Решили подниматься. Сначала подсаживали на ступень Кира Яркого, потом
поднималась Мона Тихая и, наконец, уже Линс Гордый.
Лестница великанов вывела путников в точно такую же галерею, из какой они
поднялись сюда.
Линс Гордый тщательно обследовал ровные стены:
- Это не камень. Металл!
- Металл? - поразился Кир Яркий. - Зачем делать такое колоссальное
сооружение из металла, привозить его с Фаэны? - недоуменно спрашивал он.
Снова мариане тысячи шагов шли по галерее, пока не остановились перед
лестницей с такими же гигантскими ступенями, как и у предыдущей. И снова
они одолевали в прежнем порядке ступень за ступенью.
Кир Яркий громко возмущался нелепой прихотью фаэтов.
- По крайней мере, мы можем сделать вывод, - спокойно отозвался Линс Гордый.
- Вывод? Какой?
- Что до нас здесь ходили... на ногах.
- О чем ты говоришь?
- Увы, я только знаток вещества, а не живых тел. Мне трудно иметь
правильное суждение о тех, кто пользовался этим странным сооружением.
- Не хочешь ли ты сказать, что они были выше нас?
- Я это подозреваю.
- А что ты еще подозреваешь?
- Я скажу это, когда мы взберемся под главный купол.
Моне Тихой было труднее всех. Может быть, потому она молчала, не жалуясь и
не споря.
Металлические галереи этаж за этажом вели их выше и выше. И всего лишь один
проем в соседнее с галереей помещение оказался открытым.
Свет холодных факелов высветил стены и возвышение в нише. И ничего больше,
кроме опрокинутого вверх основанием усеченного конуса.
Путники двинулись дальше.
Они поднялись в новые галереи, заглянули еще в два пустующих помещения с
нишами длиной шагов по сорок. Не могли же быть такого размера неведомые
существа, лежавшие здесь!..
Когда же мариане, вконец измученные, вступили в необъятный зал под матовым
куполом, то удивлению их не было границ.
Закругляющиеся стены высились отвесно, покрытые нагромождением конусов,
пирамид и сфер.
Мариане, погасив уже ненужные холодные факелы, двигались по кругу, не
решаясь пересечь зал. И только когда они увидели нечто похожее на пульт
"Поиска-2", они побежали к нему напрямик.
Однако часть вогнутой стены походила на пульт только издали. Вблизи
сходство терялось из-за необыкновенных пропорций. Но был один предмет, не
оставлявший сомнений в назначении этой части помещения.
Это было кресло. Но какое кресло! В нем мог сидеть только великан, очевидно
один из тех, которые шутя сбегали по невероятным ступеням и отдыхали на
гигантских ложах.
- Звездолет! - Кир Яркий в отчаянии опустился на металлический пол. - Это
не фаэты!.. Это пришельцы с другой звезды.
- Величайшее открытие сделано нами, мариане! - сказала Мона Тихая. - Оно
окупает наш полет. Не только раса фаэтов мыслила в просторах Вселенной.
- Как так окупает наш полет? - вскочил Кир Яркий. - Как так? Нам нужно
только одно открытие - сохранившиеся заряды распада, которые не успели
израсходовать фаэты в своей войне.
- Что же делать? - вздохнул Линс Гордый. - У тебя была лишь тень надежды.
Она заслонена тенью этих грандиозных творений разума. Ограничимся той
мощью, которую имеем.
- Ее недостаточно, недостаточно! - закричал Кир Яркий.
- Зачем звездолет неведомых спустился на Луа? Что могло привлечь его? -
сказала Мона Тихая.
Глава вторая. ВЗРЫВЫ СПАСЕНИЯ.
"Звездолет Ихха после смены Большого Счета поколений на оставленной родине,
снизив скорость от абсолютной до межпланетной, вошел в систему планет
Желтого Карлика, где вероятность развития жизни не определялась разностью
двух равных величин.
Планеты оказались значительными и ничтожными. На значительных, если бы они
имели твердую сердцевину, живые существа могли бы достигать нормальных
размеров. На ничтожных - если жизнь там и появилась, то породила особи
столь малые, что ожидать у них развития высокого разума математически
неверно.
И тем не менее сигнал об опасной грани разума поступил именно с одной из
двух ничтожных планет, находившихся на общей орбите и составлявших вместе с
Желтым Карликом треугольник равенства.
Первый Умеющий тотчас созвал всех звездогонщиков к Центральному Креслу и
сам сделал сообщение о тревожном открытии: в атмосфере одной из планет
замечены вспышки, в их спектре оказался элемент Кехха, числящийся семь раз
седьмым без шести в перечне первовеществ (43-м элементом в таблице
Менделеева стоит технеций, появляющийся после ядерных взрывов). Это
свидетельствует, что на ничтожной планете ничтожные разумные организмы
совершают недозволенное - освобождают энергию вещества путем его распада. В
Истории Галактических цивилизации отмечено несколько подобных преступлений,
вероятность которых крайне мала, но не определяется разностью равных
величин.
Звездолет Ихха в соответствии со своим назначением (распространение и
сохранение разума в Галактике) обязан был немедленно следовать на помощь
Разуму, зараженному Безумием, чтобы предотвратить истребление Жизни Жизнью.
Никто из звездогонщиков Ихха не привел ни одной мысли против того, чтобы
тотчас лететь к ничтожной планете и, окружив ее первосубстанцией, сделать
там невозможными реакции распада вещества.
Первый Умеющий и все его спутники были из числа тех, кто отдает себя делу
Вселенной, отрекаясь от своего времени, от современников, родных, любимых,
от радости жизни и счастья. Полное воплощение в один только Долг было
единственным содержанием их жизни, воли, судьбы, которую они уготовили сами
себе.
Дело Вселенной - это Жизнь для всех, кто может жить и мыслить, какого бы
вида или размера он ни был. Это недозволение, запрет и исключение любых
столкновений, могущих отнять чью-либо Жизнь. Это привнесение Светлых Начал
Разума во все сообщества Живых и Мыслящих, которые будут обнаружены во
время полета Ихха.
Светлое Сердце, главный советник и помощник Первого Умеющего, заверил его
от имени всех остальных, что полет и укрощение первосубстанций ничтожной
планеты, где возникло Безумство Разума, будут совершены.
И звездолет Ихха направился к ничтожной планете.
По мере приближения к ней тревожные сигналы в ее атмосфере все учащались.
Неистовство распада, несомненно, уже уничтожило все поселения разумных на
ее поверхности. Живыми могли остаться лишь особи, находившиеся в укрытиях,
случайных или специально созданных для подобных трагических случаев.