казаться, что все хорошо и ты счастлив до конца дней, - о чем горевать?
о ловушках, они этот вопрос обсуждали.
обыкновенной, без всякой мистики, человеческой смерти. С какого-то
момента, раньше или позже ты начинаешь понимать, что как раз лично тебе
твоя собственная смерть никаких неприятностей не сулит.
мучительным. Но невыносима мысль, что твоя кончина не позволит доделать
что-то очень важное, принесет боль и страдания твоим близким. Да и
просто - ты исчез, а вокруг абсолютно ничего не изменилось... Встает
солнце, шумят листвой деревья, люди пьют пиво в кафе под навесом. Но все
- без тебя.
пресловутой Ловушки.
реальности вырубали неудобных людей.
очередную подходящую к случаю цитату.
"ловушек" - крайняя бдительность и осторожность. Заметишь резкое и
немотивированное изменение обстановки - всеми силами уклоняйся от столь
же резкого ответа. Любой ценой старайся удерживать статус-кво. И до
последнего не воспринимай происходящее как окончательную данность.
совершенно немотивированных изменений... Впрочем - нет. Не так. Это ведь
они сами учиняют в этом мире не из чего не вытекающие безобразия, а
окружающая среда реагирует как раз в пределах стандартной логики.
из того, что скорость мышления постоянна здесь и на Земле, добирались
они до узла минут десять. А если допустить, что скорость нервных
процессов сопоставима со скоростью света, то и один квант времени, -
огромный срок.
счастью или к несчастью, являемся обитателями такой хроносенсорной ниши
(масштаба времени), где сущее дано в своей максимальной
членораздельности, а наша философия есть только следствие этой
заброшенности, помещенности именно сюда.
представить, легкий холодок ужаса пробегает по коже.
легкостью в голосе сказал Сашка. - Столь ли велико будет искажение при
попытке иного способа умозрения... По предыдущим выходам в астрал, своим
и Андрея, Шульгин убедился, что восприятие окружающего зависит от
своеобразной "настройки" мозга в момент "внедрения" в Сеть.
доступную, наглядную форму, как-то связанную с тем, какая мысль, или
эмоция доминировала в сознании или подсознании "контактера".
тайге, а мировой разум воплотился в образе шамана-тунгуса.
форме нечеловеческих символов.
или оболочкой Узла, ощутился как-то очень материалистически. Словно при
прыжке из окна второго этажа на плотный грунт.
которой Сашка себя полагал. И увидел, что стоит во внутреннем дворике
Замка, главной базы форзейлианского резидента Антона.
сине-золотом воздухе ранней осени, бабьего лета, аура запустения.
желтые снаружи, красные изнутри листья канадских кленов. У стен они
собирались в порядочные кучи, и их никто не убирал.
от непрерывного курения и регулярного потребления крепких и крепчайших
напитков голос. Шульгин обернулся.
приземлении колено.
сказать, зависела ли материальность структур Сети от способа
проникновения в нее или исключительно от фантазии Игроков.
Если это ты, то я в тебя не верю".
зря же в сказках и прочем фольклоре герои постоянно произносят волшебные
слова и заклинания. Как правило, им это помогает.
не похожий на удолинский тенорок, голос внутри черепа. - Ловушки будут
позже. Что тебе здесь надо?
и без участия Ловушки... "Фарс какой-то, - продолжал удерживаться в
рамках здравого смысла Шульгин. - "Аленький цветочек" в постановке ТЮЗа.
Стражу Замка, оставленному здесь Антоном, или собственной галлюцинации.
- Я здесь не чужой. Замок меня знает... Это он вспомнил случай, когда
они с Андреем бродили по запретным для непосвященных горизонтам, и
Шульгин ощутил нечто вроде благожелательного интереса со стороны
ноосферы Замка.
Скорее всего - да. Вы себя как, нормально ощущаете?
кружится, выпить хотите?
а просто в ответ на волевой посыл кто-то из Игроков или лиц, ими на то
уполномоченных, просто перенес их с Удолиным в совершенно подлинный
Замок. Тем же способом, что Антон переправил сюда Воронцова прямо с
сухумского пляжа.
сумел до него докричаться в сталинской Москве, отчего ему не быть здесь
и сейчас?
прошлом году... Формально ведь они покинули Замок примерно в июле 1920
года.
обстояло никак.
предупреждал.
магазин", где библиотека, где спортивный зал с тренажерами и сауной.
лет двадцать назад, а хозяева так и не въехали, и теперь Замок медленно
приходил в запустение и медленно начинал разрушаться.
визуализации, поэтому упорно шел вперед, со всем старанием представляя
место, в котором хотел очутиться.
профессор, поначалу воодушевленный грядущим угощением, а теперь все
больше впадающий в уныние. Он с трудом поспевал за целеустремленно
преодолевающим лестницы и галереи спутником. - Ясно же, тут совершенно
пусто. Пойдемте обратно, на солнышке погреемся, подумаем, как обратно
вернуться... - Сейчас, сейчас... - Шульгин зажмурился, напрягся не
только умственно, но и физически, совсем как тогда, в попытке открыть
дверь в межвременную квартиру в Столешниковом переулке. Толкнул высокую,
с дугообразными медными ручками двойную дверь, остекленную оранжевыми
рифлеными стеклами.
понял, что опять у него все получилось.
шоколадной кожей, ею же обтянута стойка, витрины полны бутылками и
банками, за дверкой темного стекла должна помещаться камера мгновенной
доставки закусок.
доброго мюнхенского пива или бокалом бургундского.
призыв-мольбу.
совсем как раньше, и даже дамы их встречали бы на крыльце
приветственными кликами.
Орловский Гай Юлий
Сертаков Виталий
Володихин Дмитрий
Свержин Владимир
Куликов Роман
Каменистый Артем