Чтение 8–й страницы книги ~Моя жена

- Но я...

- Бесхребетный подкаблучник!

- Минуточку, я требую...

- Не мужчина, а тряпка!

- Да пошел ты знаешь куда... - обиженно взвился я, когда презрительные эпитеты черта все-таки задели меня за живое. - Довольно бессмысленных оскорблений! И... и... вообще, я уже говорил, что не намерен прислушиваться к советам нечистого. Правильно, Анцифер?

- Очень удобная формулировка, - сплюнул язвительный Фармазон. - А ты еще раз белобрысого позови, с молитвой и поклонами, глядишь, и откликнется. Поучит тебя истинно христианскому смирению, разучит с тобой очередной псалом или книжечку даст почитать бесплатную, от Гедеоновых братьев. Совершенно бесплатно, заметь! А твою жену в это время...

- Ложись!!! - не своим голосом заорал белый ангел, бросаясь на нас. Мы трое рухнули на асфальт, а над нами с ревом пронеслась направленная струя пламени.

* * *

- Анцифер! - шумно выдохнул я. - Что это было?

Он лежал на мне в полный рост, раскинув крылья в стороны, как при взрыве.

- Сереженька, по-моему, в подъезде прячется дракон!

- Да неужели?

- Если вы оба с меня слезете... - придушенно прошипел Фармазон, слабо дергаясь где-то в самом низу. Я невольно сравнил себя с сосиской, лежащей между двух половинок булочки. Ангел скатился с меня вправо, я, последовав его примеру, - влево. Мы трое встали на ноги, отряхнулись и огляделись. Из злополучного подъезда больше ничего не полыхало. Я сдвинул брови и решительно шагнул вперед.

- Сереженька, уверяю вас - там прячется огнедышащий дракон, не ходите туда.

- Нет уж, мы туда сходим! - незамедлительно влез Фармазон, демонстрируя перемазанный балахон. - Я страстно хочу посмотреть в глаза тому гаду, из-за которого меня заставили лечь всем пузом в мазутную лужу!

- Как ты мелочен, - поморщился ангел.

- Да?! Ты вон па себя посмотри? Улеглись на меня, безобидного, в два этажа и еще возмущаются на мое справедливое негодование... Серега, ну ты скажи, вот почему я должен вечно ходить чушка чушкой, а он - весь в белом?!

- Ребята, вы уж тут как-нибудь сами разбирайтесь, а у меня дела на третьем этаже. Если понадобится меч, я вас позову.

- Нет! - Анцифер вновь попытался загородить дорогу.

- Да! Мы пойдем вместе, встретим врага грудью, и если там действительно кто-то есть, то мы его такими иероглифами разукрасим, что любой Хокусай обзавидуется!

- Анцифер, пустите меня. - Героическая болтовня Фармазона и в самом деле действовала на меня несколько гипнотически. - Я намерен сию же минуту спасти свою любимую жену, и никакой огнемет меня не остановит. Держись, любимая, я уже иду!

- Там дракон!

- Глупости...

- Ах так... Вот, значит, как... Ему вы, значит, верите? - Светлый дух обиженно сощурился. - Ну что ж... у меня есть только один способ доказать... - Анцифер рванул дверь подъезда и шагнул внутрь. Раздался турбинный рев, и фигура ангела скрылась в оранжевом столбе пламени! Мы с Фармазоном отрепетированно бросились на землю, зажав уши руками.

- Вы... довольны?!

На фоне обугленных косяков стоял совершенно черный Анцифер в тлеющих обрывках чего-то очень похожего на ажурное кружевное белье приглушенных тонов. Все прочее словно ваксой вымазано, только глаза голубые кротостью и всепрощением сверкают. Нам стало стыдно...

- Циля, мы, того... извини. Ты был прав, это мы - козлы неблагодарные.

- Анцифер, простите нас, если можете. Надеюсь, вам не очень больно?

- Очень, - горько всхлипнул Анцифер и рухнул в полный рост. Из дверей подъезда дохнуло дымом, раздалось шипящее бульканье, а вслед за этим показалась огромная крокодилоподобная голова на длинной чешуйчатой шее. У чудовища были большие раскосые глаза, кривые зубы и крученые желтые усы.

- Тьфу, действительно, дракон... Надо выручать белобрысого. Бери меч и круши пламенную рептилию промеж глаз, а я буду изображать девушку-санитарку и вытащу раненого бойца из зоны обстрела.

- Но... - Я встал на ноги, кое-как поднял тяжелый меч и понял, что размахивать этой махиной абсолютно невозможно. Один раз еще замахнусь, куда ни шло, но если с первого удара ничего не выйдет, то на второй у меня элементарно не хватит сил. Не говоря уж о том, что фехтовальщик из меня - курам на смех. - Фармазон! Я так не могу. Я не умею! Давай вместе на него нападем.

- Серега, я же нечистый дух. В честном бою мне твою руку поддерживать - ну, никак нельзя! Извиняй, такое дело... Традиции, воспитание, моральные принципы, нравственные ценности и все такое. Я пополз, так что давай действуй сам.

- Ну... может, с ним поговорить?! Я читал, что многие драконы разговаривают. Что, если мы сумеем договориться по-хорошему?

- В европейских легендах драконы действительно любят поболтать, но этот - явный азиат. Китайского, корейского, тайваньского производства. А может, и настоящего японского качества, кто знает...

- Ты уверен?

- Да посмотри на расцветку! Он же словно с фарфоровой вазы династии Мин на наши головы свалился. Сверкает красками, словно радуга над Хуанхэ. Ты по-китайски чирикать умеешь?

- Нет... но я много читал, Пу Сунлин - "Рассказы Ляо Чжая о необычайном", "Нефритовая лестница" не помню кого и сборник стихов "Яшмовая флейта" и...

- Давно?

- Лет десять назад.

- А, ну тогда тебе и карты в руки. Побеседуйте о новых темах сочинений на экзаменах для молодых чиновников в провинции Тяньмянь, полиглот...

Вот так, только обхамив напоследок, Фармазон по-пластунски пополз к слабо зашевелившемуся Анциферу. Я набрал полную грудь воздуха и обратился к чудовищу с приветственной речью:

- О великий и прекрасный Сын Неба! Твой голос подобен реву боевых труб, твои глаза сверкают, как звезды над рисовым полем, твоя чешуя отсвечивает лунными бликами на мерцающей поверхности заводи, твои зубы острее шаолиньских кинжалов, а тело величественно, как Китайская стена. Позволь же скромному писателю стихов услышать мудрость твоих слов, восходящую к мудрости мира в его запредельных далях...

Возможно, я чересчур утрировал текст. Филология и лингвистика никогда не были моими сильными сторонами. Помню, что китайская манера речи несколько отличается от японских, индийских или персидских славословий, но дракону моя высокопарность, кажется, пришлась по душе.

- Осенно приятна встретитьса обрасованным человеком, - вежливо поклонился он. - Судя по вашей речи, хорошим манерама и платью - вы новый помосиник судьи Гао Мунь из Ценьского уезда провинсии Чжао Хо?

- Д-да, пожалуй, - поспешил согласиться я, дракон говорил по-русски очень прилично, слегка сбиваясь на склонении и падежах. - Не проявлю ли я, недостойный, излишнего любопытства, если спрошу - из каких краев прилетел мой многознающий собеседник?

- Нет, нета... Охотно поделюся сладкими воспоминаниями о далекой родине. Я из Чуэньских гор, провинция Линьняньшань, это там, где вырасивают наньский рис и пекут пирожки на пару.

- Ах, Линьняньшань! Что ж вы сразу не сказали?! - Я решился рискнуть, зверюга оказался словоохотливым, а мне нужно спасать супругу. - У меня же там родственники. Вы, случайно, не были знакомы со старым Пао Лунем из селения Чинь По? Или с торговцем тканями, одноглазым Сунь Чеем, у него еще младшая жена была лисой и помогала ему находить серебро под циновками?

- Да, да, да! - Похоже, дракон заглотил наживку, не поперхнувшись. - Оченно знакомые имена. Конечно, я их знаю... Так приятно встретиться земляка в такой дали от дома!

- Какие же беды заставили моего великого друга скитаться так далеко от возлюбленной сердцу провинции Линьняньшань? - невинно спросил я.

- Служба... - вздохнул он. - Я должен очень охранять вход от злого волшебника и помочь спастись прелестной фее с ее верная другом. На китайясских драконов очень большой спрос как на стражей. Мы храбры и неподкупны!

- О... надеюсь, короткая беседа с уроженцем Ценьского уезда не будет поставлена вам в вину?

- Что вы, что вы... не уходите! Видимо, тот волшебник еще не пришла. Я время от времени дышу огнем, но в перерывах так приятно поговорить с образованным человеком, отличающим сочинения Цинь Чуня от текстов Ли Фуяня. Вы ведь не откажетесь выпить розового чая и вместе побродиться по заоблачным высям воспоминаний?

- Конечно, какие могут быть сомнения! Мы дети одной земли, а значит - братья. Вот только...

- Что только? - насторожился разомлевший дракон.

- Да так... сущая ерунда... Можно сказать, мелочь, не будем удостаивать ее даже упоминания в нашей беседе, - деланно отмахнулся я.

- Но, брата моя, если вас что-то тревожит, поделитеся со мной. Быть может, вместе одолеем недуг, вызывающий вашу грусть?

- Все дело в том, что я живу в этом же доме, на втором этаже, и буквально на днях мне принесли нефритовый ящичек с записками Хань Хуньмуня. Вы что-нибудь слышали о нем?

- Нета, - честно кивнул наивный динозавр из Китая.

- Еще бы! До недавнего времени я и сам о нем ничего не знал. О... это восходящая звезда современной литературы! Язык - династии Мин, стиль - как у Сэ Тявпо, а искусство каллиграфии... Самому пламенному Ван Ланьтяню даст сто взмахов кисти вперед.

- Проза или поэзия?

- И то и другой... - интригующе сощурился я.

- Хм... мой благородная брата хочет сделать истинный подарок мой больной душе, иссохшей без живительных слов Инь Юаня... Конечно, служба превыше всего! Но ведь... О, как я невежлив! Я до сих пор не спросил мою друга о его высокородном имени...

- Сам Ты Пень! - с поклоном представился я.

- Боцю, - в свою очередь склонился дракон. - А имя злого волшебника - Сергей Александрович. Проходите, дорогой Сам Ты Пень, и возвращайтесь скорее. Надеюсь, чтение рукописи, прятавшаяся в нефрите, подарила нам много сладостных минут...

- Уже бегу, мой превосходный друг!

Краем глаза я видел, как Фармазон взвалил себе на плечи перепачканного Анцифера и скрылся за углом. Ничего, понадоблюсь - сами найдут. Меч я тоже бросил, во-первых, все равно тяжелый, а во-вторых, только лишние подозрения. По лестнице не шел, а летел! В дверях Наташиной квартиры торчал сложенный листок бумаги:

"Сереженька, любимый, я - в Западне!

Помоги мне!"

* * *

- Ну, заходи, че на площадке торчать. - Дверь в квартиру неожиданно распахнулась, в прихожей стоял бодрый Фармазон в домашнем фартуке моей жены.

- Вот... - Я нервно покрутил в пальцах записку.

- Мы в курсе. Твоя половина опять исчезла неизвестно куда. Давай двигай на кухню, Циля уже там, чайник кипит - совет держать будем.

Как я говорил, навязчивая готовность моих духов принимать все решения за меня начинала порядочно раздражать. Тем не менее я проследовал за Фармазоном, так как возвращаться вниз к ожидающему меня дракону было глупо. Анцифер, весь в белом, сиял свежевымытой головой и деликатно помешивал ложечкой чай.

- Я очень за вас волновался. Вы действительно в порядке?

- Слава Господу нашему, все давно позади.

- Боюсь, что телефонный звонок оказался непростительной ошибкой с моей стороны. Оборотень успел уйти и забрать с собой Наташу. В придачу он посадил в подъезд китайского дракона Боцю, который вас и опалил. Я - дурак, ребята.

- Зачем же так сразу? - перемигнулись оба.

- Это не самокритика и не кокетство, а горькая правда. Если бы я не сжег шерсть, не орал на эшафоте, не испугался Сыча, не убежал от Наташи через балкон, не устроил землетрясение, не тратил времени на болтовню о классической литературе, - все было бы иначе. Я бы успел. Я бы вернул ее, сумел ей помочь. А теперь...

- Сергей Александрович, - ангел заботливо пододвинул ко мне табуретку, а Фармазон сунул в руки большую чашку кофе, - не вините себя. Это судьба, все складывается так, как должно, и не иначе.

- Вы успели осмотреть квартиру?

- Естественно. Я самолично все углы облазил - ничего! Никаких следов кражи, луж крови, трупов в шкафах и обрезанных конечностей в холодильнике. Оружия, наркотиков, иностранной валюты тоже не обнаружено. Судя по всему, твоя драгоценная удрала в другое измерение без суеты и пыли. Сыч пришел сюда позднее и тоже ее не застал.

- Значит, он идет по ее следу. Фармазон, как вы считаете, куда она могла направиться?

- На все четыре стороны, - пожал плечами черт. - Женщины обольстительно непредсказуемы, разве угадаешь, что вдарило ей в башку?

- Попрошу не выражаться! - неожиданно грозно взвыл Анцифер, хлопая ладонью по столу. - Я требую, чтобы ты, нечистый дух, сию же минуту извинился и впредь никогда не говорил о жене хозяина в таком тоне!

- Ну, извиняюсь, извиняюсь... Фу, блин, как же вы надоели мне оба. В лепешку ради них расшибаюсь, спасаю поочередно то одного, то другого, жизнью и карьерой рискую, а где благодарность?! Одни упреки!

Дежурные споры ангела и черта уже не воспринимались чем-то заслуживающим внимания. Поэтому я тихо встал и вышел из кухни. К моему удивлению, из всего многообразия комнат осталось лишь две. Обстановка зала и спальни точно копировала нашу квартиру в Петербурге, только вид из окна был, конечно, совсем другой. Я открыл дверцы шкафа, на вешалках висели Наташины платья, блузки, рубашки... Все казалось таким родным, что даже хотелось заплакать. За стеклом серванта стояла ее коллекция слонов. Она собирала их со дня нашего знакомства. Глиняных, фарфоровых, деревянных, каменных, пластмассовых, стеклянных, еще бог весть каких... Большинство было подарено мною, и каждый слон имел свою историю, с каждым были связаны свои воспоминания, свои чувства... На столе под вазой с ромашками лежала открытка. Вот ее я не помнил. Может быть, Наташа оставила ее для меня?

"ДА".

Ни Сыч, ни Фармазон не могли этого знать, мы общались друг с другом на собственном языке символов, понятном лишь нам двоим. Я протянул руку... На типовой современной открытке был изображен снегирь в шарфике посреди зимнего леса с готовой надписью: "В эти холода я согреваюсь мыслями о тебе..." Больше ничего, ни подписи, ни объяснений, ни приписок. Одно слово "ДА". Обычная открытка, купленная для кого угодно и предоставленная взору каждого. Теперь я знал, куда отправилась моя жена. Туда, где холодно, где есть снег и присутствует сильная магия. Туда, где она сможет бороться с домогательствами Сыча, туда, где есть волки, туда, где я смогу ее найти. Чукотка отпадала сразу, на Аляске ей тоже делать нечего, Русский Север? Довольно проблематично, а вот эпоха древнескандинавских богов... Отправиться во времена викингов, кусать луну, затерявшись между других волков, быть вольной снежной ведьмой - это вполне в ее вкусе. Если я хоть что-то знаю о характере своей жены, она наверняка отправилась в холодный мир Валгаллы.

- Друзья, мне удалось найти кое-какие факты. - Вернувшись в кухню, я помахал открыткой перед носом Фармазона, после чего просто и доходчиво изложил свою теорию о том, где искать Наташу. Близнецы слушали не перебивая... Когда я наконец закончил научную речь, оба участника экспедиции многозначительно взглянули друг на друга.

- Циля, ему отдых нужен. Ты там наверху не можешь подсуетиться насчет приличного санатория с ненавязчиво-принудительным лечением?

- А что ты хочешь, человек весь день на нервах. У него же стресс за стрессом, никакая психика не выдержит... На месте Натальи Владимировны я бы давно отвел его к хорошему врачу. В таких случаях медлить нельзя, шизофрения активно прогрессирует, прости меня Господи!

- И главное - кризис уже налицо! Открыточку нашел - все, блин, гипотеза готова! Собираем манатки и премся на курорт в древнюю Скандинавию. Слушай, даже я такого оригинального самоубийства не посоветовал бы. У меня фантазии не хватит...

- Это любовь. Болезнь меняет человека буквально на глазах. Если мы не спасем его сегодня - завтра может быть поздно. По вопросу санатория я все выясню уже к вечеру, а ты не мог бы взять на себя доставку кое-каких сильнодействующих лекарств? Боюсь, что валерьянкой уже не отделаемся, - рецидив...

- Молчать! - срывающимся от обиды голосом завопил я, хватая обоих за шиворот. - Тоже мне нашлись врачи-психоаналитики! Да кто вы такие, чтобы на меня диагнозы вешать?! Если я говорю, что Наташа в Валгалле, то значит, она в Валгалле!

Ошибки быть не может, мы не первый день знакомы, и она знала, как меня предупредить. Вы тут можете себе воображать все, что угодно, но лично я отправляюсь за ней. Вот ее записка, торчала в дверях: "Сереженька, любимый, я - в западне. Помоги мне!" Она просит о помощи! Она верит мне, зовет меня, надеется на меня. Я полез в эти дурацкие миры не для того, чтобы бросить ее одну. И не для того, чтобы вечно любоваться на ваши осуждающие рожи. Не хотите - не надо! Попрошу помощи у сэра Мэлори, он не откажет.

Я выдохся. За столом повисла напряженная тишина. Анцифер неторопливо складывал из бумажной салфетки японского журавлика. Фармазон обводил чайной ложкой узоры на клеенчатой скатерти. Оба молчали, не поднимая глаз. Я возвышался над ними, скрестив руки на груди, мрачный, как Наполеон перед Ватерлоо. Они наверняка пожалели, что зашли слишком далеко, впрочем, и мне вряд ли стоило так уж повышать голос. Все вс" понимали, но никто не знал, как начать первым. Нас выручил дребезжащий звонок телефона. Я первым бросился к аппарату и схватил трубку:

- Да, алло!

- Сергей Александрович, полагаю? Это сэр Мэлори беспокоит. Я узнал, где вы находитесь. Магия, сами понимаете, да и телефон запомнил ваш номер. У меня появились кое-какие новости, надеюсь, вы заинтересуетесь.

- Слушаю вас, я весь во внимании.

- Чуни-муни мудьтякнул замесивицу, а потиняпка какуздыкнулась насплень! О, мунитрон, мунитрон... Тык мульдык лесопотам раскорбень, трям колибень, ей-ей... Слюмчинай, и трям колибень?!

- Да, да, сэр Мэлори, вы абсолютно правы... - сквозь зубы процедил я. Главное в разговоре с пожилыми психами - сохранять ледяное спокойствие. Сейчас он снова включится и начнет говорить то, что надо.

- Но я полагаю, вы, как муж ведьмы, не намерены это терпеть?!

- Конечно нет, а что случилось?

- Как?! Да я же сию минуту объяснял вам, каким образом этот мерзкий Сыч украл у меня бесценную книгу воспоминаний Локи!

- Локи? Погодите... но это, случайно, не тот Локи, что был богом хитрости и обмана у древних викингов?

- Смунь тара, полипертус... - растроганно ответил великий писатель. - Ах, Сергей Александрович, заскузень монтарлы, ибо монтарлы сундя потам. Сурмонтань берендит на лукоршеньку?

- Все ясно. Значит, он тоже интересуется Валгаллой.

- Что значит тоже?

- Дело в том, что Наташи дома нет. Она оставила в дверях записку, просит помощи. Я почти уверен, что, спасаясь от домогательств вашего Сыча, ей пришлось бежать в мир скандинавских мифов.

- Шунь блень сусмус кредокрос!

- Что? - не понял я.

- Я говорю, что этот Сыч столь же мой, сколько и ваш! - раздраженно ответил сэр Мэлори.

- Вы правы. Примите мои извинения.

- Принимаю. Молодежь во все времена отличается скоропалительностью выводов.. Итак, вы, кажется, намерены двинуться на поиски своей утерянной супруги?

- Да. Надеюсь, мои духи смогут помочь с билетом в оба конца. Вот только я мало что знаю о том времени. Как вы полагаете, художественная литератора на эту тему очень далека от реальности?

- Проблемонтять весьмусус опричентос... Лярвоглот бзынь криптоманеро, суплемен крис мыторвань и бзынь накумитокс! Но с пулентурб ляминтань... Брым? Локирмон? Шманьконос?

- Особенно шманьконос, - задумчиво повторил я. - Значит, вы тоже ничем не можете мне помочь?

- Помогать безумным влюбленным - мой святой долг! - гордо произнес старый рыцарь. - Я уже отправил по вашему адресу все, что вам может пригодиться в пути. Посылку доставят с минуты на минуту. Дерзайте, юноша! Дайте знать, когда вернетесь. Я верю в вас!

- Спасибо, только должен предупредить, что вход охраняется драконом.

- Боцю?

- Да, а как вы узнали?

- Сулихем берданкар ущер кляйнц. Лекоментармо, суй френдик...

- А... ну тогда еще раз спасибо. Надеюсь на этот раз обернуться побыстрее.

- С нетерпением жду любых известий.

- Я только заберу Наташу и сразу назад.

- Брум бен ляп?! Бенц, бенц, бенц - пы руш на гульбинар!

- И вам всего хорошего, досточтимый сэр. Я положил трубку. Почти в ту же минуту раздался звонок в дверь.

- Серега, стой, я сам погляжу, - вырвался вперед заскучавший без пакостей Фармазон. Он осторожно сунул нос наружу, что-то подобрал и вернулся назад. В его руках был большой посылочный ящик.

- Это сэр Мэлори прислал. Он говорил по телефону. Давайте-ка посмотрим... Я все-таки отправляюсь в Валгаллу.

* * *

- Хорош... - Восхищенно прицокивая языком, Фармазон поправлял на моих плечах теплый плащ викинга. В посылке, любезно присланной сэром Мэлори, оказался полный костюм соответственно эпохе. Близнецы после недолгих пререканий шумно обрядили меня, как древнескандинавского воина. Синие штаны из грубой шерстяной ткани, льняная нижняя рубашка, поверх нее еще одна из мягкой кожи, с небольшим вырезом на груди. Широкий пояс, украшенный рельефными медными бляхами, высокие сапоги до колен, без каблуков, но с ремнями, плотно обхватывающими икры. Войлочная шапочка, к ней блестящий шлем с переносьем и двумя рогами. Рога особенно умилили Фармазона, и он острил по их поводу не менее получаса. На самом дне коробки оказался небольшой щит, топор с гнутой рукоятью, нож в кожаных ножнах плюс широкий меч. Все это добро было со знанием дела развешано на поясе, щит, согласно инструкции, переброшен за спину. Опытный в делах такого рода сэр Мэлори не забыл вложить инструкцию к костюму с подробным рисунком и поэтапным описанием: чего, куда, зачем, в какой очередности. В общем, оглядев себя в зеркало, я остался доволен. По крайней мере, во мне уже никто не заподозрит пришельца из другого мира. Вторично идти на костер не хотелось. Я был бодр, возбужден и рвался навстречу новым приключениям.

- Серега, ты только не делай такое умное лицо. У тебя же на лбу написаны два института, высшее гуманитарное образование и врожденный гуманизм. Не забывай, что люди с печатью интеллекта на лице воспринимались древними викингами как зануды и задаваки. Будь проще. Скриви рожу, нахмурь брови, зубы оскаль, что ли... Поверь, отличников нигде не любят.

- Я постараюсь.

- Да уж постарайся, пожалуйста. Циля, так мы идем или нет?! Сколько времени ты еще думаешь наводить марафет, у тебя уже и так ресницы, как у Натальи Дарьяловой.

- Иду, иду... - Из ванной вылез смущенный ангел, судя по всему, он и вправду пробовал Наташину тушь. - Сереженька, вы надели теплые носки? Все-таки Север, кто знает, какая там сейчас погода.

- Надел, не беспокойтесь, - улыбнулся я. - Давайте руки, друзья мои, мне не терпится своими глазами взглянуть на великих богов Валгаллы.

- Лично я там не был, - встряхнул крылышками Анцифер. - Но вот Фармазон утверждает, что ничего интересного. Пьянки, драки, грубость, примитивная музыка, весьма посредственная поэзия, слабенькие зачатки культуры... Может, куда в другое место слетаем? Вот в Париже начала восемнадцатого века...

- Хозяин жену домой возвращает, а ты на версальские балы намылился, - строго обрезал черт. - Если боишься, так и скажи! Мы без тебя справимся. Трусам в мужской компании не место. Они, как известно, не играют в хоккей!

- Ладно, я играю... Просто для того, чтобы доказать вам...

- Анцифер, ради всего святого, давайте продолжим дискуссию несколько позднее, - взмолился я. - Мне уже жарко в этом зимнем барахле, поехали...

Ангел кротко кивнул, взял меня за правую руку, Фармазон за левую, и мы все трое дружно сделали шаг... в стену! Хорошо у меня шлем на голове. И то так треснулся лбом, что медный гул долго разносился над снежной равниной. Что?! О чем это я? Господи, где это мы? Мы?! Рядом не было никого - ни ангела, ни черта. Я стоял на занесенной снежной пылью черной скале, с одной стороны она резко нависала над серым морем, с другой - плавно переходила в широкое белое поле. Осмотр несколько затруднялся кружащимся снегом.

- Ну что, многоуважаемый Сергей Александрович, - обратился я сам к себе, - пойдем устраивать вечер петербургской поэзии в ближайшем фьорде? Стоять на месте глупо. Сколько помнится, викинги селились вблизи моря, в удобных бухточках, устраивая на ремонт свои драккары. Значит, имеет смысл погулять вдоль линии прибоя. Если где-то есть люди, то я их найду.

Надо признать, что идти пришлось довольно долго. Хорошо еще ветер подгонял в спину, а не бил в лицо. Первого человека я увидел где-то через пару часов. На обломке деревянной ладьи сидел высокий воин в старых доспехах, седые волосы закрывали лицо, он напряженно вглядывался в морскую даль.

- Здравствуйте, викинг. - Более приличного приветствия мне в голову не пришло. Наверняка в те времена здоровались как-то иначе, но в принципе и это сошло.

- Здравствуй и ты, свободный воин. Пусть Один будет благосклонен к тебе, дав умереть с мечом в руках, а не на собственной постели.

- Спасибо... Я тут впервые в ваших краях, вы, случайно, не подскажете, где тут ближайшее селенье?

- В Асгард обычно не пускают живых, - задумался он, глядя на меня бесцветными глазами. - Хотя если боги позволили тебе ступить на земли Валгаллы, то почему бы им не пригласить тебя и на пир Одина? Если так, то торопись, путник, вскоре все воины, натешившись охотой, рассядутся за столами в центральном зале Асгарда.

- Это в какую сторону? - на всякий случай уточнил я. Лицо моего спутника буквально на глазах принимало серебристо-серый цвет, а тонкие губы произносили слова все менее внятно.

- Иди морем... тебя встретят... Пусть будет над тобой... благословение Одина! Прощай, воин...

Я неумело поклонился и зашагал вперед. Сзади раздалось тихое дребезжание. Обернувшись, я едва не закричал - человека не было! На досках драккара валялись остатки одежды и кольчуги. К моим ногам подкатился старый шлем с белым черепом внутри... Снег засыпал искристым серебром эту страшную картину. Я развернулся и побежал. Страх гнал меня вперед, в город, в деревню, в замок, куда угодно, лишь бы к людям. Не знаю, в какой там религии встреча с мертвецом сулит долгую жизнь, но лично у меня седых волос явно прибавилось.