кой - с гитарой через плечо, словно в каком-нибудь парижском ресторане
"Распутин". Вся толпа оказалась густо нашпигованной людьми с нечистыми
черно-желто-белыми повязками на рукавах и паукообразными двуглавыми ор-
лами из черной штампованной пластмассы на груди. Кое-кто из них непово-
ротливо, как в гипсовый корсет, был увязан в картонные плакаты: "Подпи-
сывайтесь на патриотический журнал "Наш современник", в котором сотруд-
ничают русские писатели-патриоты В.Распутин, Ю.Бондарев, В.Белов". У
мужчин с повязками была написана на лицах суровая значительность, у жен-
щин - возбуждение, граничащее с истерикой. Среди них было много бедных,
потертых бабушек, но хватало и нестарых еще, с виду не то счетоводов, не
то вечных старших инженеров, живущих на честную зарплату (как они назы-
вают государственную). Кое-кто из женщин истерически-оживленно торговал
ксерокопированными листовками с размазанным двуглавым орлом, похожим уже
на кляксу, и пристегнутым к бумаге эмалевым значком в черно-желто-белую
полоску.
вернуть православные храмы верующим. Эпиграф из Лермонтова "Так храм ос-
тавленный есть храм" был перевран, но, взглянув на разводы лихорадочного
румянца сборщицы подписей, Сабуров почел за лучшее промолчать. Она пос-
пешила заверить: "Христианство - это не предрассудок. Посты помогают ор-
ганизму очищаться от шлаков, поклоны способствуют усилению перистальтики
кишечника". И тут апеллируют к высшей святыне - к кишкам!
переименовывать.
са переделать в Архиерейскую - архиеврейскую!.. Конечно, евреи - враги:
они источник сомнений. Но они же, в качестве общего врага, источник ва-
шего единства. Берегите евреев!
писной лист: простой русский человек не должен такого знать. Сабуров
достал ручку и со вкусом подписался: Рабинович. Сборщица читала и одева-
лась в пурпур так долго, что он успел пожалеть о своей выходке. Но, ве-
роятно, и Рабинович был вправе просить о возрождении православных храмов
- всякое дыхание...
чего для мысли - все для глаз и ушей".
лике выкатил магнитофон и пригнул к нему микрофонную головку.
Рубцова, - скорбно возгласил молодой человек. - Поэта-мученика, - после
многозначительной паузы прибавил он, и призыв бороться с сионизмом
скорбно затрепетал на ветру.
ребирал струны. На деке его гитары был тоже оттиснут черным страшенный
двуглавый орел.
добродетельный мужчина, - ни стыда, ни сорома.
подчеркивали свою внешность семитских красавцев. На их куртках были
пришпилены круглые пластмассовые значки с пламенными завитками еврейско-
го алфавита. ("Да у нас совсем даже не дыра...") Женщина с геральдичес-
кими листовками не находила слов от негодования, но, так и не найдя, на-
кинулась на своего же, русского парня (снова жиды натравили русских друг
на друга!):
будь, а священный, с напряженной улыбкой разжал пальцы.
снег.
сказал непреклонно трезвый мужчина с повязкой.
ди, помилуй". На лицах людей с повязками проступило агрессивное благо-
честие, на прочих лицах - почтение и, пожалуй, зависть к чужому автома-
тизму.
родственником - борода свисала плоско, будто намокшая от рыданий. Черный
берет алхимика лежал на голове горизонтально.
му праведнику... - и вдруг пламенно возвысил голос: - Покуда Русь стоит
на православной церкви, не страшны ей!..
Страсть, страсть, а не ее жалкая служанка логика!
кой-то двойной и почти знаменитой фамилией - что-то вроде Гулаг-Арте-
мовский - зарокотал с клокочущей ненавистью, тоже апеллируя к высшему
суду: медициной доказано, что рок-музыка вредна для здоровья.
жества шаров, обтянутых стеганым горнолыжным нейлоном (чувствовалось,
что она даже до половины не погрузится в воду, если ее туда опустить),
впилась в шею микрофона, словно это была гидра сионизма, и завопила та-
ким голосом, после которого оставалось только забиться в конвульсиях:
Союз неблагодарных республик... диверсии... взрывы атомных электростан-
ций... истребление царского семейства... - дальше посыпались Меерови-
чи-Хаимовичи.
чей-Хаимовичей.
плевать и на тех, и на других - его можно было одолеть только организо-
ванным строем, а потому он любил не нации, а организации. И организато-
ров. Но ему никак не удавалось привыкнуть к поруганию истины: живя среди
тысяч доносчиков и палачей, не выказывающих и тени раскаяния, среди мил-
лионов холуев и государственников, находящих им оправдания, эти патриоты
рассчитывают отмыться пригоршней Мееровичей-Хаимовичей. Да и от чего от-
мываться, если лично ты никого не убил?
листовками и без. На двуглавых орлах возникли круги из ватмана со следа-
ми ножниц. В верхней части было написано красным карандашом: "Память" и
черным по окружности - "Союз русского народа". Чубатый парень - веселый,
как перед дракой - лихо торговал еще какими-то листовками. Его окружали
подростки в черных косоворотках с какими-то упрощенными лицами - словно
у магазинных манекенов. Сабуров заглянул через плечо к соседке, отхва-
тившей ксерокопированный дефицит: "Евреи в течение многих лет и особенно
в последние два года вполне выказали непримиримую ненависть к России и
ко всему..."
блезиру дает - про культуру, про храмы...
своих". - "Но свои и так все знают". - "Вы правы", - усмехнулся парень,
но эзотерической листовки так и не дал.
словно у Верховного Судии, допытывался у него пожилой расстроенный еврей
- хоть сейчас в антисионистский комитет: простое лицо, трудовые седины,
орденские планки.
неприятный - это был определенно человек. Но окружавшие его черноруба-
шечники были как будто уже существами иной породы: они были лишены мими-
ки.
жутко: тут не убедить и не разжалобить. "Постройте свою улицу и называй-
те по-своему! - хрипел набрякший водярой страховидный парняга. - А наши,
русссские не лапай!" Какая это шелуха - идея - в сравнении с личностью;
такой жлоб с любой идеей будет мерзок и ужасен: я-тте, падла, за права
человека пасть порву! Вот что вырастает само собой...
свою листовку. Он принялся одним глазом пробегать слеповатый ксеротекст,
другим кося на эстраду, куда Корягин - истый купчина, из одного аршина
делающий двадцать, - из своей небольшой кучки выделял все новых и новых
посланцев.
читал Сабуров. (Вот напугали-то...)
ненависти изможденный мужчина.
кий голос, похожий на Натальин.
Посняков Андрей
Браун Дэн
Шидловский Дмитрий
Каменистый Артем
Белов Вольф
Елманов Валерий