в том году, имели какое-то касательство к этой фразе и к ее горячему
желанию соответствовать понятию "хорошая жена". Во время грозы скисает
молоко; бакалейная лавка Крафта - лучшая в Шведской Гавани; самый удобный
утренний поезд в Филадельфию отправляется из Шведской Гавани в восемь
сорок пять; во время воскресных денежных сборов все Локвуды кладут на
тарелку по доллару; Авраам Локвуд за завтраком любит намазывать на гренки
несоленое масло; Джордж Локвуд не будет ласкать ее, если в спальне
недостаточно темно; когда-то территория дома Локвудов была огорожена
высокой кирпичной стеной; фермеры-протестанты в католический праздник
вознесения не работают; скоблянка с поджаристой корочкой вкуснее: мисс
Нелли Шуп - лучшая портниха в Гиббсвилле; Йок Миллер - это то же, что
Джейкоб Миллер, а Ок Мюллер - то же, что Оскар Мюллер, и оба они служат в
банке. Мозес Локвуд потерял нижнюю часть уха в битве на реке Булл-Ран;
мистеру Хаймбаху, часовщику, который еще и настраивает рояли, разрешено
входить через переднюю дверь, а всем остальным ремесленникам и мастеровым
- через кухню; Пенроуз - хороший малый, но не очень способный студент.
запоминание лиц, которые год назад вообще для нее не существовали, - и вот
она уже вступила во второй год замужества. Второй год был во многом похож
и во многом не похож на первый. Теперь, например, когда она ходила по
утрам в лавку Крафта, люди уже не показывали на нее пальцем и не провожали
долгими взглядами, она уже заметила в их отношении к себе как к невестке
Авраама Локвуда нечто новое: полувраждебная вежливость уступила место
непринужденной уважительности. Люди начинали привыкать к ней, а она - к
ним. Первый год, казалось, был неповторимым по насыщенности событиями и
впечатлениями, и многое она стала делать машинально, по привычке, так что
теперь имела больше времени присматриваться к вещам, а более всего к
людям, к лицам, к особенностям человеческих характеров. В первую очередь,
разумеется, она стала наблюдать за Джорджем Локвудом, и как-то незаметно,
безо всякой видимой причины в ее сознании сложилось убеждение в его
неверности.
по его поступкам судила о мужчинах вообще. То, что он делает, думала
Агнесса, делают и остальные мужчины. Ей потребовался год замужества на то,
чтобы отделить Джорджа Локвуда от мужчин вообще, а в каждом мужчине
перестать видеть Джорджа Локвуда. Будучи единственной дочерью в семье и
сожалея об этом, она научилась обходиться без наперсниц, когда ей нужно
было что-то решить для себя, и хотя такое положение затрудняло ей жизнь,
оно вместе с тем развивало у нее склонность к самоанализу и внутренним
сомнениям. Кроме того, она стала проницательнее в своих суждениях,
увереннее в своих силах. Что-то ненормальное появилось в поведении Джорджа
Локвуда, и поскольку неладное заподозрила она, значит, это имело отношение
к женщинам.
Проблема состояла уже не в том, чтобы поймать его на какой-нибудь
оплошности, а в том, чтобы не выдать себя несправедливым обвинением. Не
располагая никакими фактами, она заставляла себя сомневаться в том, в чем
в душе была уверена. Потом, с течением времени, она призналась себе, что
он слишком хитер для нее, и стала невольно мириться с преступлением, в
котором не сумела его обвинить. И тут она поняла, что боится его и боится
возможной ошибки. Эти два чувства переплелись между собой и мешали ей
высказать свои подозрения вслух. Она боялась его всегда, с самого начала;
и все же, как только она призналась себе в этом, ее страх стал причинять
ей меньше страданий. Одиночество, которое она познала, было вызвано, в
частности, страхом перед ним. Она задавалась вопросом: не этот ли самый
страх привел к тому, что она потеряла своего первого ребенка?
побоев, пьянства, скупости и прочего, то со стороны Джорджа Локвуда ничто
подобное ей не угрожало. Лишь потом она обнаружила, что боялась, боится в
нем того самого, что служило причиной ее неуверенности: его влечения к
другим женщинам, того, что он может уйти к другой, а она уже не может без
него жить. И она открыла главную, всеобъемлющую истину: она любит его. Это
была не любовь в общепринятом смысле слова, не та любовь, на которую
Агнесса Локвуд всегда рассчитывала, но поскольку она втайне гордилась
своей индивидуальностью, незаурядностью, то считала, что и любовь у нее
должна быть не такой, как у других. Ей представлялись возможности для
другой - приятной, сладостной любви, но та любовь к ней так и не пришла, а
эта осталась. После этого мысль о неверности Джорджа Локвуда перестала
терзать ее; и, когда ей уже не требовалось никаких новых доказательств,
когда он перестал казаться ей слишком хитрым, она готова была рассмеяться
ему в лицо. Любовь ли порождена страхом или страх любовью - не в этом
дело. Сладостная, приятная любовь все равно не для женщины, сумевшей
полюбить Джорджа Локвуда. Вот это и было главным для Агнессы Локвуд: тот
факт, что она способна полюбить его и действительно любит, доказывает ее
самостоятельность и оригинальность. Она всегда верила, что эти качества у
нее есть, и считала себя немножко умнее своих сверстниц, гордясь тем, что
рассуждает не так, как они (то есть не повторяет все за родителями и
учителями), и что ее вкусы не совпадают с их вкусами. Правда, муж ее
относится не к тому типу мужчин, который она выбрала бы для своей сестры
(если бы у нее была сестра), но она вышла за него и довольна этим, хотя
зачастую жизнь с ним далеко не безоблачна. Она выбрала его себе в
постоянные спутники, и если он бывал эгоистичным и равнодушным, то от
этого не переставал быть ее спутником. В отношениях с ней он не поступался
почти ничем личным, но это открытие она сделала уже после того, как
узнала, что точно так же он ведет себя в отношении всех остальных. Иными
словами, к ней он был не более жесток, чем к другим. Он со всеми вел себя
так. С годами она убедилась, что настоящую жестокость он проявлял в
отношении других женщин, кем бы они ни были. А у Агнессы Локвуд
выработалось особое чутье, подсказывавшее ей, когда на смену одной женщины
приходит другая; при этом она знала, что ни одна из них не занимает в его
сердце по-настоящему прочного места. Те женщины приходили и уходили, а
она, его жена, оставалась, и настал день, когда она смогла посмотреть
ревности в лицо, признаться в ней задним числом, потому что ревность уже
прошла.
безопаснее, если она воздержится от половых сношений с мужем.
следует, если мы предполагаем иметь еще детей. Я могу сделать тебе приятно
и так.
Груди так набухли, что больно дотронуться.
что до них больно дотронуться.
Филадельфии должны быть заведения. Я знаю, что они есть, я же не
маленькая.
потом сказала?
не выдал ли он себя когда-нибудь, став на время менее нетерпеливым, но в
темноте она не видела его лица.
женщине?
как мужчина без этого не можешь. Женщины такого сорта потому и существуют,
что мужчины слабы.
себя ради минутного наслаждения, но задавался ли ты когда-нибудь вопросом:
а что эти женщины думают о мужчинах? С женщинами такого сорта ты не стал
бы показываться на людях. Ты считаешь, что такая женщина - падший человек,
сколько бы ты ни платил ей денег. А как ты чувствуешь себя, переспав с
нею? Конечно, ты ее не любишь?
появляться на людях? Как может он вступать с нею в интимнейшую связь, если
у нее перебывало в постели бог знает какое количество мужчин! За деньги.
Какая мерзость. Если ты не можешь обойтись без такого удовольствия,
Джордж, - дело твое. Ты знаешь, что и я не бесчувственна, но если
собственный муж не может доставить мне удовольствие, то я проживу и так.
Белоусов Валерий
Суворов Виктор
Никитин Юрий
Шилова Юлия
Свержин Владимир
Шилова Юлия