метнулся там, за неплотно пришторенным окном, подслеповатое зеркало послушно
отобразило это скорое движение, а я заметил его скорее инстинктивно, чем
осознанно.
нам обратное: крупнокалиберная пуля, выпущенная из ствола со скоростью чуть
поболее трехсот метров в секунду, любого супермена превращает в кусок
дерьма. А практика, как учил нас вождь Вова, - критерий истины! С той
оговоркой, что не сама истина. Ну а дед-налетчик вчера был мертвее дохлой
рыбы; вряд ли покойник обозлился покражей камуфлированного ватника и вышел
вурдалачить после первых петухов. Тогда - кто?
скрипнула, едва-едва. Кто? То, что не стариковы друганы, - точно. И не
пассия-малолетка, пробирающаяся к сладострастному старцу пососать
сладенького и заработать на колготки, которые от Парижа до Находки полны
орехов с кренделями, съел и - порядок... Менты? С чего? Если только
обнаружили стылый и хладный остов в сарае? Но не станут менты скрестись
мышами, будут стучать по-хозяйски в двери, а если напуганы допрежь того,
вызовут какой-никакой ОМОН, спустят дверь с петель махом да гранатами
слезоточивыми закидают!
глухомани ОМОН с "черемухой"? То-то.
и все в доме, оружие дедок-террорист содержал в полном боевом порядке; рядом
- патронташ; патроны добросовестно забиты жаканом.
Нет, не менты. Шаг у них не тот:
задницей да "корочки" в кармане, по этой земле ступаешь не в пример тяжелее!
А эти... Видно, или посчитаться кто с дедком решил за какие старые грешки,
хоть бы и за бабу, или - заметил, как он казну из-за стропила общественного
туалета вынимал. А веселых гопстопничков от такой жизни сейчас в любой дыре
- с избытком. А может, приберутся подобру? Решат, что хозяин отчалил по
личной надобности какой?.. Потянул носом и понял: нетушки, не приберутся.
Аппетитный запах шкварчащей еще на сковороде свининки слышно не токмо что на
крыльце, а, боюсь, и в славном поселке "Комсомольская вахта"! Под такой
аромат не мудрено, если б и самостийный народно-налоговый контроль приперся:
на какие, дескать, шиши разговляешься, щучий дед?
вырваться из людоедской избушки становились призрачнее первого мужа донны
Флор из почти одноименного романа Жоржи Амаду. Это - если меня нагнала-таки
какая-то из заинтересованных в моей безвременной кончине сторон. Самое
противное, что я даже слухом не ведаю, кто бы это мог спроворить. События
летят на меня снежной лавиной, а мне бы в избушечке отсидеться да
поразмыслить о бренном и вечном... Одно хорошо: если меня хотят убрать,
значит, мешаю, а если мешаю, значит, все по учению: верной дорогой идете,
товарищ! Но уж очень извилистой.
узенькие оконца не спешат с треском и хламом. Сидеть в этой осажденной
крепости сиднем? Занятие пустое и небезопасное. Да и самая лучшая защита -
нападение. Если, конечно, знаешь, на кого нападаешь.
злобный, не с кем и нечего мне делить в этой забытой Богом и
отцами-основателями комсомола бессменной вахте, но таковы уж люди: говорить
о мире лучше хорошо вооруженным. Не то никакого разговора не получится
вовсе.
высокого забора. Одно непонятно: почему такой непростецкий и сторожкий дедок
не завел себе зверя-волкодава? Вон и будка обширная имеется, и проволока для
цепи во весь двор протянута... Или - был песик, не такой добрый и
совестливый, как пожиратель сухого корма, но - был?.. Видать - потравили.
М-да, не пользовался Игнатьич в поселке бывших шахтарей уважением и
авторитетом, а наоборот вовсе.
закурил самокрутку из дедова табачка, чтобы на улице дух слышен был,
погремел ведрами. Если на меня охотка, то эти ухищрения - как кольчужка
против сорокапятой пушечки, а если это местные пришли баланс на счета
наводить, то еще пободаемся.
сени, если уж фортуна окажется девушкой особо переменчивой. Запахнул
камуфляжную телогреечку, в руку взял короткий черенок лопаты: в ближнем
скоротечном бою оружие куда более ломовое, чем нож. Да и... Если все ж
местные, то не готов я бить их смертно за дедовы грехи!
кто-то затаился на крыльце, как дверь распахнется, он в аккурат окажется за
ней. Отодвинул засов, толканул дверь и ступил на крыльцо. Даже не услышал,
почувствовал, как та дверь тихонько почала притворяться и резко свистнуло в
воздухе.
темечку и за спину, а я двинул рукой с зажатым черенком назад, торцом угодив
нападавшему в причинное место. Крутнулся на месте и врезал уже с маху другим
концом черенка по перекошенной болью физиономии, целя в подбородок. Попал.
Звук получился звонким, как дерево о дерево, и мужик кулем свалился с
крыльца. А на меня уже набегал другой с занесенным железным прутом:
перехватив черенок двумя руками, подставил под удар. Замах был велик,
сопротивление - неожиданным; железный прут вырвался из руки нападавшего и с
визгом унесся в пространство. И еще - я увидел в глазах мужика искреннее
недоумение, переходящее в потустороннее похмельное изумление... Еще бы,
изумишься тут, увидев вместо желаемой стариковской хари - побитую варнакскую
рожу!
беседы. Черенок со свистом рассек воздух и угвоздил мужика в висок. Тот
пошатнулся и рухнул.
кто знает, как местные индейцы планируют облавные захваты и прочие
провинциальные развлечения? Это как водится, в каждом глухарином уезде -
свои традиции проводить свободное от жизни время: одни любят с удочкой
посидеть, другие - с ружьишком побродить...
я его вчера на висячий замок да бревнышком припер для верности, так и стоит
недотрогой. Выходит, нападавших всего двое, и оба горе-налетчика приперлись
сюда пешочком с раннего утречка: променад у них такой.
пришло. Связав каждого веревочкой и взвалив на хрупкие свои плечи, перенес
их по одному в дом и расположил, как и положено гостеприимцу, в креслах,
прихватив для верности ноги тем самым капроновым шпагатом, чтобы до
окончания собеседования у незадачливых, но, возможно, амбициозных
разборщиков мысли плохие не возникали. А побеседовать очень хотелось: тянуть
за собой еще одну непонятку - просто никаких сил.
и суетиться - дело хлипкое: от ударов по бестолковке люди отходят, когда
пора пришла, и не раньше. Наконец тот, что получил сначала по мужескому
достоинству, а потом по "бороде", вскинул голову, уставился на меня налитыми
бычьими глазами. Лицо его было в мелких красных жилках - верный признак
того, что потреблять горячительное он взялся с самого малолетства и
пагубного того занятия не оставлял ни в годы перестройки, ни в прочие
судьбоносные. На вид ему было лет сорок.
что, дескать, сие означает? Его сомнения я разрешать не спешил: пока человек
чувствует угрозу, он словоохотливее. Хотя и не всегда.
порадовался, что сумел-таки придержать руку.
прощупать?
личное обаяние. Да и применять к мужичкам "третью степень устрашения" вовсе
не собирался: видно было, что пришли они не по мою душу, а дедову из
преисподней им уже не достать.
них липкий, как налимий пот, страх. Тоже аники-воины!
исповедуйтесь по-скорому, и ступайте на все четыре, а я на пятую пойду, или
- так и оставлю вас тут до прихода Игнатьича, пусть сам разбирается.
побледнел, и лицо его обильно оросилось мелким холодным потом. Да, видать, с
дедком они встречались накоротке и что это за волчара, знали хорошо... Вот и
мне знать надобно; а то вдруг окажется Игнатьич вовсе не ведмедь-шатунок, а
Акела - вожак стаи? И за мною, ко всем прочим, еще и бригада
ветеранов-пенсионеров спецназа увяжется, бегай от них?!
Маккефри Энн
Свержин Владимир
Володихин Дмитрий
Юрьев Сергей
Прозоров Александр
Шилова Юлия