какая несправедливость была совершена. Напоминанием, как и голубое вино
Алессана.
изумлению.
Даже не знаю, могу ли я назвать гордым отца. Наверное, я о нем тоже знаю
очень мало.
посмотреть на тебя. - Она проверила одеяла: они накрывали ее до
подбородка.
волосы, порванную рубаху и явственные царапины и следы зубов. Катриану
охватил гнев, который постепенно сменился глубокой тревогой, которая не
имела к Дэвину отношения. Во всяком случае, непосредственного отношения.
будто ты побывал на войне.
она это видела даже при свече.
бессилия и пришел сюда за добавкой? Могу тебе сказать...
Катриана. Это была трудная ночь.
одеяло.
здесь научился. Думаю...
рассердилась на себя за то, что подобные вещи заставляют ее так
нервничать.
по-моему, я узнал кое-что о том, что с нами сделали тираны. Не только
Брандин и не только в Тигане. Альберико тоже. Они оба, и с нами всеми.
искуснее, чем ты воображал.
больше не видела его лица. В наступившей тишине ее дыхание стало ровнее.
мне снились плохие сны. Что ты от меня хочешь, Дэвин?
подавила инстинктивное, нервное желание предложить ему пойти и написать
письмо одной из дочерей Ровиго. Но ответила:
некое подобие порядка. И сказал: - Но между нами есть нечто большее. Ты
меня иногда ненавидишь.
Из-за того, что произошло во дворце Сандрени. - Он помолчал и прерывисто
вздохнул. - Потому что я был первым, с кем ты занималась любовью.
последнее предложение не было произнесено.
Она открыла глаза и мрачно взглянула на него.
Он помолчал. - Честно, я не знаю, Катриана. Мне очень жаль.
опять откинулся на спинку без сил, и она сделала то же самое, откинувшись
на деревянное изголовье кровати. Немного подумала, удивляясь собственному
спокойствию.
Катриана. - Правда, не испытываю. Ничего похожего. Это неловкое
воспоминание, не стану отрицать, но не думаю, что оно когда-нибудь мешало
нам в нашем деле. А ведь только это имеет значение, не так ли?
не имеет значения.
умела дружить.
слишком гордой. Я никогда не чувствовала себя своей в нашей деревне, хотя
это был единственный дом, который я знала. Но с тех пор, как Баэрд назвал
мне Тигану, с тех пор, как я услышала это имя, для меня все остальное в
мире перестало существовать. Только Тигана имеет значение.
надо прожить, возможность дружить, даже любить. Почему ты отказываешься от
всего ради одной лишь цели?
трус, еще до битвы у реки.
корнем.
Внезапно Катриана задула свечу; теперь ей не хотелось света. А потом,
благодаря темноте и благодаря его послушному молчанию, она постепенно
сумела овладеть собой. Пройти мимо этого мгновения и не заплакать. Это
отняло много времени в темноте, но в конце концов она смогла сделать
глубокий, ровный вдох и поняла, что все в порядке.
Больше всего за молчание.
его по имени. Снова никакого ответа. Она прислушалась, потом различила его
мерное, сонное дыхание.
Но у него явно была трудная ночь, и не только в очевидном смысле слова.
Если их увидят выходящими отсюда вместе утром, это, несомненно, вызовет
удивление. Но Катриана обнаружила, что ей все равно. Она также поняла, что
придает меньшее значение, чем ожидала, тому, что он узнал о ней одну
правду и догадался о другой. Правду об ее отце, но больше о ней самой. Она
удивилась, почему это ее почти совсем не беспокоит.
Почему-то ей не хотелось, чтобы он проснулся утром и понял, что это
сделала она. Так поступили бы дочери Ровиго, а не она. Или нет: младшая
дочь к этому моменту уже затащила бы его к себе в постель и в себя,
невзирая на странное настроение и упадок сил. Старшая? Она бы с волшебной
скоростью соткала новый плед и укутала им Дэвина, прикрепив к нему записку
с данными об овце, которая дала шерсть, и историей выбранного ею узора.
беспокойство прошло, и больше ей ничего не снилось. Когда она проснулась,
едва рассвело. Дэвин уже ушел. И она лишь потом узнала, как далеко.
сторону рва и поднятого моста через ров. В окнах замка Борсо одна за
другой мигали и гасли свечи. Мимо нее в дом то и дело проходили люди,
обменивались с ней лишь коротким приветствием или кивком головы или вообще
обходились без приветствия. Им предстояло сражение этой ночью, и каждый
пришедший это знал.
огонек. Все свечи были давно задуты, камины погашены, окна закрыты
ставнями, даже щели под дверьми заткнуты тряпками или половиками. Все
знали, что в первую из ночей Поста по земле бродят мертвецы.
деревни, собралось уже человек пятнадцать-двадцать. Элена не знала,
сколько еще Ходоков присоединится к ним здесь или позднее, на месте
встречи; знала лишь, что их будет слишком мало. В прошлом году их уже не
хватало, и в позапрошлом, и они проиграли те битвы с большими потерями.
Дни Поста убивали Ходоков быстрее, чем такие молодые, как Элена, вырастали
на смену. Вот почему они каждую весну терпели поражение и почему почти
наверняка проиграют битву сегодня.