присутствие, либо он без Мрака и Олега ни на что не годен. Надо бы
разбудить их, но Мрак ясно велел дать им выспаться, а если разбудит зря,
то прибьет, как жука на дереве.
узрит, кто ползет, прижимаясь пузом к земле, но его тоже могут заметить на
фоне звездного неба, стоит только самим припасть к земле.
присел, пальцы коснулись перемолотых, будто проскакал табун, стеблей. Мрак
что-то говорил о гордости и достоинстве, о прямой мужской спине, и потому
Таргитай не стал ложиться и подкрадываться к врагу ползком по мокрой
земле, а то и вовсе по лужам, а пошел во весь рост, с прямой спиной,
разведенными плечами и недрогнувшим взором.
мечущиеся красные фигуры людей, множество, костер не костер, а кострище,
на нем словно бы собирались жарить целиком туров, и желудок сразу
беспокойно заворочался, напоминая, что не ел уже так давно, так давно, что
уже и не упомнит, ел ли вообще хоть когда-нибудь.
тонконогие и поджарые, да и сами воины смуглые больше, чем прожарят
солнечные лучи, все черноволосые, в темноте вовсе почти плешивые, и только
когда в костер подбрасывали новую охапку, Таргитай вздрагивал от вида
длинных черных волос, грязных и слипшихся в сосульки, и потому похожих на
множество мелких шевелящихся змей.
у которых вместо волос растут живые змеи. У самого по спине скользнула
холодная змея толщиной с руку. Мрак прав, ему больно, даже когда палец
прищемит, а когда ящерица грызанула за палец, он орал вовсе не от счастья,
палец распух, три дня дергало и нарывало... Здесь же змеи, а если и не
змеи, то все равно противно.
таргитай с черными волосами не бдит, все только суетятся, устраиваясь на
ночлег, расседлывают коней, развязывают тюки с походными одеялами.
испещрено не то шрамами, не то морщинами, челюсть выдвинута вперед, а
глаза быстро пробежали вокруг:
трое, следите за костром, надо изжарить оленей... А вы... Ирнак, возьми с
десяток воинов, сходи к той скале. Свяжи их, сколько бы их там ни было...
сам.
что нашим пришлось впятером нагрузиться мешками... А чужаков надо принести
сюда, на жертвенный камень великому Маняню!
расположимся, обустроимся, а потом уже и чужаков зарежем... Не понимаю,
почему такому великому властителю, как Кичастый, важна смерть этих жалких
троих в звериных шкурах?
войско. И отвоюем свои земли у проклятых санкинов!.. А всего-то сделать,
это уничтожить троих лесных людей!
помог нам призвать нашего древнего бога Маняня!
Мы создадим государство якгенов, перед которым будут трепетать все
царства, королевства и империи. Но сначала надо сделать первый шаг --
раздавить этих троих насекомых. Так что возьми крепких воинов и шагай!
уже что-то кусало за ноги, явно в темноте встал в муравейник, а еще Олег
говорил, что даже умный может встать в муравейник, но только Таргитай в
нем останется, и он поспешно выступил из темноты, с трудом сдерживаясь,
чтобы не запустить пятерню в портки и не почесать в развилке.
тьмы, сказал чистым ясным голосом:
него остриями.
отодвинулись и пропали, явно ищут с кем он пришел.
никогда не был дерзким, но вождь смотрел бешеными глазами, и Таргитай
ответил вежественно:
смотрели уже десятки острых жал.
спишь?
чужаку, а уж Мраку тем более не признается.
наши баечники.
низшими, даже сарайники главнее. Блистающие в лунном свете острия
приблизились к его груди, уперлись в бока. Вождь раздулся в размерах, так
выпятил грудь, набрав воздуха:
лунном свете это выглядело, как будто он потемнел, закричал:
жертвенный камень прольется твоя горячая кровь!.. Когда брызги крови щедро
оросят...
мгновенно выбросив вперед руку. Кулак наткнулся на зубы вождя, тот выронил
меч и повалился навзничь прямо на жертвенный камень. Из-под вождя внезапно
пошел пар, земля слегка вздрогнула, Таргитай услышал довольное рычание и
лишь тогда понял, что вождь барахтается на жертвенном камне, а кулак
разбил ему лицо, вбил зубы в глотку, а крови натекло столько, словно
зарезали кабана. И все потому, что тот от злости так налился дурной
кровью, что вот даже не ударил, толкнул только, а у этого прямо красные
фонтаны из ушей...
Воины чуть расступились, давая место для поединка своего вожака с этим
лесным человеком. Таргитай, уже осердившись, встретил его новым ударом в
лицо. Хряснуло, а вождь отлетел, снова упал на жертвенный камень навзничь,
руки и ноги дробно дергались, но сам не шевелился, словно сломал спину.
выступила огромная страшная фигура в полтора человеческих роста, широкая и
в странной блестящей под луной чешуе. На голове тускло мерцали рога, но
пасть была полна зубов. Ноги вызванного бога были короткие, толстые, как
бревна.
вскидывали ладони кверху, что-то бормотали. Бог взмахнул длинной лапой над
жертвенным камнем. Таргитай отступил на шаг, вытерся от горячих капель,
упавших на щеку, а зверобог ухватил покалеченного вождя за ноги, рванул в
разные стороны. Таргитай содрогнулся от страшного крика жертвы. Зверобог
жадно пожирал несчастного, в громадной пасти хрустели кости, он поедал его
вместе с одеждой и доспехом.
Таргитаю. Тот ударил по ней кулаком. Ощущение было такое, что ударил по
отесанному бревну, да еще обожженному для крепости. Но лапа дрогнула, а
зверобог взревел в оскорблении, выронил из пасти последний кусок мяса
жертвы, протянул обе лапы к Таргитаю.
напряжены, показал в улыбке за неимением клыков белые ровные зубы и сказал
сурово и мужественно:
ощущение, что обнимает могучий ствол дерева, если бы не странная рыбья
чешуя, тут же страшные лапы сомкнулись у него на спине. Чудовище сжало его
так, что захрустели кости, и потемнело в глазах.
трещали и, похоже, лопались. Боль стегала, как пастух кнутом, в глазах
стало темно. В ушах гремели водопады крови, шум превращался в рев.
но вроде бы чуть ослабела и хватка противника. Снова набрал воздуха,
напрягся и, не обращая внимания на боль в сломанных ребрах, сдавил изо
всех сил.
Их бог все еще не сокрушил чужака! И еще Таргитай ощутил, что хватка
чужого бога ослабла, он снова хватил воздух полной грудью.
Посняков Андрей
Семенова Мария
Контровский Владимир
Шилова Юлия
Лукин Евгений
Сертаков Виталий