Чтение 69–й страницы книги ~Созвездие жалких псов~

или хомячков. Но несколько лет тому назад кто-то подарил
Костику белого ангорского кролика, хорошенького и умильного.
И тут с бравым воякой что-то приключилось. Стоило один раз
ca+kh bl, как он, шинкуя капусту на кухне, ругается: "Ну
купили кочан! Жесткий и совсем не сочный, Яшеньке не
понравится. Нет, из этой капусты пусть Татьяна Ивановна нам
щи сварит, а я кролику лучше киви дам", - и становилось
понятно: Яша занял в сердце старика то место, которое не
удалось заполнить ни сыну, ни невестке, ни внуку. К слову
сказать, кролик был очень умненький, ходил по даче, как
кошка, и на ночь забирался в свою клетку.

И вот сейчас тельце Яшки, перемазанное землей, лежало
передо мной.

- Как такое произошло?

- Это Рамик, - пояснил Кирюшка, - сидим мы в гостиной,
смотрим телик, на улице очень жарко, выходить неохота.
Вдруг, смотрим, приходит Рамик, а в пасти Яшку держит.

Я похолодела.

- Если дед узнает, что Рамик придушил кролика, -
озвучил Костя мысль, которая пришла мне в голову, - он
никогда с вами разговаривать не станет!

- И тебя к нам не пустит! - вздохнула Лиза.

- Оперативную связь отберет с пистолетом, - проныл
Кирюшка, - что теперь делать, ума не приложу!

- Может, ничего ему не рассказывать? - предложила
Лизавета. - Пусть думает, что Яшка убежал...

- Не, - покачал головой Костя, - кролик только по саду
ходил, у дома, боязливый был очень. Чуть где шум, мигом в
клетку... И потом, деда жаль, начнет Яшку по поселку искать,
с фонарем бегать... Нет, надо сознаться, неохота, но надо.

- Единственное, что я думаю, - задумчиво пробормотала
Лиза, - может, сказать, дворовая собака украла Яшу и
удушила, а Рамик, молодец, отбил труп и принес домой, чтобы
похоронили?

- Так он и поверит, - хихикнул Кирюшка, - дед хоть и
старый, но ведь не идиот!

- Ой, горе, - запричитал Костик, - ой, беда!

- Заканчивай стонать, - велела я, - давайте живо в
машину!

- Зачем? - удивились все.

- На рынок поедем. Во Внуково, там кроликами торгуют,
если повезет, такого же купим и в клетку подсадим.

- Да, - нудел Костя, - Яшка на имя откликался!

- Ничего, ничего, - бормотала я, запихивая детвору в
"Жигули", - скажешь: от жары у кролика рассудок помутился.
Дедушка поверит, ничего странного в этом нет. У меня самой в
мозгах полная каша, все забываю, чего же от кролика ждать!

На рынок мы влетели, когда многие торговцы уже
складывали свой товар.

- Вот они! - заорала Лизавета, тыча пальцем в большую
железную клетку, забитую пушистыми длинноухими.

Нашелся в стае и снежно-белый кролик. Дети начали
придирчиво разглядывать животное.

- Яшка был больше, - заметил Костя.

- У него на ухе черное пятно, неровное такое, - уточнил
Кирюшка.

- Но в целом похож, - заявила Лиза.

- Берем, - приказала я, - сколько?

- Но он меньше Яшки! - бурчал Костик.

- Другого все равно нет. Скажешь деду, что от жары
ссохся, - ответила я, расплачиваясь.

- А пятно? С пятном как?

На секунду я призадумалась, потом махнула рукой:

- Будет вам пятно, какое оно было, коричневое?

- Черное.

- Ну так поехали!

- Куда?

- В супермаркет "Перекресток".

- Зачем?

- За краской.

На стеллажах в хозяйственном отделе стояло неимоверное
количество коробочек, баночек и флаконов.

- Нам не сюда, - вздохнула Лиза, - а вон туда, в краски
для волос.

У полок скучала продавщица. Я порылась среди тюбиков и
спросила:

- Черная краска есть?

- Конечно, вот там в корзине, ее нечасто берут, -
словоохотливо затараторила девушка, - только зачем вам
черный? Очень старит. Лучше светло-русый...

- Нам кролика красить, - объяснила Лиза, - скажите, эта
краска подходит для грызуна?

Продавщица уставилась на девочку во все глаза.

- Понятия не имею, а зачем кролика красить?

- Сложно объяснить, - ответила я.

- Купили сплошь белого, - радостно пояснил Костик, - а
нужен с пятном на ухе.

- А-а-а, - затравленно протянула девушка.

- Берем эту, - решительно заявила я, хватая "Бель
колор", - вот написано: "Для чувствительной кожи и нежных
волос, без перекиси, стойкий эффект, плюс бесплатные
перчатки".

Дома мы завернули крольчонка в толстое махровое
полотенце, оставив снаружи только голову с нервно
вздрагивающим носом и длинными ушами. Несчастное животное,
очевидно, решило, что попало в руки к сумасшедшим, потому
что сидело тихо-тихо, не издавая ни звука.

Очень аккуратно, кисточкой для акварели мы нанесли на
розовенькое ушко черную кашицу и выждали двадцать минут.
Затем для пущего эффекта вымыли всего грызуна детским
шампунем.

- Класс, - завопил Костик, - как две капли похож,
только меньше!

- Не беда, - ликовала Лизавета, - дядя Олег старый, не
заметит!

- Вот что, - приказала я, - тащите лже-Яшку к Рябовым,
посадите в клетку да заприте снаружи, чтобы не сбежал, а
настоящего похороните у нас на участке, у забора.

- Ты, Лампуша, позвони дяде Олегу, - попросил Кирюшка,
- ну поболтай с ним о здоровье, о том о сем, чтобы ненароком
он не заметил, как мы этого несем.

Минут двадцать я выслушивала жалобы генерала на жару,
высокое давление, шумных детей и полное отсутствие аппетита.
Наконец ребята прискакали назад и заорали:

- Порядок, сидит как миленький, мы купаться идем!

- Поздно уже.

- Ты чего, Лампуша, - загундосил Кирюшка, - полдня
упустили из-за кролика, измучились, ну отпусти...

- Ладно, но чтобы в двадцать два ноль-ноль сидели на
веранде.

В доме наступила пронзительная тишина. Рамик,
наказанный за разбой, убежал в сад и лежал теперь под кустом
жасмина; Рейчел тоже предпочла остаться на свежем воздухе и
раскинулась в тени большой старой ели, под столом, на
котором дети играют в пинг-понг. Мопсихи залегли на диван,
кошки устроились на подоконнике. Я включила чайник, тихий
июньский вечер опустился на дачу. В голове не было ни единой
мысли, думать не хотелось ни о чем. Я плюхнулась в кресло и
расслабилась.

"Дзынь, дзынь", - раздалось из подушек.

Сначала я не хотела отзываться, дети на речке, а больше
ни от кого звонков я не жду, но телефон звонил настойчиво,
как-то тревожно, и руки сама собой потянулись к аппарату.

- Евлампия Андреевна, - прошелестел генерал Рябов, -
слава богу, дозвонился. Вы, наверное, спать легли, извините.

- Ничего, ничего, просто я телевизор смотрела и не
услышала сразу.

- Дорогая моя, зайдите к нам, пожалуйста, очень вас
прошу.

- Что случилось?

- Кажется, я умираю, плохо очень.

Я вылезла в окно и понеслась к Олегу Константиновичу. У
генерала уже был один инфаркт, а эта дикая жара хоть кого
доконает!

Но, когда я в сопровождении возбужденных собак влетела
к Рябовым, Олег Константинович сидел на веранде.

- Немедленно ложитесь, сейчас я вызову "Скорую", где
болит, под лопаткой?

- Нет, Евлампия Андреевна, с сердцем порядок, с головой
совсем плохо, - дрожащим голосом произнес старик, -