Чтение 70–й страницы книги ~Разгон~

сбросили бога, а теперь нам пихают эти компьютеры? И кричат, что компьютер
все может воссоздать!

- Смоделировать, - подсказал Карналь.

- Ну! А смоделирует ли он девичьи шаги? Сделает мне, знаете ли,
туп-туп, от которого заходится сердце? Да никогда! Я тут пытался было им об
этом говорить, так они меня... выгнали!

- А где же они? - спросил Карналь.

- Я не знаю. Спал и не слышал. Вас услышал, зашел на всякий случай.

- Благодарю вас.

- Так мне что? Уходить?

- Как хотите. Очевидно, можете уходить.

Сосед потихоньку вышел, видимо еще не проснувшись, а может, просто не
протрезвев и так и не поняв, что говорил с самим Карналем, даже пробовал
критиковать его машины с такой точки зрения, с которой еще никто не
догадывался это делать.

Карналь подумал, что, пожалуй, надо запереть дверь. Он попытался это
сделать, но дверь почему-то не поддавалась, словно бы ее кто-то придерживал.
Он выглянул на площадку: там стоял Юрий, весь мокрый, вода стекала с него
ручьями, мокрые волосы смешно налипали на лицо.

- Ты что, купался? - довольно спокойно поинтересовался Карналь.

- Ага!.. Добрый вечер, Петр Андреевич! - Юрий побаивался Карналя
вообще, а сейчас и подавно. Опьянение он оставил в днепровской воде, был
трезвый, но все равно не мог постичь, как очутился здесь его тесть. Как бог
из машины, что ли?

- Где же ты купался так поздно? - продолжал интересоваться Карналь.

- В заливе.

- Прекрасно. Один?

- Что?

- Спрашиваю: один купался или как?

- Один.

- Входи, пожалуй. А где Люда? Что это здесь у вас?

- Это? Немного касательно епетита кормов...

- Достаточно исчерпывающе и остроумно, особенно учитывая время. Но ты
не ответил, где Люда.

Юрий удивленно огляделся:

- И правда, где же она?

- У вас были гости?

- Незваные.

- То есть не твои, а Людины, ты хочешь сказать?

- Ну, как на это посмотреть. Немного с одной стороны, немного с другой.
Товарищ Кучмиенко тоже...

- Кто же именно?

- Ну, товарищ Кучмиенко и все там...

- И товарищ Кучмиенко тоже... пил?

- А что?

- Вы не могли выдумать ничего получше? Даже товарищ Кучмиенко? Пьют,
пьют... мерзко и унизительно! Не поговорят толком между собой, а сразу
падают за стол.

- Мы поговорили... прекрасно поговорили!

- И ты разыграл тут сцену. Так?

- Я же не народный артист.

- Все-таки... Может, ты переоденешься?

- Ничего. Мне не холодно.

- Людмила провожает гостей, да? - допытывался Карналь, поскольку у Юрия
напрочь пропала его разговорчивость, а может, он все силы тратил на
подавление неудержимой дрожи, бившей его. Однако переодеваться в сухое не
хотел. А что? Купался, потому что жарко. Кому жарко днем, а ему ночью. Он
индивидуальность. - Так что же, провожает Люда или где она?

- Ага, провожает! - ухватился за слово Юрий. - Именно провожает.
Удивительно точное слово. Термин.

- А ты?

- Я? Ну... Я вот здесь... Послушать любимую пластинку... Вашу и...
нашу...

- Кто у вас был?

- Отец. Товарищ Кучмиенко.

- Это я знаю. Благодарю. А еще кто?

- Еще? Да так... Одна очень красивая девушка. Манекенщица и
журналистка. Говорит, что перед нею когда-то заискивали все знаменитые
женщины. Ну, вы же не женщина, вы не могли заискивать, вам все моды до
лампочки. Анастасия... Она была в Приднепровске, когда вы... Может, видели,
знаете...

- Не одна, очевидно?

- Ну, а с нею... Разве я не сказал? Совинский. Иван Совинский, помните,
был у нас... Наладчик. Меня учил тоже.

- Как он тут очутился? Совинский в Приднепровске. Ты что-то напутал.
Как мог Совинский быть тут, у тебя, и с Анастасией?

- Так вы знаете Анастасию? Так называемую Анастасию?

- Почему так называемую?

- Потому что не разберешь, манекенщица она или журналистка, невеста
Совинского или не невеста. А Совинский приехал на республиканское совещание.
Угрожает камня на камне не оставить. Раздраконить нашу продукцию. За то, что
половина машин без Знака качества. Я с ним тут... Ну, одним словом, плюнул и
грохнул дверью.

- На принципиальной основе?

- А что? Так называемые принципы!

- Все же я не понял: почему ты купался в одежде? Что это?

- Это? Так называемая репетиция. Мы тут немного репетировали.

- Репетировали?

- Способы признания в любви. Любовь без нахальства и без синяков на
руках. Интеллигентная плюс бытовая электроника.

- Ты же прекрасно знаешь, что я не люблю, когда даже простейшую истину
оскорбляют анекдотами, косноязычием или банальностью.

Но Юрий уже не мог остановиться:

- Пришел товарищ Кучмиенко и объяснил нам популярно значение
равноправия в нашем обществе, включая и равноправие на больницу и смерть.
Мол, когда заболеет лодырь, пьяница, бездельник и чрезвычайно ценный для
общества человек, то перед бесплатным лечением все равны.

- Не болтай! - строго предупредил его Карналь. - Что у вас тут
произошло?

- Ну, вышла небольшая так называемая игра... То есть не игра, а борьба.
Совинский пришел меня заедать. И не столько меня, сколько всю нашу фирму.
Ну, я объясняю - мол, не наше это дело, простых трудяг, нам лишь бы план, да
темпы, да прогрессивка. А он снова за свое... Ну, мне это надоело, я ведь не
совет по электронике, и не Госплан, и не академик Карналь, то есть не вы,
Петр Андреевич. Поэтому я разволновался и... ушел...

- Так сразу и ушел?

- Да не... не сразу... Немного мы тут...

- И никто тебя не удерживал?

- Никто... Я удрал... Не успели...

- У меня есть подозрение, что ты либо выдумываешь, либо что-то здесь
натворил.

- Каждый тесть должен лучше других знать своего зятя. Немножко было.

- А потом еще и надумал кое-что?

- Было.

- Что же именно? Может, поделишься?

- Очень просто. Позвонил им из автомата.

- Ага, позвонил, что на Русановке множество телефонов-автоматов?

- И ни одного общественного туалета.

- Ты наблюдательный. У тебя, очевидно, коммунальный талант? Что же ты
им еще сообщил?

- Чтобы они вышли в направлении залива, если хотят меня найти. Потому
что они хотели меня найти. Особенно товарищ Кучмиенко, который является моим
отцом.

- Где же ты назначил встречу?

- У моста.

- И забыл сказать, у какого?

- Забыл. А они не спросили. Люка, та бы спросила, но трубку схватил
товарищ Кучмиенко, а вы же знаете, что уж если он за что-то схватился, то
добровольно не отдаст.

- Так, - Карналь обошел вокруг Юрия, - значит, в направлении залива и у
моста... А сам домой?

- Искупался.

- Прости, я совсем забыл. Ты еще искупался, а уже потом домой.

- Пришел на жилплощадь, на которой прописан...

- Но ты не учел одного варианта. К сожалению, не учел.

- Какого же?

- Ты забыл обо мне.

- Я никогда не забываю о вас, Петр Андреевич. Вы такой мудрый и
уникальный человек, но...

- Но сегодня я должен был бы спать, а меня черти принесли на Русановку.
Странствующий тесть. Так ты меня называешь?

- Только из уважения и любви.

- Ты забыл добавить "так называемой".

- Без так называемой.

Карналь заново поставил пластинку "Лав стори", посмотрел с балкона, не
возвращаются ли те, то искал Юрия, а тот сновал по комнате, оставляя после
себя потеки воды.

- Тебе не удалось скрыться, - почти с сожалением сказал Карналь.

- Разве я от вас когда-нибудь скрывался, Петр Андреевич?

- Не обо мне речь. Ты забыл про Люду и про гостей. Ты подумал, где они