а прочим охранникам было приказано повысить бдительность. Ничего, однако, не
произошло. Караван обошел мертвый город далеко с юга и вернулся на прежний
путь.
юго-западе на гребне высокого бархана показался одинокий всадник. Он был
достаточно далеко, и солнце, еще почти не утратившее дневной яркости, горело
практически над его головой, а сторона бархана, куда должна была упасть его
тень, сама уже была в тени, так что заметить его было непросто -- однако он
не укрылся от зоркого внимания Эйриха и еще нескольких охранников, которые
сразу подняли тревогу. Охранники не стали делать вид, что не замечают
опасности; напротив, они принялись носиться взад и вперед вдоль каравана с
визгливыми воинственными криками, сверкая на солнце обнаженными саблями.
Вражеский дозорный понял, что скрытное наблюдение не удалось; тогда на
гребень, уже не таясь, выехало еще несколько его товарищей. Некоторое время
они совещались, решая, стоит ли нападать; такой большой караван сулил
богатую добычу, но и охрана была слишком уж многочисленной. В конечном счете
они развернулись и скрылись за барханом; как видно, демонстрация защитников
каравана оказалась убедительной. Караван-баши, однако, не удовлетворился
этим и послал нескольких разведчиков на наиболее быстроногих лошадях
удостовериться, что разбойники действительно ушли, а заодно и попытаться
определить, сколько их было. Разведчики благополучно вернулись и доложили,
что бандитов поблизости и впрямь больше нет, численность же банды, судя по
следам, составляла около четырех десятков человек -- не так уж и мало.
Эйриху тоже выпало дежурить. Редрих предложил Эйриху заменить его, но тот
ответил с легкой усмешкой: "Благодарю вас, но в этом нет нужды. У меня все
равно бессонница. В моем возрасте такое бывает, знаете ли. "
два дня, однако, головной дозор обнаружил останки тех, кому повезло гораздо
меньше.
караван, шедший, очевидно, на запад, был меньше и хуже охранялся. Песок уже
слегка присыпал трупы защитников и убитых шальными стрелами животных (в
основном лошадей, хотя были здесь и четыре верблюда -- трех из них явно
добили саблями). Наверняка в бою гибли и разбойники, но своих победители,
как видно, похоронили. Кое-где валялись выпотрошенные мешки, разорванные в
спешке тонкие дорогие ткани, раскиданная походная утварь, сломанные клинки и
луки. В сухом и холодном воздухе зимней пустыни мертвые тела не столько
гнили, сколько усыхали, но все равно картину являли достаточно неприглядную.
Элина из принципа заставила себя смотреть, однако, когда караван-баши велел
охранникам закопать убитых, не стала в этом участвовать. Редрих тоже счел
это ниже своего герцогского достоинства, а Эйрих, которому было, в общем-то,
все равно, проявил солидарность с товарищами. На них косо посмотрели, но
ничего не сказали. Они были белыми -- что им до мертвецов чужой расы?
десяток -- погонщиками верблюдов и пятеро, по всей видимости -- торговцами
или просто путешественниками. Среди последних была и молодая женщина в
дорогой одежде; фаланги ее пальцев обнимали рукоять вонзенного в грудь
кинжала. Она предпочла не попадать в руки бандитов живой. Но среди
участников каравана были, несомненно, и те, кто сделал иной выбор; их
дальнейшая судьба была очевидной -- уплата выкупа или продажа в рабство.
барханы сменились обычной каменистой почвой. На двенадцатый день караван
вышел, наконец, к стенам крепости Урдук. Эта небольшая в общем-то крепость
была примечательная тем, что здесь сходились южный и северный караванные
пути, и отсюда уходила дорога дальше на юг, к Фарраку, стоявшему на морском
берегу. Впервые за много дней путешественники смогли переночевать не в
палатках под открытым небом, а под надежной крышей караван-сарая.
местность -- населенной и безопасной, солнце светило по-весеннему ярко, но
до изнуряющей жары -- бедствия этих мест -- было еще далеко, и, главное,
близость цели вдохновляла не только людей, но, кажется, и животных. Четверо
спутников уже почти неделю как ехали вместе -- эльф в достаточной мере
усвоил тарвилонский, чтобы поддерживать разговор, и теперь оттачивал свои
навыки. Вот только Редрих не особенно разделял хорошее настроение остальных;
им вновь овладело несносное чувство -- ощущение себя лишним. Ему было хорошо
в пустыне, когда он день за днем ехал рядом с Элиной, и она разговаривала с
ним одним; так хорошо, что он впервые за многие годы выкинул из головы все
беспокойства, обиды и опасности и просто ехал, отдавшись этому чувству; но
теперь, оглядываясь назад, он корил себя за бездарно потраченное время, за
то, что они по большей части болтали о пустяках, вместо того чтобы
поговорить о серьезном; о чем серьезном, впрочем, он и сам толком не знал.
Он уже жалел, что разбойники тогда не напали на них; ему представлялось, как
он сражается плечом к плечу с Элиной, как тогда, в Роллендале; как убивает
одного, второго, третьего врага; как бандиты сбивают графиню с коня и
набрасываются на нее, но он с окровавленным мечом устремляется в атаку и
спасает Элину от неминуемой смерти -- или от участи, еще худшей, чем смерть.
Мечтать об этом было приятно -- куда приятнее, чем наблюдать реальность, в
которой графиня весело болтала с Йолленгелом и Эйрихом, не удостаивая и
взгляда того, с кем она вполне наговорилась за прошлые дни -- и ему даже не
приходила в голову простая мысль, что он желает ей беды, только чтобы иметь
шанс продемонстрировать ей же его собственную доблесть.
напоминал Харбад -- разве что женщины на улицах не прятались под уродливыми
глухими балахонами, хотя и прикрывали лица тонкой кисеей. На широком дворе
караван-сарая путники, делившие трудности и опасности нелегкого перехода,
расстались. Торговцев ждал их бизнес, присоединившиеся путешественники
отправились по своим делам, охранники, получив свой гонорар, разошлись по
питейным и увеселительным заведениям, а Элина и ее спутники поехали прямиком
в порт. Проделать последнюю часть пути до Дулпура морем было идеей Эйриха;
графиня сперва воспротивилась, но после насмешливой фразы Эйриха "вы что же,
отныне дали обет избегать любых водоемов шире пруда? " пошла на попятный.
Действительно, расстояние от Фаррака до Дулпура по прямой составляло, как
уже упоминал Эйрих, без малого четыреста миль -- не так уж мало для суши
(тем паче что дорога была бы не прямой), однако быстроходный корабль при
хорошем ветре покрывал этот путь за неполные двое суток.
скоростные галеры под двумя или тремя косыми треугольными парусами,
позволявшими уверенно идти круто к ветру, даже не применяя весел. Благодаря
своим ходовым качествам такие корабли часто использовались пиратами;
соответственно и честные мореплаватели, совершавшие не слишком длинные
рейсы, руководствовались принципом "лечить подобное подобным" и выбирали
этот тип судна. Пираты обычно просто не могли угнаться за такой добычей.
Оборотной стороной была относительно малая вместимость и сомнительная
надежность в шторм.
уходившую в Дулпур. Здесь не было особого везения -- морское сообщение между
Дулпуром и Фарраком было весьма оживленным, в отличие от редких кораблей
между Фарраком и портами Срединного моря. Эйрих некоторое время торговался с
капитаном и в конце концов назвал своим спутникам сумму. Сумма была
немаленькой, и Элина выразила свое неудовольствие.
Послезавтра еще до полудня мы будем на месте.
-- напомнила Элина.
него с удивлением, но ничего не сказала. Йолленгел выразил свою
благодарность и пообещал отдать при первой возможности. Эйрих собрался было
хмыкнуть на это, но вспомнил Эль-Хасар и воздержался.
на галеру как раз загружали новый груз. Человек, руководивший процессом,
покрикивал на рабочих на их родном языке и одет был на восточный манер,
однако черты его лица, хоть и смуглого, выдавали принадлежность к западной
расе. Ему было лет 35, он был худощав, остронос, носил тонкие усики и
щегольскую узкую бородку. Элина, конечно, помнила Фандертольда, но упустить
шанс перемолвиться с возможным соотечественником не могла.
Бертало Ингрильо, негоциант из Варсалии, к вашим услугам.
сегодня. Но, однако, никаких интересных вестей из наших краев я с ним не
получил, если вас это интересует. Может быть, вам известны какие-то новости?
Хотя, конечно, трудно назвать новостями то, что происходило несколько
месяцев назад...
быть, это был тот самый караван, с которым мы ехали.
вежливости, учитывая юный возраст собеседника.
спутники стояли поотдаль, а когда они все вчетвером подходили к причалу,
Ингрильо, казалось, был поглощен исключительно погрузкой. )
иное будет просто неучтивым. Однако ей-таки пришлось ощутить неловкость,
когда она подумала, как их представить. Просто "Эйрих, Редрих и Йолленгел",
без фамилий и стран, звучало странно, если не подозрительно; однако фамилии
Эйриха она и сама не знала, у Йолленгела, как уже было известно
новоиспеченной специалистке по эльфам, ее вовсе не было, а фамилия
Доставалов Александр
Флинт Эрик
Володихин Дмитрий
Мороз Александра
Пехов Алексей
Чернецов Андрей