надо было идти!.. А я себя держал, как... В узел завязал, сознание свое
вывернул наизнанку! Чтоб не свихнуться! Хоть один должен остаться с
головой, когда все с ума сходят?! Вот я и остался с головой. Один! Знали
бы, как это трудно!.. Ноги тянут, душа распахнулась, в глазах слезы от
радости!.. Но умом понимаю - ужас, что это происходит?! Надо выстоять! И
выстоял...
- Молодец, Ангел медаль даст!
- Выстоял, не встал в хоровод... А всех повели, как бычков на веревочке, с
горы да в гору, веселятся, на каком-то странном языке песни поют, пляшут,
как цыгане... Я стою! Командир должен стоять, так научили... Когда почуял -
побегу сейчас следом! - литехин ремень поднял, наручники снял... Он все в
спецназовца играет, обвешается, как новогодняя елка, и ходит... И приковал
себя за колесо конторского вагончика. Ключ выбросил и стою!.. А они так
уходят, уходят... И не поверите, было чувство, словно они гусиная стая, на
юг полетели, а я подстреленный, больной, летать не могу. И остаюсь
замерзать... Господи, какая была тоска! На коленях стоял, плакал и
молился...
Он налил себе полстакана, хватил его одним глотком и стал вытирать слезы,
будто бы выбитые спиртом. Зимогор вдруг тоже ощутил себя прикованным, и к
горлу подкатился ком.
- Что это было, Олег Палыч? - немощным голосом спросил Ячменный. - Массовый
психоз или что?
- Праздник Радения, - Олег достал из сумки Конырева коньяк, взрезал ножом
мудреную закупорку и глотнул из горлышка. - Праздник, на который мы с тобой
не попали.
Начальник партии немного помолчал, чуть вдохновленный соучастием, вытер
покрасневшее лицо.
- И это еще не все... Сижу прикованный, как раб к галере, и плачу. Вдруг
вижу - идет ко мне женщина. Из хоровода, потому что обнаженная до пояса, а
вместо юбки шаль подвязана... Красивая! Не видел я таких никогда, и вряд ли
увижу. Вроде на цыганку похожа, или на испанку - смуглая, волосы
каштановые, вьются на ветру... А глаза... такие вишневые! И светятся!.. Ко
мне идет! Что же, говорит, не пошел со всеми?.. Я и так в тоске, а тут
совсем ошалел. А она... поцеловала меня и, верите, - без ключа наручники
отомкнула. Взяла за руку и повела. Мы, говорит, вдвоем праздновать будем...
И пошли мы с ней куда-то в другую сторону. Не помню куда... Вроде бы
недолго ходили. И знаете, я вообще-то женщин люблю, но тут даже никакой
мысли не возникло. Хотя вот она - рядом, и такая притягательная... Ничего
подобного не было в жизни, Олег Палыч.
- И что потом? - прогоняя коньяком ком в горле, спросил Зимогор.
- А что потом? Потом начались будни... Видно, тогда и подменили керн, когда
я с этой цыганкой в Манораю подался... Сколько ходили, не знаю, но когда
пришел в себя, образумился, километрах в пяти отсюда, на лугу в траве лежу,
а вокруг никого... Как больной бегал, орал, звал, а кого, и сам не знаю...
Вернулся на участок - пусто. Мужики только часов через пять стали
подтягиваться, по одному... Солдаты строем, конечно, литеха привел... Ну и
договорились об этом молчать. Потому что совсем ни в какие ворота... Наутро
спирт нашли с закуской. Естественно, надрались от тоски и горя.
- В хороводе не было мужчины лет сорока? Седоватый, с бородкой? На
музыканта похож или на дирижера? В смокинге.
- Так они же все по пояс голые... Кто его знает... Всякие были. В основном
как будто бы все русские... И еще... ну как сказать? В общем, не наши. И
пацан этот вроде бы тоже не наш.
- То есть как не наши? - насторожился Зимогор. - А какие же?
- Кто их знает, какие... - замямлил Ячменный. - Из-за границы они пришли,
то ли из Монголии, то ли откуда-то еще... Литеха этот вообще говорит - с
Тибета. Но он на Тибете повернутый, так ему везде чудятся посланцы из
другого мира.
- А есть он, этот другой мир? - осторожно спросил Зимогор.
- Раньше думал, нет, - не сразу промолвил начальник партии и потрогал лоб -
то место, куда якобы постучал пальцем неизвестный юноша. - Соответствующее
воспитание, обучение... Теперь думаю, есть. А как иначе все объяснить?
- Ну да, верно. Если не на пьянку все списывать, то на чудо, на проявление
иного мира.
Ячменный насупился, во взгляде мелькнуло сомнение - зря про танцы и оргии
рассказал...
- Не надо так, Олег Палыч... Есть ведь понятие - непреодолимые силы
природы. Они здесь действительно непреодолимые. Пользуются же такой
формулировкой иногда...
- Когда хотят прикрыть ротозейство, - Зимогор неожиданно для себя стал
ощущать самую настоящую зависть к Ячменному, чего раньше вообще не бывало.
- А что мы знаем о природе? - вскинулся начальник партии. - О самой
природе, о человеке? Да ни хрена не знаем. На уровне Мичурина... Все
переделать хотим, под себя подстроить. А она сопротивляется, потому что
сильнее нас, потому что мы сами - ее часть.
- На философию потянуло?
- Когда столкнешься, Олег Павлович, не только на философию потянет, -
отрезал Ячменный. - Захочется поверить в Бога. Нельзя все объяснить логикой
и словами. И массовым психозом тоже. Говорю же, здесь у нас другой климат.
- Это верно, - согласился Зимогор. - Только при чем здесь природа?
- Да при том... Мы научились только фиксировать факты, а не понимать их.
- Демагогия, - устало вздохнул Зимогор. - Ты лучше про начальника охраны
расскажи.
- Что про него?.. Такой же невезучий, как я. Хотел поступить в школу КГБ, а
смог только в училище МВД. Но гонору в нем!.. Правда, сейчас поостыл,
прижал хвост. В хоровод-то первый побежал!.. А вначале житья от него не
было. У вас партия, говорит, режимная, а я - начальник по режиму! И всех
строить на мороз! Шаг влево, шаг вправо... Завхоза Величко у женщины из
постели вытаскивал и на участок под конвоем приводил.
- Ты сказал, он на Тибете помешался...
- Читает все... Аж в Барнаул машину гонял за литературой.
- Позови его ко мне.
- Что его звать? Вон сюда хромает, - Ячменный указал в окно. - Легок на
помине, много жить будет...
- Тогда погуляй, а мы тут побеседуем, - попросил Олег.
- А как же условие? Я рассказал, вы еще нет!..
- Ты еще не все рассказал! Погуляй пока, подумай и, кстати, поищи моего
гостя, куда он запропастился...
- Какого гостя?
- Да моего Рокфеллера!.. Только не задирай его. Богатые - люди нервные...
Независимый Перцев прихромал в избушку начальника, скинул плащ-накидку,
небрежно сел - нога на ногу, закурил и достал из полевой сумки бумаги.
- Товарищ Зимогор, на охраняемом режимном объекте задержан человек по
фамилии Конырев, не имеющий допуска. Снимал видеокамерой, что категорически
запрещено. Говорит, что приехал с вами. Что вы можете сказать по этому
поводу?
- Извините, вас как лучше называть? - стал придуриваться Олег, изображая
воспитанного начальника.
- Погоны видите? Так и называйте.
- Я в погонах не разбираюсь, сугубо гражданский человек...
Володихин Дмитрий
Лукин Евгений
Буджолд Лоис
Мурич Виктор
Пехов Алексей
Володихин Дмитрий