Как и я хотел, дабы ты, Алексий, отмаливал грехи мои! А теперь что
получилось на деле? Ты принял грех мой и стал грешнее во сто крат, ибо
нарушил слово, данное духовным главою Руси! Ты нарушил не лишь слово, но и
нарушил саму идею духовной власти! Ты ниспроверг своими устами Святую Русь
и мнишь Сергия молитвенником себе?
смертный, дал тем, кто погинул в снегах, кто умер от ран и заеден хищным
зверьем? Ты погубил малых сих ради тех, грядущих, но уведают ли и они хоть
о том? Поклонят тебе или изрекут хулы и скажут, что вотще трудился есть,
гордынею обуян, и прочая многая... Изглаголаху неподобь памяти твоея и
хулению предадут духовное твое!
истинность существа Божия!
ты, что Варлаам не прав, а прав Григорий Палама? Да, он канонизирован, он
признан святым! Ты еще не знаешь сего, но послание в пути, и скоро ты
уведаешь о сем! Но свершенное свершено вс° равно не Богом, а людьми, и по
их людской волевой похоти и токмо потому, что власть предержащая, земная
не возмогла восстать противу! Мыслишь, что ты спас Родину? А уверен ты,
что без воли моей и твоей, без воли государей московских, погубивших
Тверь, Русь погибла бы? Что тверские князья не содеяли бы лучшее и
крепчайшее нашего с тобою и Русь воссияла бы в веках ярчайшим светом?
ты был в монастыре и удален от мира, ты был непорочен и свят. Быть может,
токмо в бегстве от мира, в полном отвержении всего земного и есть истина?
Быть может, прав был токмо Христос, а все, кто привержены мирскому, - что
бы ни говорил и ни писал твой Палама, - уже грешны?
кишение твари должным, пока она не уничтожит самое себя, и смерть -
должною, должным воздаянием твари! И не судить о Божьем предначертании,
ибо оно неведомо нам и не будет ведомо никогда. Тем паче, что возможно и
такое, что Божье произволение как раз и предначертало людям их грешный и
временный путь... И тогда грешнее всего тот, который бежит этого пути,
спасается в лесах, умерщвляет плоть, отказываясь от продолжения рода, в
коем токмо и положил Господь бессмертие племени человеческого?
отметниче!
Разве враг рода человеческого станет молиться честному кресту? Ты опять
впадаешь в грех неверия и гордыни, крестник! И потом, очень просто
отвергнуть сказанное, повторив: <это дьявол>, или <этого нет>, или <об
этом не сказано в мудрых книгах>, или по любой другой причине, измышленной
для себя людьми... Но ты вникни в сказанное! Возрази, ежели способен на
то, ибо по воле твоей нынче погибли тысячи и впредь погибнут, ибо ты не
престанешь творить волю свою! Не престанешь, крестник? - переспросил
Калита, заглядывая в лицо Алексию. - Не престанешь?! - повторил он
настойчиво, и холодная испарина выступила на Алексиевом челе.
Господа?
чему была бы дана человеку власть разумения и понимание причин и
следствий!
люди понимают их - эти <причины> и <следствия>? Или же бесконечно
выдумывают всякий раз по-иному, на потребу себе?
Алексий, крестя пустоту.
всякого, рожденного во гресех, и, значит, всякого, рожденного на земле!
ибо я слаб и не в силах человеческих без тебя, Господи, одолеть
нечистого!.. Уходи, крестный! - сказал он в пространство. - И не надо тебе
приходить больше! Аз уже старее тебя и сам ведаю, что творю. И не говори,
что я взял твой грех на рамена своя. Грех этот - мой. Так, Господи! И -
<избави ны от лукавого!>
повторю: нет жизни вне Господа! Да, я слаб, нетерпелив, лукав и жалок, и
гордынею обуян. Но по-прежнему повторю: нет жизни вне Господа! Да, и всему
сущему, всякой плоти живой! А без тебя - нет надежды. И тогда мы все -
гробы повапленные, и жизнь наша не надобна ничему на земле, ибо в нас -
разрушение и зло!
что он и ныне прощен, склонился долу.
прибыло послание из Цареграда, но Алексий был недвижим и распростерт пред
иконами. И служка, убоявшись прервать молитвенный покой владыки, закрыл
двери.
с познанием и властью возрастает и вина за грех.
следствия, коих мы ждем, ибо не волен ум человеческий предусмотреть
вмешательство всех воль и результаты всех действий, из коих слагается
грядущее.
а задержалось, и Русь обрела нового врага, пострашнее Орды.
шествии времен, но зело тяжкая для юной, неоперившейся Москвы, наступила
пора ратного спора с Великой Литвою.
времени, и тяжесть его пала опять на плечи Алексия.
Островое, что, никому не признаваясь в том, все еще верила, что Никита,
быть может, жив. Ну, тяжко ранен, изувечен даже, уведен в полон, ну, без
руки, без ноги ли... Убогий воротит сюда на костыле, а она?
было собирать владычный корм, надо было готовить разоренные деревни к
новой страде, добывать коней, упряжь, ладить сохи и бороны, везти
откуда-то недостающее семенное зерно. И единожды Наталья, крепко замотав
голову в серый пуховый плат, посадя сына на коня и прихватив с собою
старосту и двоих мужиков, отправилась объезжать мужевы деревни.
Все сущее взывало к милосердию, и ей было стыдно себя самой.
смурых мужиков, по-мужицки, неуклюже, сидевших верхами, мрачного старосту,
что правил лошадью, поминутно, без нужды, дергая ременные поводья и
понукивая Карька, который бежал резво, иногда лишь, заботно навастривая
уши, полуоглядывал на возницу, не понимая своей вины.
нарочно горяча коня, готовый вновь пуститься вскок. Ему - развлечение,
ныне матка ни в чем не зазрит, не остановит, не до того ей!
погордиться перед двоюродным братом, что взяли с собою его одного.
острожевшее лицо дочери и растерянное - девки-сироты, взятой недавно со
стороны. На них троих оставлены дом и скотина, а лихого отчаянного люду по
дорогам нынче несчитано! Впрочем, свои мужики, со деревни, обещали
приглядеть...
хрустел снег под копытами и открывались с увалов лесистые розовые зимние
дали в сиреневых дымах далеких деревень, заботы домашние отходили
посторонь и близило истомною тревогой неслыханное дело, за которое она
взялась, ни у кого не спрося. Помнилось, как щурил безразлично глаза
Никита, отъезжая за <полюдьем>, - этим древним словом любил он называть
сбор даней и владычных кормов, - как иногда взвешивал в руке саблю, то
кидая ее вновь на постелю, но небрежно перекидывая перевязь через плечо, и
значило это, чаще всего, что ладо ее милый правит путь в Раменское, куда и
ей нынче дорога нужная, ибо оттоле поднесь ни вести, ни навести, словно
вымерли все, и ни куля ржи, ни коробья овса не вывезено доселе.
зарыли его в землю, разочлись сполна, а заместо порушенной скотины - не
бить же останних, чудом сохраненных коров! - мужики порешили заполевать
Афанасьев Роман
Эриксон Стивен
Сертаков Виталий
Жюль Верн
Андреев Николай
Куликов Роман