летающей твари. Сейчас мог бы заставить опуститься и
ковер-самолет, а хозяина сковырнуть: ведь заботится ж о счастье
для всех людей, но синее небо было пустым, а на перелет в вихре
не осталось даже капли магической мощи.
* ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ *
Глава 36
которых отражалось небо, с коричневыми проплешинами глины или
черными пятнами пожарищ. Иногда эти черные полосы лесных
пожаров пролегали на сотни и сотни верст, но при его полете на
широкой спине Змея даже они выглядели безобидными.
беспокоясь, что просмотрит башню волшебницы. Это с седла коня,
пусть даже самого рослого, башня, надвигаясь, просто подавляет,
а со спины этого невзрачного серого Змея ее можно просмотреть,
как со спины того же коня не всегда заметишь мелкий камешек.
Голова и шея наклонились, он начал медленно приближаться к
земле в стремительном полете. Хвост задрался, Олег уже скатился
бы по спине на шею, если бы навстречу на давила плотная стена
встречного ветра.
низко, что Олег отчетливо видел стада сайгаков, диких коней с
короткими гривками, даже мог рассмотреть выглядывающих из норок
сусликов.
скрывалась за радужной водяной пылью. Олег вздрогнул, а чуткий,
как конь, Змей тут же повернул крылья так, что ветер засвистел
и завыл, скручиваясь за его толстыми растопыренными пальцами,
между которыми кожистые перепонки надувало как паруса.
толчок подбросил так, что опустился уже на другую пластину, с
острыми шипами, взвыл сквозь стиснутые зубы. Лапы мощно стучали
по сухой земле, по обе стороны словно взвились по облачку
прошлогодних сосновых иголок.
спину. Олег оглянулся, рассерженные муравьи, которых смело
крыльями, остались далеко позади, а эти вроде бы не слишком
потревожены, хлопнул Змея по холке:
костяным скрипом выпирались и опадали. Рогатая голова
повернулась к человеку. Пасть распахнулась, за двумя рядами
страшных зубов пламенело адово жерло.
в гнездо, в нору... или куда ты летел!
затылок сверлил тяжелый взгляд чудовищного зверя. Как он, такой
могучий, подчинился козявке, словно какая-то корова или бык...
Впрочем, коровы тоже могли бы любого человека на рога, но дают
себя теребить даже детям...
основание из тяжелых каменных глыб, ворота все так же
распахнуты, здесь красные струи муравьев сливаются в шуршащую
реку, тащат добычу, соломинки, почти у каждого брюшко раза в
три толще, чем у тех, кто выскакивает навстречу.
выбегают из замка-башни, не только со сморщенными брюшками, но
и словно растерявшие пурпур, поблекшие, вялые, не в пример тем,
что азартно вливаются потоками в ворота: горячие, впитавшие
лучи солнца, красные как маки, с раздутыми брюшками настолько,
что жесткие пластинки хитина раздвинулись, обнажая прозрачную
пленку, в которой не то земляной мед, не то диковинные тайные
зелья из глубин...
относят этой Хакаме?
угрожающе нахлынула целая волна маленьких чудищ с блестящими
жвалами. Оттолкнулся и в два прыжка оказался у лестницы, а
красные шелестящие потоки все с тем же неумолчным шелестом
вливались в широкие щели в полу.
три ступени, мог бы и через четыре, но страшновато оказываться
слишком близко к краю, перил нет, лестница, как винт с узкими
лезвиями, уходит вверх, вверх, вверх...
воздух дрожит. Хакама в красном платье раскладывала на широком,
как огород, столе мелкие листочки. Настолько мелкие, что их
могли принести только муравьи.
первый раз -- из любопытства... Скорее даже из-за твоего
мужественного спутника. Кстати, где он?.. А сейчас -- из-за
этого крупного чудовища с крыльями. Я знаю немногих колдунов,
которые в силах подчинить себе Змея. Ведь у них мозг размером с
моего муравья...
великая война на носу... Я добыл то, что ты велела.
Коричневые глаза распахнулись и стали круглыми, как два блюдца.
Олег запустил руку в мешок, простой мешок из шкуры, пошарил на
дне и в складках, будто ловил убегающую мышь, с будничным лицом
что-то ухватил.
появляется из мешка, мышцы толстые, боевые браслеты в
царапинах, а еще не воин, вдруг блеснуло чисто и радостно, свет
шел с ладони, чистые лучи пронизывали даже пальцы, что
придерживали Жемчужину, розовый свет живой плоти бросал
призрачные движущиеся блики на стены.
голосом.
чародеи...
она видела его честное лицо, чересчур чистое для колдуна.
Только везением можно объяснить такое, когда никто из могучих и
умелых не смог, а простак из Леса пришел и взял, случайно
выбрав время, когда стража либо спит, либо перепилась, ловушки
сломались, а огнедышащие звери улетели на сезонное спаривание.
радостные лучи Свет Первых Дней Творения:
двое! У тебя есть мудрость, понимание... а у меня... ну, хотя
бы везение! Это уже что-то. Кого бы еще привлечь, как думаешь?
И как?
ладони величайшую драгоценность. Свет упал на ее лицо снизу,
оно внезапно показалось Олегу намного старше, жестче, словно
вырезанное из темного камня, а в зрачках заблистали багровые
огоньки.
Хотя бы самых сильнейших.
помещении словно повеяло северным ветерком, а под сводами жалко
пискнуло.
Ильин Андрей
Володихин Дмитрий
Флинт Эрик
Русанов Владислав
Махров Алексей
Никитин Юрий