read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


- Нет, той же ночью... Он мне всего пару часов дал отдохнуть... Потом
договор заключили, он меня сразу в машину и посадил... А те, кто был в
машине, меня куда-то в Мытищи отвезли, до утра поили, я и рухнул...
- Что за договор подписали?
- О сотрудничестве... Я уж и не помню...
- Если повозить вас по Москве, вспомните дом, где были?
- Не знаю...
- Какая у него квартира?
- Большая... Комнаты три, не меньше...
Или врет, подумал Костенко, или Сорокин возил его на явку... У него
один большой зал, никаких там трех комнат нет...
- Из окон-то что было видно?
Пшенкин задумчиво переспросил:
- Из окон? Что-то было видно... Погодите, вроде бы Белорусский вокзал...
Костенко сразу же вспомнил Нинель Дмитриевну, двоюродную сестру
Сорокина, спрыгнул с подоконника, рассеянно похлопал себя по карманам:
- Слушайте-ка, у вас сигаретки случаем нет? Тьфу, забыл, - он
усмехнулся, - тот К о с т е н к о вам курить не рекомендовал... Едем со
мной, будем искать дом возле Белорусского, это вам нужно больше, чем мне,
едем!
...Точно, Сорокин будет уходить по железной дороге, понял Костенко; он
нас запутал своим авиабилетом; ну, гадина, неужели свалил, а?!
Попросил ребят связаться с Комитетом, пусть подключают пограничные
станции; бросился к машине; Пшенкин семенил за ним, неестественно часто
крутя шеей, словно бы ему жал воротник рубашки...
...Костенко сидел закаменев, не спуская глаз с Пшенкина; тот обалдело
таращился на дома вокруг Белорусского вокзала, то и дело отвлекаясь -
прислушивался к телефонным разговорам, что полковник вел из машины; он
чувствовал, как ему передается нервозность этого седого человека, хотя
внешне тот был совершенно спокоен; вспомнить ничего не мог, все здания
казались ему одинаковыми.
Костенко помог ему:
- Вы как туда добирались?
- На машине...
- Очень были пьяны?
- Сейчас это не наказывается...
- Чем он вас угощал?
- Коньяком.
- Сам пил?
- Очень мало... "Мадеру"...
- Закусывали?
- Да... Он мне шашлык взял, а сам икру ел... Сначала стюдень спросил, а
как ответили, что нет, так порций пять икры заказал...
- Вам-то икорки предложил?
- Я ее не ем...
- Почему?
- Из-за сострадания к народу...
- А шашлык - можно? Без сострадания?
- Погодите, - Пшенкин прилип к окну, - а вот не этот ли?
- Остановиться?
- Да... Ей-богу, этот! И подъезд вроде бы тот, четвертый этаж, я
ступени считал, лифта нет...
Костенко сразу же посмотрел на дом, что стоял напротив; отселили под
ремонт, много пустых квартир, окна открыты; осведомился по рации, где ЖЭК,
и попросил шофера гнать туда - с сиреной.
Начальника ЖЭКа на месте, конечно же, не было; главный инженер, как
объяснила секретарша, отъехал на совещание, заместитель на участках.
- Кто может подъехать со мною к Белорусскому? - спросил секретаршу.
- А вы кто такой?
- Из МУРа.
- Обратитесь завтра, скоро работа кончается...
- Завтра? А если вас сегодня бандюга ограбит?
- У меня брать нечего.
Несчастная страна, в который уже раз подумал Костенко; никого ничего не
волнует, ждут манны небесной... А что они могут в этом затхлом ЖЭКе,
возразил себе Костенко. Если бы им позволили д е й с т в о в а т ь,
подвалы осваивать, чердаки и первые этажи... Так нет же! Они ничего не
могут без приказа сверху, разрешения десяти инстанций... На Западе то, что
у нас называют ЖЭКом, - богатейшее учреждение, с компьютерами, своим
баром, прекрасной мебелью, люди отвечают за жилье, что может быть
престижнее! А у нас? Все просрем, если даже сейчас, когда хоть что-то
можно, все равно никому ничего нельзя...
- Послушайте, барышня, - настроившись на лениво-равнодушный темпоритм
секретарши, продолжал Костенко, - вы...
- Я вам не "барышня"! В общественном месте небось находитесь!
- Как прикажете к вам обращаться?
- Как все нормальные! "Женщина"! С Луны свалились, что ль?! Все
нормальные люди обращаются - "женщина", вы что - исключение?!
Костенко тяжело обсматривал ее, чувствуя, как изнутри поднимается
отчаянная ярость, но потом заметил ее разношенные туфли, заштопанную юбку,
подпоясанную драным пуховым платком, спортивную кофту, уродовавшую и без
того ужасную фигуру, и сердце его защемило тоскливой, пронизывающей
болью...
Похлопав себя по карманам, он нашел грязную таблетку валидола, бросил
ее под язык и тихо вышел из затхлого полуподвала...
...В отделении милиции взял двух сотрудников; и оперативник угрозыска и
обэхаэсовец были, слава богу, в штатском; по дороге объяснил суть дела;
вороток нашелся у шофера, бинокль лежал в чемоданчике Строилова, у него
там и фотоаппарат был, и блокнот, и маленький диктофончик; несчастный
парень, как он там?
- Борис Михайлович, а кто в той квартире еще был? - спросил Пшенкина.
- Не помню... Вроде бы никого... Духами пахло...
- Мужскими?
- А разве такие есть?
- Есть... Картины, фотографии были на стенах?
- Были... Много...
- Какие-нибудь запомнились?
- Вроде бы... Погодите... Картины были старинные, не русские, с
купидончиками...
А фото... Там много танцоров... И танцовщиц... Длинноногие все, срамно
одеты, не по-нашему...
Костенко обернулся к оперативнику угрозыска:
- Какие тут балерины живут?
- Сейчас запросим, - ответил тот, - если дадите трубочку... Вроде бы
тут несколько артистов жили, мы присматривали, были сигналы, что на них
наводки клеили, но потом вроде как отрезало, мы еще дивились - в чем дело?
- Не живет ли здесь некая Ирина Васильевна, в девичестве Лазуркина?
Была солисткой балета в ансамбле метрополитена?
Опер усмехнулся:
- Иностранка? Когда не на даче - живет, я ее знаю...
...Они высадили Пшенкина возле метро, вскрыли черное парадное,
оперативник остался на стреме - наверняка какой энтузиаст прибежит или,
того хуже, постовой, начнут скандал, б у м а г у потребуют, у нас миром
говорить не умеют, как что - в истерику, гражданская война, а не разговор;
поднялись на пыльный чердак; Костенко вжался в окуляры бинокля,
рассматривая квартиры, начиная с цоколя, - литератор от страха прибабашен,
четвертый этаж ему мог померещиться.
Окна цоколя были закрыты шторами; на втором с обшарпанного потолка
свисала засиженная мухами лампочка; было что-то безнадежное в этих
старинных проводах, витых, как косы, - такие девушки плели, пока новый
фасон не о к о р о т и л мир; теперь только певцы с косами ходят; борьба
полов - что там классовая! Мебель в комнатах была старая, разностильная,
стол без скатерти, пожжен утюгом, не портниха ли живет? Нищета, трущобы! В
соседней квартире комнаты были заставлены мягкими креслами, маленькая
женщина в длинном халате, отороченном мехом, сидела против огромного
экрана диковинного телевизора; на одной лестничной клетке две судьбы; р а
з б и т о е общество! На третьем этаже в правой от пролета квартире шел
ремонт; трое маляров устроились на перевернутых ведрах, дымили цигарками и
выпивали по маленькой; на полу, застеленном газетами, стояла бутылка,
лежал батон хлеба, три огурца и несколько плавленых сырков; женщина в робе
смывала старые обои; мы стали обществом, где работают только женщины,
подумал Костенко, пока еще работают; скоро, видно, и они отучатся;
"Красный молот, красный серп - это наш любимый герб, хочешь жни, а хочешь
куй, все одно получишь х..."; сколь за этот стишок давали Сорокины?
Кажется, восемь лет каторги; что ж, за правду надо платить...
На четвертом этаже только в двух окнах горел свет; была видна б о г а т
а я люстра, краешек рояля и стол. Во второй комнате просматривался угол
тахты; на ней - ноги мужчины; на туфлях золотая пряжечка; такие же
замшевые туфли были на Хренкове в тот день, когда он подошел к Костенко у
библиотеки.
На паркете стояла бутылка боржоми и гофрированная тарелочка со студнем
из кулинарии; ай да Либачев-младший, что за память, а?! Мой пациент обожал
студень, ай да лапочка...
- Смотрите за ним, - Костенко передал бинокль обэхаэсовцу и достал из
кармана фотографию Сорокина. - На тахте лежит этот человек. Я сейчас
вернусь...
Он не сразу поднялся; достав сигарету, сунул ее в рот, но не стал
прикуривать; огонек зажигалки вечером подобен далекому выстрелу: слышать -
не слышно, но опытный глаз сразу же с н и м е т слежку.
Я потребую от него свидетелей, которые бы доказали, что он был с ними в



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 [ 69 ] 70
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.