коснулся груди. Похоже, были переломаны ребра.
должен вернуться с ним в тоннель и на том конце отправить в нормальную
больницу, где ему помогут. Но затем понял, что это невозможно. Ведомство уже
все знает. Меня перехватят, едва я высуну нос из тоннеля, и для старика это
ничем хорошим не кончится.
равнодушный ко всему. Медвежатник протирал курткой стекло истребителя.
неподалеку лежал. Думали, мертвый, а чуть тронули - он как завыл... А
женщина где?
И вы тоже.
Скорей бы надо, а то темнеет... Что это за парень поперек седла?
помощника Лучистого в столь жалком положении, но боялся его по-прежнему.
позади сидений. Солнце садилось, я чувствовал, что смертельно устал.
Медвежатник полез было с расспросами, но я отмахнулся. Сказал только, чтоб
сначала мы залетели в деревню, которую недавно сожгли каратели.
машина зависла в двух метрах над землей, я откинул стеклянный колпак и
выбросил Горелого на деревенскую улицу. Это видели несколько человек. Я был
уверен, что с помощником Лучистого поступят, как он того заслуживает.
воздухе машины и собрались нас встречать. Но, увидев наши лица, все поняли,
что дело плохо. Медвежатник и Догнавший Ветер сразу рассказали о случившемся
и предупредили, чтоб к нам никто не лез. Друга Лошадей осторожно извлекли из
кабины и унесли на попечение женщин.
площадь, где горел большой костер и стояли накрытые к празднику столы. Сев
во главе пустого стола, он придвинул к себе бутылку.
несколько раз просыпался, вскакивал и тупо смотрел в пустоту, слыша, как
грохочет собственное сердце. Пережитый жуткий день не отпускал. Стоило
закрыть глаза, и слышались вопли, какой-то устрашающий рокот, перед глазами
метался огонь.
занять, но все валилось из рук. Напившись, он ходил по деревне, провожая
всех встречных недобрым взглядом. Иногда цеплялся к кому-нибудь, хватал за
шиворот. Его по-прежнему беспокоило, кто мог нас выдать, и он, в пьяном
угаре, подозревал буквально каждого.
бродячими погребальными мастерами и просил их пустить два венка по какой-то
реке, уходящей под землю. Это тоже был полузабытый брачный ритуал, и
мастерам стало известно все о наших планах. Скорее всего кто-то из них
оказался доверенным лицом Лучистого, а может, просто проболтался. Горелый
был в некотором смысле прав, когда свалил вину на Друга Лошадей. Я рассказал
об этом Подорожнику, но он был пьян и ничего не понял.
Подорожник был в запое два дня. На третий я пришел к нему с раннего утра,
полный решимости.
сивухой.
не проснулся.
Подорожника на крыльцо, а затем плеснул на него холодной водой из ведра.
что его трясет - то ли от холода, то ли просто с похмелья. Он простоял
довольно долго - шатаясь и крутя головой. Потеряв терпение, я снова окатил
его водой.
нас полно дел.
согласился. Я подождал немного и вошел за ним в дом. Успел как раз вовремя -
он уже открыл бутылку, но еще не сделал ни глотка.
возле бомбардировщиков, похлопывая их по бокам и рассматривая механизмы.
я. - Сейчас нам нужно попробовать поднять это в воздух.
боли.
научиться сбрасывать бомбы, остальное не так сложно.
поднялись по лесенке в кабину и устроились в просторных креслах. Передо мной
был точно такой же штурвал, как на истребителе. Подорожник сидел в кресле
наводчика, ему достался прицел - прибор, похожий на перископ, направленный
не вверх, а вниз. Он потрогал потускневшие металлические детали,
вопросительно посмотрел на меня.
взгляд.
Бомбардировщик напыжился и отлепил брюхо от земли. Сверху было видно, как из
некоторых домов вышли люди взглянуть на нас. Я сделал круг над деревней,
пробуя рули, и устремился к горам.
окулярам прицела.
по сторонам, - сообщил он.
существенное отличие от быстрых и юрких истребителей - неповоротливость. Мне
казалось, что каждый раз, прежде чем исполнить команду, бомбардировщик
некоторое время размышляет над задачей.
высматривая, нет ли кого внизу. Ничего, кроме камня и кривых деревьев.
Машина, чуть покачиваясь, зависла на одном месте, и я зафиксировал штурвал.
оттягиваешь, когда наведешь на цель.
круглый валун, видишь?
штурвал. В нашей машине бомбы не падали из люков, а выстреливались через
специальные шахты. Через мгновение после выстрела под нами разверзлась
огненная бездна. Машину подбросило так, что я стукнулся головой в потолок
кабины. В глазах потемнело, но не от удара, а от тысяч камней и тонн пыли,
поднявшихся с земли. Я отчетливо слышал, как некоторые бьют по обшивке.
бросало, как мячик на волнах, я едва удерживался в кресле.
- пока все было нормально. Подорожник вылез из-под своего кресла и с ужасом
уставился на меня. У него на скуле наливался здоровенный синяк.
размером с небольшой стадион. Надежда ничего не говорила мне про мощность
вооружения, и я не знал, что метать бомбы нужно с большей высоты. Оставалось
только радоваться, что наука обошлась нам относительно дешево.
стрелять будут другие люди, а наше дело - вести машины к цели. Мы в этот раз
налетали еще немало километров, пока оба не привыкли к неторопливому и
задумчивому стилю полета нашего бомбардировщика.
собрать инструменты для строительства, сделать запасы одежды и оружия,
законсервировать мясо в бочках с медом, подобрать людей. Я объявил, что мы
сразу сделаем на Новой земле небольшой постоянный лагерь. Люди восприняли
это сдержанно - никто не возрадовался, но и не испугался.
каждым днем становился все разговорчивее.
Быков Василий
Володихин Дмитрий
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Роллинс Джеймс