свое дело... и приговорил себя к смерти, рассказав все, что знал.
не глядя вокруг, чтобы. не встревожить Харрисона своей тревогой - это было
бы слишком тяжелой ошибкой. Он пытался выглядеть беззаботным. Но он не
ощущал ничего, кроме умопомешательства. Тад ждал, что Харрисон
поинтересуется, что он напечатал и почему так поспешил вынуть это из
машинки. Но раз Харрисон не спросил об этом, Тад сам объяснил.
заявки еще до того, как миссис Фэнтон узнает, что их забрали, в любом
случае. - Это было во многом - по крайней мере, здесь - чистой правдой...
если только Алтея не следила за делами факультета с небес... Тад поднялся,
надеясь, что ноги не предадут его, но затем снова опустился в кресло. Ему
удалось увидеть, что Харрисон стоит в дверях, вовсе и не глядя на него.
Секунду назад Тад был уверен, что этот человек дышит ему в шею, но
Харрисон ел пирожное и взирал поверх головы Тада в окно на нескольких
студентов, слонявшихся по площади.
Елки-палки, - сказал он. - Может быть, ставим эту тьму чудаку-профессору.
еще держит скомканную бумажку в одной руке. Он швырнул ее в корзинку для
мусора, но дрожащие руки подвели его. Бумага ударилась о край корзинки и
свалилась на пол. Еще до того, как Тад наклонился, чтобы подобрать ее,
Харрисон сделал это сам. Он теперь беспечно перекатывал комочек бумаги из
руки в руку. - Вы уходите, не забирая заявок, из-за которых вы приехали
сюда? - спросил полисмен. Он указал на отобранные Тадом папки, которые
были перевязаны красной прорезиненной лентой. Затем Харрисон продолжил
свою игру в перекатывание бумажного шарика с двумя последними сообщениями
Старка из одной руки в другую, с левой на правую, с правой на левую, взад
и вперед. Тад мог увидеть кусочек текста снаружи шарика: "КОМУ-НИБУДЬ И
ОНИ УМ".
развернуть бумажку в своих руках. Он это сделает, и хотя Старк, может, и
не следил за ними в данный момент - Тад в этом был почти уверен, почему-то
- Старк это быстро проверит и узнает. А когда он узнает, то сделает что-то
невообразимое с Лиз и с детьми.
корзинки. Тот подпрыгнул у краешка корзинки, срикошетил и свалился внутрь.
- Два очка, - заявил удовлетворенный охранник и пошел вперед, чтобы Тад
мог закрыть дверь на ключ.
Делессепс выплыл из своей кельи и пожелал хорошего летнего отдыха, словно
н видал Тада ранее. Тад пожелал того же голосом, который, как ни странно,
звучал достаточно обычным. Тад ощущал сея, как бы переведенным в режим
автопилота. Это ощущение оставалось до того момента, когда он добрался до
машины. Укладывая папки с заявками в "Субурбан", он вдруг заметил платный
телефон-автомат по другую сторону автостоянки.
ли чего ей в магазине.
Сэкономили бы четверть доллара.
чудака-профессора.
они могли насладиться кондиционером и наблюдать за Тадом через ветровое
стекло.
вытащил четвертак из кармана и опустил его в монетоприемник. Рука дрожала,
и он ошибся, набирая вторую цифру. Он дал отбой, дождался возврата монеты
и снова набрал номер, думая все время об одном и том же: "Иисус Христос,
это же все в точности, как при убийстве Мириам. Все точь-в-точь, как в ту
ночь".
сознания.
стоял, столь плотно прижав трубку к уху, что оно заболело. Он пытался как
мог скрыть свое напряжение. Тад не мог позволить Харрисону и Манчестеру
понять, что что-то неладно - любой ценой он этого не должен допустить. Но
ему никак не удавалось расслабить свои сжавшиеся от напряжения и страха
мышцы.
шариков жвачки. Но в конце вопроса Тад смог услышать голоса своих
близнецов. Их плач был странно успокаивающим. Это не были те вопли ужаса,
которыми огласила Уэнди свое падение с лестницы, - это были плачущие,
может быть, капризные крики, но никак не крики от боли.
коснулся даже волоска на их прелестных головках. Пока.
выплывание из набежавшей гигантской прибойной волны.
утрированно-неопределенный.
бы еще одно слово под твоим именем, т ы дашь ее мне! - А часть его
сознания, видимо, не поддавшаяся даже этому чувству дикого ужаса и
изумления, предупреждала: "Следи за свои лицом, Тад. Ты только на три
четверти отвернулся от копов. Человек не вопит в трубку, когда хочет
выяснить у жены, достаточно ли дома яиц".
ужасающей и сводящей с ума определенностью, что этот сукин сын сейчас
ухмыляется. - У тебя почему-то предвзятое и очень плохое обо мне мнение,
дружище. Будь помягче, сынок! Охлади свои двигатели, вот и она.
паники. Просто неспокойно.
Тад мог услышать, как это ублюдок что-то говорил ей, на не разобрал, что
именно. Лиз сказала "да, о'кей" и вернулась к телефону. Теперь она
говорила, почти плача. - Тад, уже знаешь, что ему надо.
здесь. Полиция скоро вернется с тобой. Он... Тад, он говорит, что убил тех
двух, охранявших дом.
верю ему. - Сейчас она плакала. Пыталась сдержаться, зная, что этим сильно
опечалит Тада и понимая, что в таком состоянии он может сделать что-то
опасное. Он сжал трубку и попытался принять беззаботный вид.
слов. Сотрудничество. Невероятно. Просто чертовски невероятно.
узнаешь, куда мы поедем. Помнишь, тетю Марту? Он говорит, что тебе надо
отделиться от людей, охраняющих тебя. Он говорит, что знает, ты сможешь
сделать это, потому что он сможет. Он хочет, чтоб ты присоединился к нам
поздним вечером. Он говорит... - Она издала испуганный крик. Еще один
застрял у нее в горле, поскольку ей удалось справиться с собой. - Он
говорит, что ты будешь сотрудничать с ним и вы вдвоем напишете свою лучшую
книгу. Он...
своими пальцами глотку этого ублюдка!
больше, чем когда-либо. - Затем с отчаянием: - Пожалуйста, сделай то, что
он требует, Тад! У него револьвер! И у него есть паяльная лампа!
Небольшая! Он говорит, что если ты попытаешься выкинуть какой-нибудь
номер...
голосе. Это был мертвенно-серьезный тон. - Скажи мне вот что, Дружище, и
будь честным и правдивым, иначе они заплатят за это. Ты меня понимаешь?
Какого... ее сюда приплели? Что это за шифр, Тад? Она хотела что-то
передать тебе, скрыв от меня?