read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



прорвется опутывающая его пелена, и все станет легко, понятно,
свободно - как было! Может, от внешнего толчка, может, от свежего
взгляда?.. В общем, что-то должно было к нему спуститься свыше или
выскочить из-за угла. - Чем ты отличаешься от этих несчастных,
ожидающих манны небесной? - он с горечью спрашивал себя. В другие
минуты он явственно ощущал, что все, необходимое для понимания, а
значит, и для изложения сути на бумаге, в нем уже имеется. А
иногда...
- Какая истина, какая может быть истина... - он повторял в отчаянии,
сознавая, что никакая истина ему не нужна, а важней всего оправдать
собственную жизнь. В такие минуты вся затея с рукописью казалась ему
хитрым самообманом.
- Я все время бросаюсь в крайности, - успокаивал он себя по утрам,
когда был разумней и видел ясней. - Просто связи вещей и событий
оказались сложней, а мои чувства запутанней и глубже, а действия
противоречивей, чем мне казалось в начале дела, когда я еще смотрел
с поверхности в глубину.
Теперь он копошился и тонул в этой глубине. И уже не мог отбросить
написанное - перевалил через точку водораздела: слова ожили и, как
оттаявшие звуки, требовали продолжения.
- Нужно ухватиться за самые прочные концы, и тогда уж я пойду, пойду
разматывать клубок, перебирать нить, приближаясь к сердцевине...
Самыми прочными и несомненными оказались детские и юношеские
впечатления. Именно в тех слоях впервые возникли простые слова,
обозначавшие самые важные для него картины: дом, трава, забор,
дерево, фонарь, скамейка... Они не требовали объяснений и не
разлагались дальше, неделимые частички его собственной истины - это
была именно Та скамейка, единственный Фонтан, неповторимое Дерево,
этот Забор, Те осенние травинки, тот самый Желтый Лист... Что-то со
временем прибавлялось к этому списку впечатлений, но страшно
медленно и с каждым годом все неохотней. Они составляли основу, все
остальное держалось на ней, как легковесный пушок на тонком, но
прочном скелетике одуванчика. Детский его кораблик, бумажный, все
еще плыл и не тонул; он навсегда запомнил, как переживал за этот
клочок бумаги... а потом переживал за все, что сопротивлялось слепым
силам - ветру, дождю, любому случаю...
- Дай вам волю, вы разлинуете мир, - когда-то смеялся над ним
Аркадий, - природа соткана из случайностей.
- Вы, как всегда, передергиваете, - горячился Марк, - случайность,
эт-то конечно... но разум ищет в природе закон! Жизнь придает всему
в мире направление и смысл, она, как говорит Штейн, структурирует
мир...
- В вас поразительное смешение невозможного, - сказал тогда Аркадий
с ехидцей и одобрением одновременно, - интересно, во что разовьется
этот гремучий газ?.. А разум... - старик махнул рукой, - Разум эт-то
коне-е-чно... Мой разум всегда был за науку, А Лаврентий... вы не
знаете уже, был такой... он как-то сказал, и тоже вполне разумно -
"этот нам не нужен!" Действительно, зачем им был такой? Столкнулись
два разума... ведь, как ни крути, он тоже разумное существо...и я в
результате пенсионер, и даже десять прав имею... А теперь и вовсе в
прекрасном саду, в розарии... или гербарии?.. гуляю в канотье. Все
тихо вокруг, спокойненько... В канотье, да! Не знаю, что такое, но
мне нравится - вот, гуляю! Все время с умными людьми, слышу знакомые
голоса, тут мой учитель... и Мартин, бедняга, жертва самолюбия, не
мог смириться... Я понимаю, но я, оказывается, другой. Для жизни
мало разума, Марк, мало!
Не раз он просыпался в холодном поту и вспоминал - кто-то властный,
жестокий, совершил над ним операцию - безболезненно, бескровно... а,
может, просто раскололась земля? - бесшумно, плавно, и другая
половина уплывает, там что-то важное остается, но уже не схватить,
не вспомнить...
- Вот взяли бы да записали все это для меня! - сказал Аркадий. - Мир
не рухнет от вашего разочарования. Жизнь, правда, не бьет ключом, но
все же - выйди, пройдись, отдохни от дум.
3
Он послушался своего голоса, оделся и вышел на сверкающий снег.
Кругом было тихо, только изредка взбрехивала собака по ту сторону
перекидного мостика через овраг; деревья не могли скрыть его, как
летом. Собака то взбегала на мостик, состоящий из нескольких
почерневших бревен, то отступала обратно, боясь поскользнуться,
упасть вниз; оттуда поднимался пар, сквозь мусор и завалы пробивался
ручей.
На нашем берегу стоял теленок, очень худой, с крупной головой и
тонкими длинными ножками. Он уже пытался спуститься на мостик,
пробраться к дому, но собака каждый раз отпугивала его, хотя совсем
не хотела отгонять - это был ее теленок, домашний зверь, он должен
быть во дворе! Она, как умела, помогала ему, бросалась навстречу и
отступала. Пробежать по скользким доскам, оказаться сзади и
подогнать неразумного к дому она боялась, а теленок боялся ее резких
скачков и громкого лая, и так они, желая одного и того же,
оставались на месте. Надо помочь дураку, решил Марк, и пошел к
мостику.
Как он удивился, как смешно ему стало, и тепло, когда он потрогал
худую жилистую шею. Теленок был размером с очень большую собаку,
дога, такого когда-то привели к нему в гости с хозяином, молодым
пижоном: тот в недоумении разглядывал нелепую обстановку -
колченогий стол, лежанку на бревнах, карты на стенах, приколотые
большими булавками... Здесь жил настоящий ученый, и этот маменькин
сынок старался показать, что ничуть не удивлен убогостью жизни. Зато
его дог от всей этой мерзости скорчил огромную курносую морду и
отошел в угол с явным намерением оросить обои... Но в общему
облегчению разговор закончился, и надменный дог удалился, изящно и
разболтанно переступая мускулистыми лапами по линолеуму.
Марк обнял теленка за шею и осторожно повел его по бревнам, тот
понял и очень старался. Собака замолчала, тоже поняв, что незнакомец
все делает верно. Оказавшись на другом краю, теленок тут же
припустил к воротам, а пес, обнюхав брюки Марка, решил не поднимать
шума и потрусил за теленком. Марк остался стоять перед деревней.
Кстати, он вспомнил, надо бы наведаться в домик, который старик
завещал ему.
4
И отправился, но не добрался до места - явилась весна, ручьи ливнями
по склону, дорогу развезло, и дом погряз в черном месиве, так что и
близко не подобраться. Он разглядел только, что стекла целы, дверь
заперта, скамеечка сломана и, перевернутая, лежит посреди двора... А
потом надолго забыл о домике, потому что произошли события, решившие
дальнейшую судьбу Института, и Марка тоже, хотя казалось, ничто уже,
исходящее из этих стен, не может вывести его из погруженности в
себя. Он потихоньку пробирался в свой кабинетик, запирался там,
смотрел в окно, дремал, положив голову на стол или читал кровавый
детектив, чем бездарней, тем лучше. Проблески таланта вызывали у
него тянущее чувство беспокойства в груди, будто что-то важное
забыл, а где, не знает. Едва дождавшись обеда, он исчезал до
следующего утра. Его записки по-прежнему пылились в углу. Иногда он
вспоминал, что уже весна, срок, данный ему Ипполитом истекает, а он
по-прежнему ничего в своей жизни не решил. И тут же забывал об этом,
смотреть дальше завтрашнего дня он не желал.
А тут объявили собрание, решается, мол, судьба науки. Не пойти было
уж слишком вызывающе, и Марк поплелся, кляня все на свете, заранее
ненавидя давно надоевшие лица.
На самом же деле лиц почти не осталось, пусть нагловатых, но смелых
и неглупых - служили в других странах, и Марка иногда звали. Если б
он остался верен своей возлюбленной науке, то, может, встрепенулся
бы и полетел, снова засуетился бы, не давая себе времени вдуматься,
- и жизнь поехала бы по старой колее, может, несколько успешней,
может, нет... И, кто знает, не пришла ли бы к тому же, совершив еще
один круг, или виток спирали?.. Сейчас же, чувствуя непреодолимую
тяжесть и безразличие ко всему, он, как дневной филин, сидел на
сучке и гугукал - пусть мне будет хуже.
И вот хуже наступило. Вбегает Ипполит, и сходу, с истерическим
надрывом выпаливает, что жить в прежнем составе невозможно,
пришельцы поглотили весь бюджет, а новых поступлений не предвидится
из-за ужасного кризиса, охватившего страну.
Марк, никогда не вникавший в политические дрязги, слушал с
недоумением: почему - вдруг, если всегда так? Он с детства знал,
усвоил с первыми проблесками сознания, что сверху всегда исходят
волны жестокости и всяких тягот, иногда сильней, иногда слабей, а ум
и хитрость людей в том, чтобы эти препоны обходить, и жить по своему
разумению... Он помнил ночь, круг света, скатерть, головы родителей,
их шепот, вздохи, - "зачем ты это сказал? тебе детей не жалко?.." и
многое другое. В его отношении к власти смешались наследственный
страх, недоверие и брезгливость. "Порядочный не лезет туда..."
- Наша линия верна, - кричал Ипполит, сжимая в кулачке список
сокращаемых лиц. Все сжались в ожидании, никто не возражал. Марк был
уверен, что его фамилия одна из первых.
"Вдруг с шумом распахнулись двери!" В полутемный зал хлынул свет, и
знакомый голос разнесся по всем углам:
- Есть другая линия!..




Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 [ 69 ] 70 71 72 73 74 75
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.