- Ты славная девочка, - сказал он, - и меня радует, что твоя жизнь
сложится хорошо. Я не сомневаюсь, что вы отлично подходите друг к другу. В
вас много общего. Оба вы настолько уступчивы, что между вами не может
возникнуть разногласий; настолько доверчивы, что вас обведет вокруг пальца
любая служанка; и настолько щедры, что вам всегда будет не хватать ваших
доходов.
- Надеюсь, этого не случится. Неблагоразумие и легкомыслие в денежных
делах с моей стороны были бы непростительными.
- Не хватит доходов? Но, дорогой мистер Беннет, - воскликнула его жена, -
о чем вы толкуете? Он же получает четыре или пять тысяч в год, - может
быть, даже больше! - И, обратившись к дочери, она продолжала: - Джейн,
дорогая, любимая! Я просто в восторге! Боже, меня ждет бессонная ночь! Я
знала, что так случится, - разве все могло кончиться иначе? Недаром же ты
такая красавица! Когда год назад, помню, я вас увидела вместе в
Хартфордшире, меня осенило: вот настоящая пара! Это самый очаровательный
молодой человек, которого мне только приходилось встречать!
Уикхем, Лидия были забыты. Джейн, бесспорно, стала ее любимой дочерью. В
эту минуту она ни о ком больше не думала. Между тем младшие сестры уже
начали смотреть на Джейн, как на источник возможных радостей в будущем.
Мэри просила разрешения пользоваться незерфилдской библиотекой, а Китти
умоляла, чтобы зимой в Незерфилде почаще давались балы.
С этого времени Бингли, естественно, сделался в Лонгборне ежедневным
гостем. Он появлялся перед завтраком и уходил после ужина, если только
какой-нибудь варвар-сосед - разумеется заслуживавший самой жестокой кары -
не присылал ему приглашения на обед, от которого он не мог отказаться.
Элизабет теперь не часто удавалось поговорить с Джейн, так как, пока
Бингли находился в Лонгборне, последняя не могла уделять внимание кому-то
другому. Однако она была полезна каждому из влюбленных в часы вынужденной
разлуки. В отсутствие Джейн Бингли всегда доставлял себе удовольствие,
разговаривая о ней с ее сестрой. А Джейн, когда не было Бингли, стремилась
к подобному же утешению.
- Я была счастлива, - сказала она однажды вечером, - когда узнала, что ему
не было известно о моем приезде в Лондон прошлой весной. Мне такая мысль
не приходила в голову.
- А мне приходила, - ответила Элизабет. - Но как же, по его мнению, это
могло случиться?
- Все объясняется чувствами его сестер. Они не одобряли его знакомства со
мной. И тут нет ничего удивительного, если подумать, как легко он мог
сделать выбор, более удачный во всех отношениях. Но как только они увидят,
- а я верю, что они это в самом деле увидят, - насколько он счастлив со
мной, они примирятся с его женитьбой, и наши отношения снова станут
хорошими. Правда, мы уже, конечно, не будем друг для друга тем, чем были
когда-то.
- Это самая суровая обвинительная речь, - сказала Элизабет, - которую я от
тебя слышала. Добрая девочка! Мне, право, будет досадно, если я увижу, что
ты снова станешь предметом фальшивой привязанности мисс Бингли.
- Ты только подумай, Лиззи, когда он в прошлом году уехал в Лондон,
оказывается, он уже был сильно в меня влюблен. И если бы только не его
уверенность в моем равнодушии, он бы непременно вернулся.
- Он в самом деле допустил большую ошибку, но она делает честь его
скромности.
Это, естественно, вызвало со стороны Джейн целый панегирик деликатности
Бингли и присущей ему недооценке собственных качеств.
Элизабет была рада узнать, что Бингли не рассказал ей про вмешательство
друга, так как это могло бы, несмотря на величайшее великодушие и
незлобивость сестры, все же бросить тень на ее отношение к Дарси.
- Я, несомненно, самое счастливое существо на земле! - воскликнула Джейн.
- Лиззи, почему в нашей семье мне одной так повезло? Как бы мне хотелось,
чтобы ты ощущала то же самое! Если бы только нашелся другой подобный
человек для тебя!
- Даже если бы ты мне предложила их сотню, я все же не могла бы стать
такой же счастливой. Пока у меня не будет твоего характера и твоей
доброты, не видать мне и твоего блаженства. Нет, нет, дай мне идти своим
путем. И, быть может, если мне очень повезет, мне еще подвернется со
временем второй мистер Коллинз.
Событие в Лонгборне не могло долго сохраняться в секрете. Миссис Беннет
позволила себе шепнуть о нем на ухо миссис Филипс, а та уже без всяких
предосторожностей рассказала об этом всем меритонским знакомьм.
Беннетов без промедления провозгласили самым удачливым семейством на
свете, хотя всего несколько недель тому назад - сразу после побега Лидии -
их злополучная фамилия была всеми вычеркнута из списка знакомых.
Однажды утром, спустя неделю после обручения Джейн, когда мистер Бингли и
дамы семейства Беннет находились в комнате для завтрака, внимание всех
привлек шум экипажа. За окном они увидели проехавшую по газону карету,
запряженную четверкой лошадей. Для визитов было еще слишком рано, да и
прибывший экипаж не принадлежал ни одному из соседей. Лошади были
почтовым, а карета и ливреи сопровождавшей ее прислуги - никому не знакомы.
Однако было очевидно, что кто-то все же приехал, и Бингли тотчас уговорил
Джейн отправиться на прогулку, чтобы избавиться от участия в скучной
церемонии приема гостей. Парочка удалилась, а оставшиеся тщетно
высказывали догадки о том, кто бы это мог к ним пожаловать, когда дверь
распахнулась и в комнату вошла леди Кэтрин де Б"р.
Все, разумеется, предвкушали нечто необычное, но то изумление, которое они
на самом деле испытали, превзошло ожидания. И хотя миссис Беннет и Китти
совсем не были с ней знакомы, даже они не были удивлены этим визитом так
сильно, как Элизабет.
Войдя в комнату с более, чем всегда, бесцеремонным видом, леди Кэтрин
ничем, кроме легкого кивка, не ответила на приветствие Элизабет и, не
говоря ни слова, уселась в кресло. Элизабет назвала матери имя ее
светлости, хотя последняя даже не попросила ее представить.
Миссис Беннет, будучи крайне польщена посещением столь высокой особы,
старалась быть с ней крайне любезной. Просидев некоторое время в молчании,
леди Кэтрин сухо спросила Элизабет:
- Надеюсь, мисс Беннет, у вас все в порядке. Эта дама, я полагаю, ваша
мать?
Элизабет ответила утвердительно.
- А это, должно быть, одна из ваших сестер?
- О да, сударыня, - вмешалась миссис Беннет, радуясь возможности
поговорить с леди Кэтрин. - Это моя предпоследняя дочь. Самая младшая у
меня на днях вышла замуж. А старшая гуляет где-то в саду с молодым
человеком, который, надеюсь, скоро станет членом нашей семьи.
- У вас совсем маленький парк, - сказала леди Кэтрин после короткого
молчания.
- Смею заметить, миледи, что хоть его, разумеется, не сравнишь с
Розингсом, он все же гораздо больше, чем у сэра Уильямса Лукаса.
- В этой комнате нельзя проводить летние вечера. Окна выходят на запад.
Миссис Беннет заверила ее, что комнатой в послеобеденное время не
пользуются, и затем сказала:
- Могу я осведомиться у вашей светлости, как здоровье мистера и миссис
Коллинз?
- В полном порядке. Я видела их позавчера вечером.
Элизабет предполагала, что теперь на свет будет извлечено письмо, которое
ей прислала Шарлотта, так как это могло быть единственной причиной
подобного визита. Письмо, однако, не появилось, и она почувствовала себя
окончательно озадаченной.
Миссис Беннет любезнейшим образом предложила ее светлости немножко
подкрепиться, но леди Кэтрин решительно, хотя и не слишком учтиво,
отказалась. Затем, поднявшись, она сказала, обращаясь к Элизабет:
- Мисс Беннет, там за газоном у вас, кажется, довольно живописные заросли.
Я хотела бы их осмотреть, если вы составите мне компанию.
- Ступай, дорогая, - воскликнула ее мать, - и проведи ее светлость по
разным тропинкам. Надеюсь, вы останетесь довольны уединением.
Элизабет подчинилась. Сбегав к себе в комнату за зонтиком, она провела
знатную гостью по лестнице. Проходя через холл, леди Кэтрин открыла двери
в столовую и гостиную и, признав их после краткого осмотра довольно
приличными, вышла из дома.
У подъезда продолжала стоять карета, внутри которой Элизабет увидела
знакомую камеристку ее светлости. В полном молчании они шли по гравиевой
дорожке, которая вела к зарослям. Элизабет твердо решила не начинать
разговора с посетительницей, поведение которой казалось более, чем обычно,
высокомерным и вызывающим.
"Что я могла находить в ней общего с ее племянником?" - думала она,
всматриваясь в лицо спутницы.
Как только они вошли в заросли, леди Кэтрин приступила к разговору.
- Вы не можете недоумевать по поводу причины моего приезда. Причину должны
были вам подсказать сердце и совесть.
Элизабет посмотрела на нее с искренним изумлением.
- Вы ошибаетесь, сударыня. Мне совершенно непонятно, чему я обязана этой
честью.
- Мисс Беннет, - продолжала ее светлость суровым тоном, - вам следовало бы
знать, что я не позволяю с собой шутить. Если вы вздумали быть
неискренней, меня на этот путь вы завлечь не сможете. Мой характер всегда
славился откровенностью и прямотой, а в подобном деле я от них и подавно
не отступлюсь. Два дня назад до меня дошло известие, которое меня крайне
возмутило. Мне было сообщено, что не только ваша сестра готовится выгодно
Каменистый Артем
Шилова Юлия
Лондон Джек
Белов Вольф
Фазиль Искандер
Березин Федор