Чтение 69–й страницы книги ~Три минуты молчания~

- Опять? Вот уж не вовремя.

- Почему? Как раз время.

Я повернул голову, посмотрел на часы - у него над столом. Было без
четверти три, большая стрелка пришла в красный сектор.

Началась первая минута молчания.

8

- Ну, послушай, если охота, - сказал кеп. - Нам тоже поведай.

Морзянка еле прослушивалась.

- Не удалось ему движок запустить, - сказал "маркони". - Сносит.

Кеп повернулся ко мне. Я думал - он опять придерется, и завертел
штурвалом.

- Помнишь его? "Герл Пегги".

Я удивился - не забыл он, кто тогда на руле стоял. Я-то думал - он лиц
наших не различает.

- Помню.

Я-то помнил, как он прошел справа, синенький и белоснежный, чистенький,
как со стапеля, и обошел нас, как стоячих, и как вышел из камбуза повар,
выплеснул ведро помоев - у нас перед носом.

- Грубиян, - сказал кеп. - Ну... ему тоже хреново. Какие его-то
координаты?

"Маркони" сказал ему. Третий ушел в штурманскую, зашелестел картой.

- Ого! Совсем труба. Килем, наверно, чешет по грунту.

- Он уж небось и скалы видит, - сказал кеп.

- Пока не видит. Скоро увидит. - Третий вышел в ходовую, сказал
"маркони": - Спроси его, видит он Фареры?

- И не вздумай, - сказал кеп. - Не вступай с ним.

- Да я и не могу, - ответил "маркони". - Это надо шибко грамотным быть,
английский знать. Я только на жаргоне.

- И на жаргоне не нужно. Да, хорош у нас радист, английского не знает.

- Вы мне подскажите.

- Ладно, - кеп вздохнул. - Слезай с этой волны, с шестисот. Базу поищи.
Все равно мы ему не поможем.

- Сейчас... Еще две минуты.

Я опять посмотрел на часы - стрелка еще была в красном секторе. Пошла
вторая минута молчания.

- Да что толку, - сказал кеп. "Маркони" не ответил, заработал ключом.

- Что ты ему там передаешь? Я тебе сказал: не вступай с ним.

- Я не с ним. Я с берегашами. Может, они его и не услышали. У нас-то
помощней передатчик.

- Ну, валяй... Поможем, чем можем.

- Тише, - попросил "маркони".

Кто-то заговорил в эфире - прямо изумительный был голос, бархатный,
рокочущий.

- Понимаешь что-нибудь? - спросил кеп.

- Так... С пятого на десятое. Он сейчас по-русски скажет.

Но по-русски уже не мужчина говорил, а женщина. С чуть заметным
акцентом, только сильно картавила. Но слышно было, как будто она тут с нами
стояла, в рубке:

- Всем, всем. Береговая радиостанция Ютландского полуострова просит
слушать море. Всем судам, плавающим в Северной Атлантике и стоящим на
приколе в портах континента и островов. Вертолетам береговой охраны и
патрульной службы спасения. Двое просят о помощи - русский и шотландец. Их
несет течением и ветром на Фарерские скалы. Примите их координаты...

Третий вдруг сказал:

- Правильный бабец. Эмигрантка, наверно.

- Все б тебе про бабцов, - сказал Жора. - Нашел время.

- Это я так. Про себя.

- И держи при себе.

Женщина умолкла. Я опять посмотрел на часы. Пошла третья минута
молчания.

- Что-то никто не откликается, - сказал кеп.

- А что откликаться? - спросил Жора. - У всех карты есть.

- Да, - сказал кеп. - И забрался же он... Где никого нету. Одни мы
болтаемся.

Стрелка на часах вышла из красного сектора.

- Слезай, - сказал кеп. - Ищи базу. "Маркони" опять нащупал базу,
послышалось:

- Восемьсот пятнадцатый, как дела?.. Но тут же морзянка стала ее
забивать. Зацокала, рассыпалась, как соловьиная трель.

- Во, чудик, - сказал "маркони". - И сюда всунулся.

- Кто?

- Да он же, "Герл Пегги".

Кеп удивился:

- Как же он эту волну нашел? Скажи, какой шустрый!

- Жить хочет, - сказал Жора.

Слов за морзянкой нельзя было различить. Потом и база начала
переговариваться с шотландцем - тоже ключом.

- Что они там ему? - спросил кеп.

- Да то же, что и нам. Просят идти навстречу. Свистнуло в переговорной
трубе - из кеповой каюты. Кеп приложился ухом.

- Нет пока связи, - сказал в трубу. - Тут еще этот забивает, любитель
морских ванн. С базой ему удалось связаться. Ну, пусть поговорит... - Он
заткнул трубу свистком.

"Дед"' вдруг повернулся к нему:

- Ну что, Николаич? Самое время теперь обрезаться.

- Ты все про одно. Заладил. Может, мы их еще и выручим, сети. Что-то у
меня надежда появилась.

- С чего бы? Оттого, что другим хуже?.. - "Дед" вдруг рассердился. - Не
понимаю я! Который час он тебе "сoсит", а у тебя все голова за сети болит!

Кеп встал посреди рубки:

- Кто из нас не в уме? Скажи мне, Бабилов.

"Дед" не отвечал, только смотрел на него.

- Капитан этого судна, - сказал кеп торжественно, - если надо, всегда
помогал. Но когда у него ход был! И корпус не дырявый! А сейчас меня никто
не осудит.

- Николаич, - сказал "дед". - Ты же позора не оберешься. Если ты сети
выручишь, а людей оставишь. На всю жизнь позора. Зачем тебе такая жизнь?

Кеп вдруг заорал на него:

- Ну где у меня ход? Ты мне его дал?

- Ход у тебя есть. Спуститься нужно по волне. Тебя к нему ветром
принесет.

- А потом что? Тем же ветром - да об скалу! В фиорды ж теперь не
пробьешься.

- Николаич, об этом потом и думают. А сначала - спасают.

- Позора не оберешься! - опять заорал кеп. Он стащил шапку и стал перед
"дедом", на голову ниже его. - Да у меня лысина во какая, видал? К ней уж
ничего не пристанет!

- Что же ты кричишь? Я вижу плохо, но не глухой еще.

- Я не кричу!

- Кричишь. Ты себя не слышишь. А в рубке не кричат. А командуют.

Кеп спросил тихо:

- Что я, по-твоему, должен скомандовать? Что я скажу экипажу? Идем за
компанию погибать?

"Дед" молча на него смотрел. Кеп себя постучал по лысине. Потом надел
шапку.

- А чего? - вдруг спросил третий. - Парус поставим и рванем! Надо -
резко! Моряки мы или не моряки?

- Ты помолчи, - сказал кеп. - Если на то пошло, "поцелуй" на твоей
вахте случился... Ты это помни.

- Где ж на моей?

- Помолчи, - сказал Жора.

Третий закутался в доху с носом и затих.

- Семеро их, - сказал "маркони". - Роковое, говорят, число. Мотоботик,
поди. С автомобильным движком. Кеп подошел к радиорубке.

- Ты что там с ним перестукиваешься? А базу не ищешь.

- Он же с ней на одной волне работает.

- Ты тоже ему чего-то стучишь, я слышу.

- Уже нет.

- Позывные свои небось сообщил ему?

- А как же не назваться? - спросил "маркони". - Он бы мне и координаты
не сообщил.

- Вот он теперь в журнале и запишет: восемьсот пятнадцатый от меня
"SOS" принял. А не пришел. На

кой ты с ним связался? Мог же ты его не услышать.

"Маркони" к нему повернулся вместе со стулом:

- Но мы же его услышали.

- Сами полные штаны нахлебали. Имеем право никаких сигналов не
принимать.

- Но мы же его приняли!

Кеп не ответил, отошел. В трубе опять свистнуло.

- Нету, нету связи, - сказал кеп в трубу. - Да и чего людям надоедать.
Делают, что могут... Да я не нервничаю. Это тут некоторые... Шотландцу вот
хотят помогать... Я и говорю: ополоумели.

"Дед" вдруг шагнул к нему, отодвинул, сграбастал трубу обеими руками:

- Слушай-ка, Родионыч. Это Бабилов с тобой... Не гнети человека. Я с
тобой не собирался говорить, нам не о чем, но приходится. Не гнети ты его.
Он себя потерял - с тех пор как ты на судне. Зачем ты из него дерьмо
делаешь? Я тебя прошу, и все тебя просят...