смутной угрозы.
хуже других: у каждого свои грехи. Я почерпнул эту аксиому не из книг, но из
знакомства с другими людьми.
мере довольно сведущ в человеческих горестях, довольно закален в тяжких
болезнях. Поэтому видя круги под вашими усталыми глазами, ваши нахмуренные
брови, складку, которая пролегла около вашего рта, борозды, которые называют
прозаическим словом морщины, я могу сказать вам, сколько вы перенесли
суровых испытаний, сколько раз ваше сердце тревожно билось, и сколько раз
оно доверялось другому сердцу и оказывалось обманутым. Я скажу все это, ваше
величество, когда вам будет угодно; я уверен в том, что вы не уличите меня
во лжи, я скажу вам это, изучив вас взглядом, который умеет и хочет читать в
человеческом лице; и когда вы почувствуете тяжесть этого взгляда, когда вы
почувствуете, что любопытство это проникает в глубины вашей души, как лот -
в глубины моря, тогда вы поймете, что я многое могу, сударыня, и если я не
даю себе воли, то заслуживаю признательности, а не враждебности.
этикетом - все это произвело на Марию-Антуанетту действие неописуемое.
ненависть сменяется ужасом. Королева бессильно уронила отяжелевшие руки и
отступила назад, подальше от грозного незнакомца.
что с ней творится, - понимаете вы, что мне очень легко узнать, что вы
скрываете от всех и от самой себя; понимаете вы, что мне легко усадить вас в
кресло, к которому пальцы ваши безотчетно тянутся в поисках опоры?
пробирает неведомая дотоле дрожь.
- продолжал Жильбер, - стоит высказать волю, которую я не хочу проявлять, и
вы окажетесь в моей власти. Вы сомневаетесь, ваше величество. О, не
сомневайтесь, не вводите меня в искушение! Ведь если вы хотя однажды введете
меня в искушение!.. Но нет, вы ни в чем не сомневаетесь, не правда ли?
цеплялась за спинку кресла со всей силой отчаяния и яростью существа,
чувствующего, что сопротивление бесполезно.
преданным, самым смиренным из подданных вашего величества, я произвел бы
ужасный опыт и тем самым убедил вас в своем умении. Но не бойтесь; я низко
склоняю голову перед королевой, а паче всего - перед женщиной, я трепещу,
чувствуя, как рядом бьется ваша мысль, и я скорее покончу с собой, чем стану
смущать вашу душу.
хотела оттолкнуть Жильбера, стоявшего от нее не менее, чем в трех шагах.
Бастилию. Вы сожалеете о ее захвате уже потому, что народ вызволил меня
оттуда. Глаза ваши горят ненавистью к человеку, которого вам лично не в чем
упрекнуть. И погодите, погодите, кто знает, не вернется ли к вам теперь,
когда я ослабляю свое воздействие, вместе с дыханием сомнение?
посредством взгляда и жестов, она вскочила, как птица, которая,
освободившись из-под душного стеклянного колпака, пытается снова запеть и
взлететь над землей. Вид ее был грозен.
величество, я открою вам ужасную мысль, которая пришла мне в голову? Вот что
я собирался сделать: выведать у вас самые задушевные, самые сокровенные
тайны; заставить вас написать их здесь, за этим самым столом, и потом,
разбудив вас, доказать вам посредством вашего собственного почерка, сколь
невыдуманна власть, которую вы, судя по всему, отрицаете; а главное, сколь
велико терпение, и, не побоюсь этого слова, благородство человека, которого
вы давеча оскорбили, которого вы оскорбляете уже целый час, хотя он ни на
мгновение не давал вам на то ни права, ни повода.
вскричала королева, побледнев. - Да как вы смеете, сударь? Да знаете ли вы,
что это такое? Знаете ли вы, чем это вам грозит? Ведь это же преступление -
оскорбление королевской особы. Учтите: едва проснувшись, едва овладев собой,
я приказала бы покарать это преступление смертью.
волнением королевы, - не торопитесь обвинять и особенно угрожать. Конечно, я
мог бы усыпить ваше величество; конечно, я мог бы вырвать у женщины все ее
секреты, но, поверьте, я никогда не стал бы этого делать во время разговора
королевы со своим подданным наедине, во время разговора женщины с чужим
мужчиной. Повторяю, я мог бы усыпить королеву и нет для меня ничего легче,
но я никогда не позволил бы себе ее усыпить, я никогда не позволил бы себе
заставить ее говорить без свидетелей.
все ваши движения, в конечном счете, все подробности сцены, чтобы по
окончании сеанса у вас не осталось ни тени сомнения.
Подумайте, сударь, это было бы преступно вдвойне, ибо у вас появился бы
сообщник.
Жильбер.
сильнее, чем признание, сделанное во сне. - О, господин Жильбер! Господин
Жильбер!
ваш защитник. Король рассказал бы вам по вашем пробуждении, с каким
почтением и достоинством я держался, доказывая свое умение достойнейшей из
королев.
слов.
прерывистым дыханием.
стать моим смертельным врагом...
доверии, которое внушает подданный. Вы это уже сами поняли, не правда ли? У
кого с первого слова отняли возможность вредить - не враг, особенно когда он
сам себе запретил пускать в ход свое оружие.
вниманием вглядываясь в лицо Жильбера.
доказательства моей правдивости?
мужи, владевшие опасным оружием. Я буду пользоваться своими преимуществами
только для того, чтобы отвести от себя удар. "Не для нападения, но Для
защиты" - вот мой девиз.
врача, ведь вы негодовали даже когда вам приходилось доверять докторам свое
тело. Будьте смелы, будьте доверчивы. Тот, кто на деле доказал вам ныне свою
кротость, дает вам добрый совет. Я хочу вас любить, ваше величество; я хочу,
чтобы все вас любили. Я представляю на ваш суд идеи, которые уже высказал
королю.
ловушку; напугав женщину, вы думаете, что сможете управлять королевой.
одни убеждения, у вас, конечно же, другие. Я хочу сразу опровергнуть
обвинение, которое вы выдвинули бы против меня - в том, что я напугал вас,
дабы подчинить ваш разум. Скажу больше, вы первая женщина, в которой я вижу
разом все страсти женщины и всю властность мужчины. Вы можете быть женщиной
и другом. Вы способны в случае нужды соединить в себе все человечество. Я
восхищаюсь вами и готов вам служить. Я готов вам служить, ничего не требуя
взамен, единственно ради того, чтобы вас изучать. Более того, чтобы услужить
вам, я предлагаю вот что,: если я покажусь вам слишком неудобной дворцовой
мебелью, если впечатление от сегодняшней сцены не изгладится у вас, из
памяти, настоятельно прощу вас, умоляю вас: прикажите мне удалиться.
укрылась от Жильбера.
- Я даже не стану говорить королю то, что собирался сказать, и уйду. Вам
будет спокойнее, если я буду далеко?
Будучи более сведущей, чем кажется на первый взгляд, в тайнах магнетического
влияния, ваше величество сказали себе, что в отдалении я буду столь же
опасен;
Сертаков Виталий
Куликов Роман
Лукин Евгений
Перумов Ник
Шилова Юлия