пристроил на согнутом колене.- Не знаю, чему тебя учили. А у нас было правило:
доверяй, если держишь за оба яйца. Понял, герой?
полная симметрия в вещдоках и половых органах. Чтобы уж двумя руками держаться,
а? - в свою очередь усмехнулся Максимов.
через полчаса был на месте. Я проконтролирую.
достал из рукава стилет. Поднял на уровень лица, держа двумя пальцами. Пистолет
в руке Гаврилова дрогнул и вскинулся вверх. Черный глаз ствола уставился точно
в переносье Максимову.
анатомии я не силен, но пулю из тела достать могу. Лес невелик, но твои орлы ее
не найдут. Пули нет, значит, в вещдоках недобор у вас вышел. Так что придется
мне снимать оба ботинка. За них и будете держаться. Больше не за что.
процедил сквозь зубы:
ножны. Встряхнул кистями рук, сбрасывая напряжение. - Мне пешком идти или
подбросите?
считать, проверку на вшивость ты выдержал. Голова работает, держать себя
умеешь...- Он нервно покусал нижнюю губу, с трудом соображая, что сказать
дальше. - Назначаю старшим на объекте. Вместо Стаса,- наконец родил он,
покосившись на все еще стоящего неподвижно Максимова.
Слов, шепотом посланных в его адрес Максимовым, он расслышать не мог.
Вставать не стал, только подтянул ноги, теплый плед сбился бугром, из-под края
вылезли голые ступни.
разглядывал жену и дочь Журавлева, гуляющих среди каких-то греческих развалин.
Есть такой тип красоты, от доброты идущий",- подумал Максимов, глядя на
смеющихся женщин. Теперь они стояли на лестнице, круто уходящей вверх по
зеленому склону.
указал на экран: женщины шли по рынку, подолгу задерживаясь у лотков,
заваленных диковинными рыбами.- На камеру они абсолютно не работают, даже не
подозревают, что их снимают. Хороший признак.
Максимов, успел просмотреть не раз, и вовсе не из-за красот Средиземноморья.
Сейчас он меньше всего походил на счастливого отца семейства, получившего
весточку от наслаждающейся отдыхом семьи.
разноголосица южного базара и отчетливый плеск близкого моря.
отпадает. До конца операции максимум две недели.- Журавлев со значением
посмотрел в глаза Максимову.- Что будешь делать дальше?
Войны на мой век хватит, - как мог беззаботно сказал Максимов, показывая
глазами на потолок.
отфильтровать запись, оставив только нужное. Жили они под плотным контролем и
ходили по лезвию, об этом забывать не стоило.
взгляд от экрана.
тысяч. Правда, их еще получить надо.
пузырьками с лекарством. Намек Максимова он понял прекрасно - пока они жили под
негласным домашним арестом, чеки можно было выписывать хоть каждый день и на
любые суммы. Он посмотрел на жену, что-то выбирающую в рыбных рядах. Судя по
всему, у нее-то деньги были настоящие.
купающемся в солнечных лучах пройтись по горбатым улочкам, круто сбегающим к
лазоревой воде, заглянуть в полные счастья и покоя глаза жены и хоть раз в
жизни почувствовать себя безмятежно счастливым.
окну.
движения Максимова вновь стали легкими и крадущимися, как у большой кошки.
рая, звук был включен почти на полную мощность, но Журавлев молчал.
вчерашняя просьба остается в силе, и я готов поклясться, что я или наши вытянем
его семью. Естественно, в обмен на материалы на Кротова. Вычислить город труда
не составляет: бортовые номера шхун, две лавочки и дом на повороте к морю я
запомнил четко. Что же он, дурак, молчит?"
взором тут же предстала картинка грузно развалившегося на диване человека! Его
тело представилось Максимову черным, как тяже лая грозовая туча. Внутри, в
верхней трети живота горел багровый светлячок, от него во все стороны тянулись
тонкие алые лучики. Два самых длинных и ярких вонзились в правое легкое и в
печень, наполняя их мерным багровым свечением.
конец". - Он задал себе вопрос, и в сознании сам собой эхом откликнулся ответ:
"Меньше месяца".
телевизора.
остановил пленку. Пожевал толстыми губами, слизнул обметавшую их белесую
пленку.- Мне еще надо кое-что уточнить. Недельку-другую придется поработать. -
Он со значением посмотрел на Максимова.-А вчера...
дело до конца...
минуту назад под влиянием сострадания Максимов против собственных правил первым
предложил помощь. Теперь все в прошлом. Выбор был сделан. Плох или хорош, но
сделан. Самостоятельно и после здравого размышления.
Гаврилов отослал Стаса в Москву. Дачу опекает сосед напротив, ему придана
тревожная группа. Пока не поступят дальнейшие распоряжения, я отвечаю за охрану
и оборону этого дурдома.
отвел взгляд. - Работайте, Кирилл Алексеевич, - сказал Максимов и вышел, тихо
прикрыв за собой дверь.
кресло Кротова пустовало, его хозяин после отъезда Гаврилова из своей комнаты
еще не выходил. Инга уехала с Гавриловым, ей что-то потребовалось купить в
Одинцове.
тарелки аккуратной стопочкой стояли на столе. Но ведро с мусором, как и
надеялся Максимов, было полным. Выносить его было обязанностью Стаса, но тот.
теперь навсегда был избавлен от этой позорной повинности.
постелил на полу и осторожно высыпал на газету содержимое ведра. Инга от
природы была чистюлей, плюс искусно скрываемые признаки спецподготовки, азы
которой, как известней требуют не разводить вокруг себя бардака, чтобы па
малейшему нарушению порядка сразу же вычислят присутствие чужих, но сегодня
врожденные и благоприобретенные качества дали осечку. Нарушился привычный
порядок - не стало Стаса, - ив ведре осталось то, что следовало скрыть.
завтрака и картофельные очистки и стал с интересом рассматривать ампулки с
отколотыми горлышками. Судя по названиям лекарств, вчера ночью Инга вколола
Журавлеву инсулин и лошадиную дозу обезболивающего. Нашел две стеклянные
трубочки экспресс-тестера на сахар в крови. Колешь в палец, по изменению
окраски реактива в трубочке определяешь уровень сахара. Если судить по цвету
реактива, в крови Журавлева сахара было, как в сахарнице.
ватных катышка, пропитанных кровью, и тонкая никелированная пластинка с острым
шипом на конце, такой пользуются при взятии крови из пальца. Максимов закрыл