настойчиво, чтобы пробиться к тускнеющему сознанию:
комнате, стараясь запомнить в ней все - и как расположена мебель, и как
падает сквозь окно свет, и как одета Н.К. - Почему-то я посчитал своим
долгом все запомнить, потому что мне предстоит написать воспоминания о
последних минутах жизни вождя и преступно будет что-то упустить.
начисто забыл, как кто был одет, какая там стояла мебель и даже - сколько
народу было в спальне.
из комнаты.
самим собой, не желая брать этот проклятый пакетик, но все же взял,
полагая, что не имею права подводить людей.
и сказал, что сначала надо выслушать диагноз М.И.
и сам Л. убежден, что вот-вот умрет.
Все в порядке...
значит, дело не в глазах, не в переутомлении - на что так надеялся Л.
Значит, это - как он и вычитал в книгах - последний звонок приближающейся
смерти.
положение Л. совершенно безнадежно и, как бы не сопротивлялся его
организм, исход один и близок...
Ильича, что я, по его просьбе, остаюсь в Горках на ночь. Сам М.И. остаться
не мог и не хотел.
крыльцо. Стоял жгучий мороз. Снег отчаянно скрипел, будто взвизгивал под
каблуками людей. В спину нам бил теплый свет из окон.
попросила следовать за ней.
чтобы они вас здесь не видели. Как мухи на падаль... - и повторила, - как
мухи на падаль, - не ощущая двусмысленности этих слов.
единственный, кто не верит в смерть Л.
которой выходило на главный фасад. Она зажгла свет и попросила чувствовать
себя, как дома.
дверцей. На письменном столе стояла электрическая лампа, переделанная из
керосиновой. Анна Ильинична прошла к окну, задернула занавески, потом
зажгла лампу на столе.
Туалет и умывальник в конце коридора. Простите меня. Мне некогда.
сухие частые шаги застучали, удаляясь, по коридору.
почувствовал тишину, которая царила в Горках.
автомобилей. Наверное, ехали те, кого Анна Ильинична сравнила с мухами.
тем, что происходит у входа в особняк. Лестница была ярко освещена
электрическими фонарями.
сейчас, и судьбой мне было уготовано присутствовать при кардинальном
моменте истории - смерти великого человека.
гражданской войны, когда я, недавний студент, вернувшийся с южного фронта
после ранения и продолживший обучение в университете, любил посещать
разного рода собрания и митинги, влекомый свойственным мне любопытством.
Тогда для меня он был представителем нового российского начальства,
выползшего из глухих углов империи, плохо говорящего по-русски. Были те
начальники грузинами, венграми, евреями, латышами, казаками - людьми
ущербными от долгого угнетения и готовыми наказывать всех, кто не был им
подобен. Тот Сталин, которого я увидел три года назад и в котором не
угадал вождя великой державы и даже сочувствовал его неумению слагать
русские фразы, был невелик, сдержан в жестах и этим запомнился - среди
крикунов и лицедеев он был бухгалтером.
следом, из второй машины, выкатился, поспешил к Сталину нарком
здравоохранения Семашко. На улице им разговаривать было холодно - пар от
дыхания был плотен и непрозрачен. Они нырнули в подъезд, который им
пришлось открывать самим, за Сталиным вбежал еще какой-то человек, видно
из охраны, а шоферы отогнали машины в сторону.
надежным союзником Л.
любопытство.
Л. Но нарушить приказ Анны Ильиничны и спуститься вниз я не посмел.
секретарш или служанок несла полный графин. Смысл этого действа был мне
непонятен.
достал пачку папирос и закурил. В доме никто не курил и потому запах
табака в одночасье отравил воздух в доме. Даже я, относившийся к табачному
дыму вполне лояльно, чуть не закашлялся.
чаю? Самовар в столовой, горячий.
это слово. - Мне не хочется чаю. Я побуду здесь.
отступила от Сталина, словно испугалась.
почувствовав мой взгляд, он поднял голову, и я еле успел отступить назад.
Я понял, что он сейчас пойдет к лестнице, чтобы проверить, кто
подслушивает. Но, на мое счастье, дверь в спальню открылась, и оттуда
вышел нарком Семашко.
по-русски.
шагам и голосам догадываться, кто участвует в разговоре.
Сталин.
из-за Н.К. И якобы он послужил толчком к обострению болезни. Сталин и Н.К.
не выносили друг друга.
мне с просьбой. И я, надеюсь, смогу ему теперь помочь.
показалось, что я заглянул в его рыжие глаза.
тихо было в доме. Потом приоткрылась дверь в комнату Л., и оттуда
донеслись голоса. Я осмелился выглянуть и увидел, как Сталин поднялся и,
не вынимая изо рта папиросу, заглядывает в приоткрытую дверь. Мне
запомнилось, что у него на ногах были валенки и галоши - с галош натекло
возле стула, где он сидел.
эта курица не выгонит всех из комнаты?
Виссарионович.