брать в ученики белого сагиба и
Громыко Ольга
Буджолд Лоис
Суворов Виктор
Орлов Алекс
Прозоров Александр
Пехов Алексей