Бриджпорте.., только мамина подруга Рионда сказала, что она, собственно,
женщина лет двадцати четырех двадцати пяти.
спокойно и задумчиво. На самом деле я возликовал. Ну, а как же? И если
бедненький нежно-сердечный Джон Салливан вляпался в сюжет песни в стиле
кантри-вестерн в исполнении Мерль Хаггард, так четыреста миллионов красных
китайцев насрать на это хотели, а я так вдвойне.
таких же, но по доброте моего брата он принадлежал мне.
Кэрол. - Когда в июне он окончит школу, то пойдет в армию. Уже поговорил с
вербовщиком и все устроил. Ждет не дождется отправиться во Вьетнам и
приступить к спасению мира для демократии, - Ты с ним поспорила из-за
войны?
в Бобби Гарфилде? И что все словеса Гарри Суидорски, и Джорджа Гилмена, и
Хантера Макфейла только дымовая завеса и игра зеркал в сравнении с тем, как
Бобби нес меня вверх по Броуд-стрит? Салл подумал бы, что я сбрендила. Либо
сказал бы, что я чересчур умна. Салл жалеет чересчур умных. Говорит, что
умничанье - это болезнь. И, может быть, он прав. Я ведь его вроде бы люблю,
знаешь ли. Он очень милый. И еще он один из тех ребят, которые нуждаются в
ком-то, кто их опекал бы.
не тебя".
чтобы ее вымыли, но при всем при том это средство передвижения. Вопрос: что
мы делаем здесь в то время, когда мне следовало бы читать рассказ Флэннери
О'Коннор?
Шестой выясняют отношения на автомобильной стоянке?
обошли "универсал", она уже смеялась, и не грустным смехом, но заливчатым,
который я впервые услышал, когда на конвейере прибыл похабный
человек-сосиска Скипа. Она наконец поняла, зачем мы пришли сюда.
другого, пока мы не встретились на середине. И мы смотрели, как ветер кружит
обрывки на асфальте. Аu revoir АuН2О-4 - USA. Прощай, Барри.
И мы хохотали, просто не могли остановиться.
Глава 22
политической сознательностью моллюска, повесил на своей половине комнаты,
которую делил с Брадом Уизерспуном, плакат, изображавший сияющего улыбкой
бизнесмена в костюме-тройке. Одну руку бизнесмен протягивал для рукопожатия.
Другую - прятал за спиной, но она сжимала что-то такое, из чего капала кровь
в лужицу между его ботинками. "ВОЙНА ДОХОДНОЕ ДЕЛО, - гласила надпись. -
ВЛОЖИТЕ СВОЕГО СЫНА!"
Думаю, воинственно выставленный вперед подбородок нашего любимого старосты
маскировал шок и растерянность. Как-никак Скип в школе был первоклассным
бейсболистом. И считалось, что он будет играть за университет. Его уже
обхаживали "Дельта-тау-дельта" и "Фи-гамма", самые наши престижные
спортивные общества. Скип был не какой-то болезненный калека вроде Стоука
Джонса (Душка Душборн тоже завел манеру называть Стоука Рви-Рви) или
пучеглазый псих вроде Джорджа Гилмена.
этой мясорубке, - сказал Скип. - "Макдональд - Дуглас", "Боинг", "Дженерал
электрик", "Доу кемикалс", "Пепси-бля-кола". И еще всякие.
этими вопросами куда глубже, чем Скип Кирк вообще способен.
стороне и позволить дядюшке Хо прибрать там все к рукам?
вообще заинтересовался этим только недели две назад. И все еще играю в
салочки.
те, у кого занятия начинались в восемь. Я увидел Ронни (плюс Ника Прауди - к
этому времени они стали неразлучными), Эшли Раиса, Ленни Дориа, Билли
Марчанта и еще четверых-пятерых. Нат прислонился к двери 302 в майке и
пижамных штанах. На лестничной площадке опирался на костыли Стоук Джонс.
Видимо, он направлялся вниз и остановился послушать спор.
ищут людей, носящих распятие, образок со святым Христофором, Девой Марией
или еще что-нибудь такое. Католиков убивают. Убивают людей, которые верят в
БОГА. Ты думаешь, мы должны стоять в стороне и позволять коммунистам убивать
людей, верящих в Бога?
в стороне и позволяли нацистам шесть лет убивать евреев. Евреи верят в Бога,
во всяком случае, так я слышал.
стук его костылей напомнил мне про недавно отбывшего Фрэнка Стюарта.
майке на груди были приколоты личные знаки. Его отец, сообщил он нам, носил
их во Франции и в Германии, носил, когда лежал за деревом, укрываясь от
пулеметного огня, который скосил двух человек в его роте и ранил еще
четырех. Какое все это имело отношение к конфликту во Вьетнаме, никто из нас
толком не понял, но Душка, видимо, придавал знакам особую важность, а потому
никто из нас спрашивать не стал. Даже у Ронни хватило ума заткнуть пасть.
Душки перешли со Скипа на меня, на Ронни.., на всех нас. - Потом Лаос. Потом
Филиппины. Одно за Другим.
слова не взял.
Глава 23
школяров третьего этажа Чемберлена это была катастрофа. В большинстве мы уже
понимали, что допрыгались до катастрофы, что мы совершаем что-то вроде
группового самоубийства. Кэрби Макклендон выкинул свой хренов фокус и исчез,
будто кролик в цилиндре фокусника. Кении Остир, обычно сидевший в углу во
время марафонских партий и ковырявший в носу, когда не мог решиться, с какой
карты пойти, просто смылся. На своей подушке он оставил даму пик, поперек
которой написал: "Я пас". Джордж Лессард присоединился к Стиву Оггу и Джеку
Фрейди в Чэде, общежитии умников.
Кэрби, было больше чем достаточно. Последние три-четыре дня перед срывом
руки у него так тряслись, что ему трудно было брать карты со стола и он
подскакивал на стуле, если кто-нибудь хлопал дверью в коридоре. Кэрби
следовало быть больше чем достаточно. Но не было. Как и моего времени с
Кэрол. Когда я был с ней, да, я оставался в норме. Когда я был с ней, я не
хотел ничего, кроме информации (и, возможно, оттрахать ее до опупсния).
Однако в общежитии, и особенно в чертовой гостиной на третьем этаже, я
становился другим вариантом Питера Рили. В гостиной третьего этажа я был
кем-то, мне незнакомым.
Только никто из нас об этом не заговаривал. Мы говорили о фильмах или сексе
("Я перепробовал больше задниц, чем карусельный конь", - имел обыкновение
кукарекать Ронни, как правило, ни с того ни с сего), но больше всего мы
говорили о Вьетнаме.., и "червях". Разговоры о "червях" сводились к
обсуждению, кто в выигрыше, кто в проигрыше и кто словно бы не способен
усвоить несколько простых принципов игры: избавляйся хотя бы от одной масти,
сплавляй червей среднего достоинства тому, кто любит рисковать, а если
вынужден взять взятку, бери самой старшей картой, какая у тебя есть.
зачетов было превращение игры в своего рода нескончаемый турнир. Мы все еще
играли по пять центов очко, но теперь еще ввели "очки за партию". Система
получения очков за партию была очень сложной, но Рэнди Эколс и Хьм Бреннен
за две лихорадочные ночные игры разработали хорошую рабочую формулу. Оба
они, кстати, прогуливали курс введения в математику, и после завершения
осеннего семестра ни тот ни другой не был приглашен продолжать занятия.
но мужчина, которым стал тот мальчишка, все еще ежится при воспоминании о
них. Я провалил все, кроме социологии и введения в литературу. И мне не
потребовалось ждать, когда вывесят оценки, чтобы узнать об этом Скип сказал,
что прошел все под развернутыми парусами, кроме дифисча, где чуть не пошел
ко дну. Я в этот вечер пригласил Кэрол в кино - наше прощальное свидание
перед каникулами (и наше последнее, хотя тогда я этого не знал), и когда шел
за своей машиной, встретил Ронни Мейлфанта. Я спросил, как, по его мнению, у
него с зачетами. Ронни улыбнулся, подмигнул и сказал:
Бажанов Олег
Шилова Юлия
Максимов Альберт
Ильин Андрей
Конан-Дойль Артур