споткнулся... Он хороший работник.
должен признаться, в наши дни это очень необычно, чтобы молодая парочка,
вроде вас, собрала свои пожитки и отправилась искать себе землю. И пока
я не забыл, я хочу сказать вам кое-что. - Он повернулся к Биллу. - Я как
раз говорил вашей жене, что у меня для вас всегда найдется постоянная
работа; найдется и хорошенький домик в три комнаты, где вы отлично могли
бы устроиться. Не забудьте.
нийском университете (она и не подозревала, что существует такая отрасль
знания). Относительно казенной земли он не стал ее обнадеживать.
причине не годятся для обработки. А если там, куда вы направляетесь, и
найдется хорошая земля, значит, оттуда до рынка не добраться. Я что-то
не слыхал, чтобы в тех местах проводили железную дорогу.
они миновали Гилрой и мчались к Сардженту. - Я покажу вам, что можно
сделать с почвой; и этого добились не ученые агрономы, а люди неученые,
иностранцы, над которыми так насмехаются зазнавшиеся американцы. Вот
увидите. Это одно из главных достопримечательностей нашего штата.
куда-то по делу.
как рано... Когда он нас высадит, мы сможем пройти еще несколько миль
пешком. И все-таки, если нам с тобой повезет, мы купим лошадей. Лошадок
я ни на что не променяю.
но, если мы с тобой будем очень, очень богаты...
пришедшей ему в голову, - насчет одного я теперь спокоен: я больше не
боюсь остаться в деревне без работы. Вначале я боялся, только тебе не
говорил. И когда мы вышли из Сан-Леандро, я совсем было приуныл. А ви-
дишь, мне уже два места предложили - миссис Мортимер и Бенсон; и к тому
же постоянные. Видно, в деревне человек всегда может получить работу.
Хороший работник всегда может получить работу. Крупные фермеры не станут
нанимать людей из одного великодушия.
Билл.
Они видят это с первого взгляда. Вспомни, Билл, всех рабочих, которых мы
встречали на дороге. Ни одного нельзя сравнить с тобой. Я к ним присмат-
ривалась очень внимательно. Все они какие-то слабосильные, и телом и ду-
хом, какие-то ненадежные во всех отношениях.
зал Бенсон, когда снова уселся рядом с Саксон и Сарджент был уже далеко
позади. - А все-таки ее стоит посмотреть. Подумайте, двенадцать тысяч
акров под яблоками! Знаете, как ее теперь зовут? Новой Далмацией. Нас
отовсюду выживают. Мы, янки, воображали, что мы дельцы, а вот появились
эти парни из Далмации и утерли нам нос. Когда они приехали сюда, это бы-
ли просто жалкие эмигранты, нищие, как церковные мыши. И вначале они
просто нанимались на поденную во время сбора фруктов. Затем понемногу
начали скупать яблоки на корню. Чем больше становились их доходы, тем
решительнее они расширяли свои операции. Очень скоро они стали брать са-
ды в долгосрочную аренду. А за последнее время они скупают землю и не
сегодня-завтра окажутся владельцами всей долины, и последним американцам
придется убираться оттуда.
сделках с ними получали две-три тысячи процентов барыша. Теперь они до-
вольствуются стопроцентными прибылями. А когда их доходы падают до двад-
цати пяти - пятидесяти процентов, они считают это катастрофой.
дельцы почти исчезли. Теперь там интенсивное земледелие. - Саксон очень
гордилась этой фразой. - Дело не в том, сколько у тебя земли, а в том,
сколько ты выжимаешь из каждого акра.
головой. - Многие из них, как, например, Люк Скурич, ведут дело на широ-
кую ногу. Некоторые уже стоят до четверти миллиона долларов. И я знаю по
меньшей мере с десяток фермеров, из которых каждый уже имеет капитал в
среднем в сто пятьдесят тысяч. Дело в том, что они умеют выращивать яб-
лони. Это у них врожденное. Они чувствуют деревья, как ваш муж чувствует
лошадей. Каждое дерево для них живое существо, как для меня лошадь. И
они знают каждое дерево, его историю, все, что с ним когда-либо случа-
лось, все, чего оно не выносит. Они как будто слышат его пульс и могут
сказать вам, так же ли хорошо оно чувствует себя сегодня, как вчера. А
если нет, то они сразу поймут, какая у него хворь, и будут лечить его.
Они посмотрят на дерево в цвету и точнейшим образом предскажут вам,
сколько ящиков яблок оно принесет и какого качества и величины будут эти
яблоки. Они знают каждое яблочко и снимают его бережно и любовно, чтобы
не повредить, бережно и любовно укладывают его и отправляют в путь; ког-
да такие яблоки доходят на рынок - они не побиты и не подгнили и идут по
самой высокой цене.
большие деляги. Они не только умеют вырастить яблоки, они умеют и про-
дать их. Нет рынка? Подумаешь! Создайте рынок! Так они и поступают, а у
наших под деревьями груды яблок гниют. Возьмите хотя бы Петра Монгола.
Он каждый год ездит в Англию и отвозит туда сотни вагонов яблок. Эти
далматинцы возят яблоки из Пахарской долины на южноафриканские рынки и
сколачивают громадные капиталы.
купили.
ны. Американцы же быстро спустят полученные за землю денежки, и следую-
щее поколение будет погибать в городах, как погибли бы вы и ваш муж, ес-
ли бы вовремя не ушли оттуда.
как погиб Берт и еще многие; как погибает Том и все остальные".
народ. Прав Киплинг: нас выгнали из нашего дома, и мы сидим на крылечке.
Сколько нас учили и учат! Ведь к нашим услугам и сельскохозяйственные
школы, и опытные станции, и передвижные выставки, но наука не идет нам
впрок, и чужаки, которые прошли тяжелую школу жизни, отовсюду вытесняют
нас. Знаете, когда я кончил учиться, - тогда еще был жив отец, а он при-
держивался старых взглядов и смеялся над тем, что называл моими бредня-
ми, - я несколько лет путешествовал. Мне хотелось посмотреть, как ведут
хозяйство в более старых странах. Ну и нагляделся же я!
дел в Японии горные склоны в виде террас. Представьте себе гору, такую
крутую, что и лошади не взобраться. Но японцам на это наплевать. Они
строят террасы: поставят крепкую подпорную стену футов в шесть высотой
да шириною шесть футов и засыпают землей; все выше и выше. Стены и тер-
расы по всей горе, стены над стенами, террасы над террасами. Я видел на
стенах в десять футов террасы в три фута, и на стенах в двадцать футов
площадки в четыре-пять футов, лишь бы только вырастить что-нибудь. А
землю они таскают наверх на спине, в корзинах.
дел и там был. Люди ходят и подбирают каждый комочек земли, какой им
удается найти, воруют землю лопатами, даже горстями, копят ее, а потом
тащат на спине в гору и создают поля, - создают из ничего, на голых ска-
лах. А во Франции я видел больше того: там крестьяне горных районов бе-
рут землю из русла ручьев, как наши отцы копали русла рек в Калифорнии в
поисках золота. Только наше золото уплыло, а крестьянская земля оста-
лась; ее перепахивают из года в год, обрабатывают и что-нибудь на ней да
выращивают. Ну, я сказал достаточно, пора мне и помолчать.
ного не делали. Не мудрено, что они все растеряли.
холмов... Вот она. Новая Далмация! Взгляните повнимательнее. Это же яб-
лочный рай! А какая почва! Как она обработана!
пологих склонах - повсюду бросались в глаза результаты усердия и настой-
чивости трудившихся здесь далматинцев. Саксон смотрела по сторонам, в то
же время внимательно прислушиваясь к словам Бенсона.
долинах они сеяли пшеницу, а на холмах пасли стада. Теперь же двенадцать
тысяч акров засажены яблонями. Из Восточных штатов люди приезжают в сво-
их автомобилях в Дель-Монте, чтобы полюбоваться на цветущие или осыпан-
ные яблоками деревья. Возьмем Маттео Летунича, - он был одним из первых
поселенцев, - он начал с того, что мыл в здешнем кабачке посуду. Но ког-
да увидел эту долину, он сразу понял, что это его Клондайк. Теперь он
семьсот акров арендует да сто тридцать ему принадлежат; у него лучший
плодовый сад во всей округе, и он экспортирует от сорока до пятидесяти
тысяч ящиков яблок в год. И ни одному человеку не позволит он сорвать
хоть яблочко с дерева, кроме далматинца. Я как-то в шутку спросил его,
за сколько он продал бы свои сто тридцать акров. Летунич ответил вполне
Корнев Павел
Суворов Виктор
Сертаков Виталий
Суворов Виктор
Свержин Владимир
Каргалов Вадим