худой и черномазый человек, безусловно, влюбился в Ванду. Они часто сидели
в "тихом" клубе, Ванда в свободное время ездила в кабине полуторки, а
потом Петр Воробьев вздумал даже на коньках кататься. И он катался с
Вандой и по обыкновению помалкивал. Рыжиков мог торжествовать: все
колонистское общество забеспокоилось по поводу этой любви, неожиданно
свалившейся на колонию.
парочкой. Они не заметили его приближения, и Игорь услышал:
катался вместе с Зырянским, и Зырянский сказал:
повернула и улетела от своего друга, оставив его одного разговаривать с
Зырянским. Воробьев, на что уже человек серьезный, и от смутился,
очутившись перед гневными глазами Алеши:
вдвоем, вытащу на общее собрание.
имеешь права мешать нашей работе.Я тебе серьезно говорю.
иронией:
зеркало себя не узнаешь!
направо:
Воробьеву тчоное место, все равно, какие чувства и в каких размерах
помещаются в его шоферской душе.
Алексеем Зырянским. Во всяком случае, он еще подумал и сказал:
шофером: ни в клубе, ни в кабинке, ни на катке. Беспокоило их только одно:
почему Ванда ходит такая веселая, даже поет, даже в цехе поет. И Петр
Воробьев как будто повеселел, разговорчивее сделался, может быть, даже
румянее.
3. ЗАНИМАТЕЛЬНАЯ АРИФМЕТИКА
В апреле пришло много каменщиков и стали быстро строить новый завод. Не
успели ребята опомниться, как уже под второй этаж начали подбираться леса
на постройке. Здание строилось громадное, с разными поворотами, вокруг
постройки моментально образовался целый город непривычно запутанных вещей:
сараев, бараков, кладовок, бочек, складов, ям и всякого строительного
мусора. Старшие колонисты приходили сюда по вечерам и молча наблюдали
работу, а четвертая бригада не могла так спокойно наблюдать: тянуло на
леса, на стены, на переходы, нужно было поговорить с каждым каменщиком и
посмотреть, как он делает свое дело. Каменщики охотно разговаривали и
показывали секреты своего искусства. Но чем выше росли леса, тем меньше
становилось разговоров: все темы были в известной мере исчерпаны, зато на
постройке образовалось так много интереснейших уголков! И теперь каменщики
были недовольны:
плакать?
интересно?
причнам: много дела и в других местах и нужно наведаться к диаграмме, не
повесили ли новую боевую сводку?
процентов, с боем прошли линию 17 мая и ведут дальнейшее наступление на
отспупающего в беспорядке противника.
фланга за новый завод и поставить на этом фланге красный революционный
флаг.
идя впереди сегодняшнего дня на шесть переходов.
по-прежнему стоят на линии 15 марта, отставая от сегодняшнего дня на целый
месяц.
противник перевел свои силы даже и на левом фланге на линию 20 апреля:
общий план колонии идет с перевыполнением на четыре дня.
бригады!"
или нырять под локтями. Ваня закричал:
Он подошел только потому, что состоял при боевом штабе в качестве
редактора боевой сводки, и ему всегда интересно было прочитать свой
собственный текст. Все-таки приходилось защищаться, хотя и старыми
методами, давно уже опороченными:
месяц".
фланг! Левый фланг! А вот девчата молодцы, правда, Ванда?
веснушачатый Подвесько и тот смотрит на диаграмму и, может быть, завидует
правому флангу, на котором так изящно сьоит маленький красный флажок. А
может быть, он и не завидует: бригадир шестой Шура Желтухин очень
недоволен своим пополнением и говорил в совете:
будто еще была зима, и пальто висели на вешалке, и окна были закрыты, а
сегодня в цветниках старый немец-садовник даже пиджак сбросил и работает в
одном жилете, и в парке расчищают дорожки сводные бригады, по одному от
каждой постоянной, и на подоконниках сидят целые компании и заглядывают
вниз на просыхающую землю.
колонии и можно забыть таинственно исчезнувшие пальто, как вдруг в один
день: в шестой бригаде у самого бригадира украдены десять рублей, прямо с
кошельком, ночью, из брючного кармана, а в театральном зале исчез большой
суконный занавес, стоимость которого несколько сот рублей. Захаров ходил
как ночь, угрюмый и неприветливый и, говорят, сказал кому-то:
Максимов Альберт
Конюшевский Владислав
Лукьяненко Сергей
Бажанов Олег
Скальци Джон
Афанасьев Роман