ним, они встречались, кажется, в Берлине, где учился Христофор Георгиевич.
Западную Европу, это наш нравственный долг перед Родиной, человечеством и
наукой. Мы уже поняли необходимость охранять памятники нашей старины; пора
нам проникнуться сознанием, что важнейшими из этих памятников являются
остатки той природы, среди которой когда-то складывалась наша
государственная мощь и действовали наши предки. Раскинувшись на огромных
пространствах в двух частях света, мы являемся обладателями в своем роде
единственных сокровищ природы. Это такие же уники, как картины, например,
Рафаэля, - уничтожить их легко, но воссоздать нет возможности".
- выписка из решения Постоянной природоохранительной комиссии Русского
географического общества.
шестидесяти лет наше отечество, неоднократно констатировало в своих научных
трудах те большие изменения в его природе, которыя происходят под влиянием
культуры..."
документы в правительство. Вот-вот должно было последовать высочайшее
решение. Но наместник Кавказа отверг предложение ученых. А потом началась
война, умер наместник, его преемником стал командующий войсками, брат царя,
и уже никто не вспоминал о зубрах и сохранении природы.
Екатеринодар и попал на прием к атаману Войска Кубанского генералу Бабычу.
Тот еще держал власть в своих руках, но с каждым днем все более понимал, что
время безраздельного самоуправления уходит. Тогда и он принял обличие
демократа, всем улыбался и ни в чем не отказывал. Шапошников удостоился
пожатия руки, генерал заговорил о событиях в Петрограде, вздохнул и,
сказавши негромко: "Страшен сон, да милостив бог", выслушал дело
Шапошникова. Тут же вызвал писаря и продиктовал: "Временно, до установления
истинного хозяина в бывшей великого князя Сергея Михайловича Охоте,
канцелярия наказного атамана учреждает охрану лесов и дикого зверя и
поручает лесничему Христофору Шапошникову наблюдение за порядком в границах
Кубанской охоты".
своих полномочий. На его место пришел член Государственной думы Кондрат
Бардиж, "народный избранник", комиссар Временного правительства на Кубани.
раз. Он попал туда в дни манифестаций. Гремели оркестры, толпа кричала
"ура!", Бардиж, явно перенявший у Керенского адвокатское краснословие,
выступал на разных собраниях и митингах по пять раз на день. И когда
лесничий прорвался, наконец, к нему, Бардиж, не глядя на посетителя, пожал
руку, пробежал глазами прошение и процитировал свои же слова из только что
произнесенной речи:
достояние казачества..." - А потом уже добавил: - Не время говорить о
сохранении великокняжеской Охоты...
станицах. Не станем подрывать только что рожденную демократию!
Христофор Георгиевич добыл в новой канцелярии бумагу, уполномочивающую
"лесничего Шапошникова, в пределах дозволенного обстановкой, продолжать
охрану лесов и дикого зверя в бывшей Кубанской охоте".
узнали: 14 марта в Екатеринодар вошли революционные войска, власть перешла в
руки ревкома. Упоминались новые фамилии: Кравченко, Автономов, Полуян,
Ивницкий. Все члены Кубанской рады, Кондрат Бардиж и отряды генерала
Покровского покинули город и укрылись в лесах у Горячего Ключа.
заблестел. На солнце быстро оттаивали стволы дубов и сосен. Лес у Псебая
грелся под мартовскими лучами, стоял тихий и умиротворенный. С деревьев
падали пласты снега, ветки взмывали вверх. Этот шорох, уханье снега, солнце,
детские голоса на улице, синее небо - все говорило о весне.
солнцепеке, забыв о сене и хозяине. Даже зажмурились.
нужно успеть перехватить его. Новая война...
четверо - с нами еще Кожевников и Коротченко - рысью пошли вниз по
разъезженной дороге, уже заметно потемневшей.
кошевка на подрезах*. Конь бежал неспешной рысью.
скатывались по льду в сторону.
руками и затих. Думал - конец.
Христофор, напужать задумал?
Чью, спрашиваю, власть сполняете?
скинул тулуп. Сказал без зла:
своими суседями встрену. Самоуправство, граждане казаки, получается.
тяжелые мешки. Две шкуры зубров пали на снег. В третьем мешке были легонькие
шкурки куницы.
минутой, он понимал, что прав у нас никаких нет.
подам, комиссару Безверхому. А он и шлепнуть могет, особливо ваше
благородие.
браконьерской охоте ногу прострелил.
- Он нагло глядел на нас.
кого взял шкуры?
возка! Свое добро везу, не краденое.
дальше будем так поступать, понял? Зубров бить запрещено, так и скажи своим
приятелям. Их не словим, так тебя, перекупщика, побеспокоим. Любая власть
зубра бить не позволит. Мы перед обществом в ответе за зверя. Грузи на вьюк,
Васильевич.
повернули на Псебай.
куда теперь ехать - возвращаться или в Лабинскую. Все-таки поехал дальше.
Куниц продавать. И жаловаться, если найдет кому.
действовать? Даже не могли решить, что делать со шкурами, пока Кожевников не
предложил:
же добру. И за работу себе чего-то оставит. А сбрую мы заберем. Будут егеря
- раздадим, все не покупать.
продуманная мысль: а не создать ли нам свою Охоту, раз нет никакого другого
хозяина? Кликнуть по окрестным станицам: так и так, кто желает записаться,
может готовить для себя дрова, щепу, сено, даже охотиться на мелкого зверя.
Но чтобы следили за порядком, охраняли зубров, оленей, туров...
известие, что большевики создали там областной Совет. Вся степная Кубань
воевала. Революционная армия медленно продвигалась с северо-востока к
городу, а белая армия Корнилова сделала рывок на юг и через Кореновскую и
Усть-Лабинскую - почти тем же путем, каким мы шли домой, - прорвалась в
предгорную станицу Калужскую, где и соединилась с войсками Покровского,
оставившего Екатеринодар.
исполнительного комитета Советов", она вышла в субботу 30 марта. Я читал ее.
Крупными буквами под заголовком было напечатано: "Вся власть Советам!" А за
лозунгом шла статья: "К населению Кубанской области" - призыв поддерживать
Советы, бороться с контрреволюцией. Подписал воззвание комиссар Волик. На
другой день пришел слух, его передавали почему-то шепотком, даже испуганно: