Чтение 69–й страницы книги ~Бессоница~

Мы не должны быть такими, как они.

— Но…

— Ральф, я хочу отбросить это оружие, оно горячее. Я обожгу себе пальцы.

— Хорошо, — сказал он и отпустил автомат одновременно с Луизой.

Тот упал на поя между ними, и Пикеринг, съезжавший по стене с засунутыми в рот пальцами и остекленевшими глазами, с проворством гремучей змеи бросился к оружию.

То, что сделал Ральф потом, он совершил без всякой задней мысли и уж определенно без гнева — он действовал инстинктивно, потянувшись к Пикерингу и обхватив руками лицо безумца. Внутри него что-то ярко вспыхнуло нечто, напоминающее мощное увеличительное стекло. Он вновь переместился вверх, на долю секунды забравшись выше, чем это удавалось ранее. В точке наивысшего подъема Ральф почувствовал всплеск огромной мощи, загоревшийся внутри его головы и перешедший в руки. Затем, опустившись вниз, он услышал грохот — глухой, но значительный звук, абсолютно отличающийся от продолжающейся стрельбы.

Тело Пикеринга неестественно дернулось, ноги взлетели вверх с такой силой, что слетел один башмак. Ягодицы поднялись вверх, а затем опустились.

Зубы прикусили нижнюю губу, из нее стала сочиться кровь. Ральф был почти уверен, что заметил крохотные голубые искорки, пробежавшие по вздыбленным волосам. Пикеринга отшвырнуло на стену. Он уставился на Ральфа и Луизу бессмысленным взглядом.

Луиза закричала. Ральф было подумал, что причиной ее крика стало содеянное им, но затем увидел, что женщина хлопает себя по голове, на которую совершил посадку горящий кусок обоев, от чего и занялись волосы Луизы.

Ральф обнял ее, сбил рукой пламя, затем прикрыл ее тело своим, когда на северное крыло обрушился новый шквал автоматных очередей.

Опираясь свободной рукой о стену, Ральф увидел, как между средним и безымянным пальцами, словно по мановению палочки фокусника, в стене появилась дыра от пули.

— Поднимайся вверх, Луиза! Поднимайся немедленно!

Они переместились одновременно, превращаясь в разноцветный дым на глазах лишенного соображения Пикеринга… А затем и вовсе исчезли из вида.

2

— Что ты с ним сделал, Ральф? На мгновение ты исчез — был вверху — а затем… Затем он… Так что же ты сделал?

Луиза, замерев от страха, уставилась на Чарли Пикеринга, сидящего точно в такой же позе, что и две женщины из соседней комнаты.

Огромный розоватый пузырь слюны выдулся через приоткрытые губы Пикеринга и лопнул. Ральф, повернувшись к Луизе, взял ее за руки чуть повыше локтей и вызвал мысленный образ: автоматический выключатель в цокольном этаже его дома на Гаррис-авеню. Руки открыли защитную коробку, затем быстро перевели все переключатели в положение «ВЫКЛ.». Он не был уверен в правильности понимания — уж слишком быстро все произошло, — но считал, что близок к истине.

Глаза Луизы расширились, она кивнула, посмотрела на Пикеринга, затем перевела взгляд на Ральфа:

— Он сам накликал на себя беду. Ты ведь не специально так поступил. Ральф кивнул в ответ, и тут из подвала раздались крики, которые, по его глубокому убеждению, он воспринимал не посредством слуха.

— Луиза?

— Да, Ральф, — и немедленно.

Он взял Луизу за руки, образовав замкнутый круг наподобие того, который они составили в больнице, но теперь их было двое и они не поднимались вверх, а опускались вниз, проходя сквозь пол, как бы ныряя в бассейн. Ральф вновь пережил острое, словно лезвие ножа, ощущение темноты, а потом они очутились в подвале, просачиваясь и опускаясь на грязный цементный пол. Он видел печные трубы, хмурые от пыли, снегоочистители, прикрытые куском грязного пластика, садовый инвентарь, прислоненный к боку цилиндра, очевидно, служившего котлом для подогрева воды, и коробки, сложенные около кирпичной стены — консервированные супы, бобы, соусы, кофе и прочие припасы. Все предметы казались призрачными, вроде не вполне находились здесь, и поначалу Ральф подумал, что это побочный эффект перехода на иной уровень. Затем он понял, что причиной стал дым — подвал стремительно наполнялся дымом.

В углу длинного, мрачного помещения сгрудилось человек восемнадцать-двадцать, в основном женщины. Ральф увидел и мальчугана лет четырех, прильнувшего к коленям матери (лицо мамочки носило следы синяков, которые могли быть и результатом несчастного случая, но, учитывая обстоятельства, свидетельствовали о побоях), девчушку на год-два старше, уткнувшуюся в живот матери… Затем он увидел Элен. Она прижимала к себе Натали и дула в лицо малютке, будто подобным образом могла избавить ее от проникающего в легкие дыма. Натали кашляла и заходилась испуганным плачем. Позади женщин и детей Ральф различил пыльные ступеньки, ведущие вверх, в темноту.

— Ральф? Теперь нам следует спуститься на обычный уровень?

Ральф кивнул, вызвал внутренний щелчок и неожиданно тоже закашлялся, втянув в легкие едкий дым. Вдвоем они материализовались прямо перед группой женщин, расположившихся у подножия лестницы, но на их появление отреагировал лишь мальчуган, жавшийся к коленям матери. В этот момент Ральф был уверен, что уже видел малыша раньше, но не мог припомнить, где именно — день конца лета, когда он видел мальчика играющим с матерью в мяч в Строуфорд-парке, не возникал в его мыслях.

— Посмотри, мама! — указывая на них и кашляя, произнес мальчик. — Ангелы!

Внутри Ральфа раздался голос Клото: «Мы не ангелы, Ральф!», затем сквозь сгущающийся дым он бросился к Элен, по-прежнему держа Луизу за руку.

Глаза щипало, из них струились слезы. Ральф слышал, как кашляет Луиза. Элен смотрела на Ральфа взглядом тупого неузнавания — совсем как в тот августовский день, когда Эд жестоко избил ее.

— Элен!

— Ральф?

— Лестница, Элен! Куда она ведет?

— Что ты здесь делаешь, Ральф? Как ты сюда… Согнувшись пополам, она зашлась в приступе кашля. Натали чуть не слетела с ее колен, но Луиза вовремя подхватила плачущего ребенка.

Ральф взглянул на соседку Элен, понял, что та еще меньше осознает происходящее, и снова затряс Элен за плечо.

— Куда ведет эта лестница?

Женщина оглянулась.

— Это выход из подвала, — сообщила она. — Но все бесполезно.

Дверь…

— Она снова согнулась пополам, закашлявшись. Сухой звук странно напоминал выстрелы из автомата Чарли Пикеринга. — Дверь на замке, — продолжала Элен.

— Ее закрыла толстая женщина. Я слышала, как она вешала замок. Почему она это сделала, Ральф? Откуда узнала, что мы спустились сюда?

«А куда же вам было еще деваться?» — горько подумал Ральф, затем повернулся к Луизе:

— Посмотри, пожалуйста, что можно сделать.

— Ладно. — Она передала Ральфу кашляющего, плачущего ребенка и протиснулась между сгрудившимися женщинами. Насколько Ральф понимал, Сьюзен Дэй среди них не было. В дальнем конце подвала рухнула потолочная балка, разбрызгивая искры и обдавая их волной обжигающего жара.

Закричала девчушка, прятавшая лицо на груди матери.

Луиза, поднявшись на четыре ступеньки, ринулась вперед, вытянув руку, словно священник, осеняющий благословением. Луиза приложила руки к двери.

Мгновение ничего не происходило, затем она исчезла из вида в радужном вихре красок. Ральф услышал громкий взрыв — так, попав в костер, взрывается баллончик из-под аэрозоля, а потом Луиза появилась вновь. В то же самое мгновение Ральфу показалось, что он увидел вспышку белого цвета прямо над ее головой.

— Что это было, мама? — спросил мальчуган, назвавший Ральфа и Луизу ангелами. — Что это? — Но прежде, чем женщина успела ответить, стопку сложенных на столе штор охватило пламя, окрашивая лица пленниц в застывшие тона Дня Всех Святых — черный и оранжевый.

— Ральф! — крикнула Луиза. — Помоги!

Он тоже протиснулся между одурманенными дымом женщинами и взлетел по ступенькам лестницы.

— Что? — В горле у него першило, будто он наглотался керосина. —Не можешь справиться?

— Я почувствовала, как открылся замок — мысленно ощутила это, но дверь слишком тяжела для меня! Эту часть работы придется выполнить тебе.

Давай мне малышку.

Ральф отдал Луизе Натали и толкнул дверь. Да, та оказалась слишком тяжелой, но теперь Ральф существовал на чистом адреналине, и, когда навалился на дверь плечом, та моментально распахнулась. Поток яркого света и свежего воздуха ворвался в узкий проем. В столь любимых Ральфом фильмах такие моменты обычно сопровождались криками триумфа и облегчения, однако в первые мгновения ни одна из попавших в западню женщин не проронила ни звука. Они лишь молча стояли, обратив окаменевшие лица вверх к четырехугольнику синего неба, чудом явленного Ральфом в крыше этой гробницы, которую многие уже считали своей могилой.

«А что они скажут потом? — подумал он. — Если они действительно переживут это, что они станут говорить позже? Что костлявый мужчина с кустистыми бровями и женщина с пышными бедрами (но прекрасными испанскими глазами) материализовались в подвале, открыли замок и спасли их?» Посмотрев вниз, Ральф встретился с серьезным взглядом странно знакомого мальчугана. На его переносице виднелся серпообразный шрам. Ральф подумал, что этот малыш — единственный, кто по-настоящему видит их, даже когда они с Луизой опустились на уровень Шот-таймеров, и Ральф был уверен, что скажет этот мальчик: появились ангелы, ангел-мужчина и ангел-женщина, и спасли их всех. «Любопытнейшее заявление для выпуска вечерних новостей», — иронизировал Ральф. Лизетт Бенсон и Джону Киркленду очень понравится. Луиза хлопнула в ладоши:

— Пойдемте отсюда! Поторапливайтесь, пока огонь не добрался до баков с топливом!

Первой двинулась женщина с девчушкой на руках. Она прижала плачущего ребенка к груди и, кашляя и всхлипывая, стала подниматься по лестнице. За ней последовали остальные. Мальчик восхищенно взглянул на Ральфа, когда мать проводила его мимо.

— Здорово у вас получилось, — сказал он. Ральф усмехнулся в ответ не смог удержаться, — затем обернулся к Луизе и указал на лестницу:

— Если у меня еще не все перемешалось в голове, эта дверь выходит на задний двор. Задержи их немного, не позволяй заворачивать за угол, иначе полицейские перестреляют добрую половину, прежде чем сообразят, что стреляют в тех самых людей, которых прибыли спасать.

— Хорошо, — ответила женщина. — Ни единого вопроса, ни единого лишнего слова — она нравилась за это Ральфу. Луиза сразу же поднялась по лестнице, задержавшись лишь для того, чтобы поудобнее усадить Натали и поддержать споткнувшуюся женщину.

Внизу остались только Ральф и Элен.

— Это была Луиза? — спросила Элен.

— Да.

— Она взяла Натали?

— Да.

Обвалилась еще одна балка, взметнув вверх облако искр, дорожки огня проворно побежали в сторону емкостей с топливом.

— Ты уверен? — Элен вцепилась в рубашку Ральфа, глядя на него испуганными опухшими глазами.

— Абсолютно. А теперь пойдем.

Элен задумчиво огляделась по сторонам. Вид у нее был встревоженный. — Гретхен! — воскликнула она. — И Мэрилин! Мы должны разыскать Мэрилин, Ральф. Она на седьмом месяце!

— Она наверху, — ответил Ральф, хватая Элен за руку, когда женщина попыталась спуститься в горящий подвал. — Она и Гретхен Тиллбери. А теперь давай выбираться отсюда.

3

Ральф и Элен вышли из подвала в облаке темно-серого дыма, являя собой результат самого удачного фокуса иллюзиониста мирового класса. Они действительно оказались на заднем дворе. На свежем ветру трепетали развешанные платья, слаксы, нижнее белье и простыни. Пока Ральф оглядывался, объятая пламенем кровельная дранка приземлилась на одну из простынь, превращая ее в горящий факел. В окнах кухни бился огонь.

Элен пошатнулась, и Ральф обнял ее за талию, чтобы женщина не упала.

Она обхватила его за шею и попыталась спросить насчет Натали, но увидела малышку на руках у Луизы и немного расслабилась. Ральф покрепче обхватил Элен и потянул ее прочь от подвала. Попутно он заметил на земле рядом с распахнутой дверью то, что осталось от нового навесного замка. Тот, странно скрученный, был расколот на две части, словно его разорвали невероятно сильные руки.

В футах сорока, возле угла дома, столпились женщины, с ними разговаривала Луиза, удерживая всех на месте.

Ральф подумал, что им не так уж трудно будет все уладить — стрельба из опорного пункта полиции не прекратилась, но значительно ослабела.