особую кнопку и бешено давил ее так, словно и она была врагом.
толкаясь, бросились к нему. Ощущая комариные укусы игл, Морлоков блаженно
обвис в цепких, ко всему привычных руках. Теплота разлилась по телу,
вытесняя затопившую череп пульсирующую боль. Урча, он грыз таблетки и не
чувствовал их горечи. Медленно отпускало. Наконец он, жестами отослав всех
прочь, велел погасить свет. Стало темно, врачи ушли. Прислушиваясь к себе,
он долго лежал навзничь на ковре, не отрывая от него затылка, размеренно
покачивал головой. Мир снова стал спокойным, и он встал, накинул халат,
нырнул в потайную дверцу. Долго пробирался по узким ходам, построенным по
приказу давно истлевших императоров изобретательным Солари, мимо застывших
охранников, мимо истлевших ковров в нишах, где когда-то любили друг друга
пылко и незамысловато - в соответствии с духом времени.
перед огромной кроватью с балдахином.
Задушат они тебя когда-нибудь...
Душат, давят, подкрадываются... За что? Я ведь не садист, не палач, у меня
идея, слышишь, Наташка? - Наташа слышала это в сотый раз и потому молчала.
- Натали, милая, это же так просто - все должны быть как все... Идеальное
государство - это механизм, как когда-то у ацтеков, исполнительность и
четкость, больше ничего не нужно, поэтому жизненно необходимо убирать
всех, кто способен внести в механизм ноту разлада, и не важно, как
называется эта нота - инициативность, сомнение, популярность в народе,
свободомыслие, способность критически рассуждать, талант, гениальность и
так далее... Я рыдал, когда повесили того бородатого, он был великий поэт,
но он был и нота разлада... А другой был великий ученый, но он был
диссонанс... Ну почему они не хотят меня понять и обзывают палачом и
дураком? Глупые обвинения, какие у меня выдвигают, - это исключительно в
целях стратегии. Глупость загадочна, порой сбивает с толку самых умных
людей, с идиотскими обвинениями прямо-таки невозможно спорить и обсуждать
их, дикая несуразность в паре с беспардонной ложью - это упряжка,
способная обогнать все прочие и умчать на край света... Только бы не
расшибло, только бы, только...
не заснуть.
Иван Грозный, и Петр Первый. Петр Третий был преисполнен самых благих
намерений, уничтожил тайную полицию, вводил вольности, свободу всем
религиям, но вводил все это не кнутом и не плахой, вот его и скинули, а
вдобавок ославили недоумком... Драть нужно было и топора не бояться... И
Павел - тот здорово понимал насчет механизмов, но мало рубил голов, вот
ему апоплексию и оформили. Победителю прощают все... И всех.
растворить себя в ней, уйти, исчезнуть, не быть, растаять.
законам женской логики, ничего не имеющей общего с подлинной логикой, она
его любила. Может быть, даже хотела от него ребенка - кто их, дур,
разберет?
9
Обставлялось это крайне торжественно, непременно в духе старых
патриархальных традиций.
восседал Морлоков в парчовом кафтане с маршальскими погонами и в бобрячьей
знатной шапке, украшенной волчьим солнышком. Одесную стоял Первый
Заместитель в соответствующем охабне и торжественно держал лагун с
медовухой. Ошую помещался Второй Заместитель с грудой челобитных. За
креслом толпились согнанные для почета заместители заместителей. Цепь
сине-малиновых сержантов с карабинами наперевес опоясывала площадь.
Поодаль нацелились камерами операторы телевидения.
мужичков.
языке. - Али нуждишка какая свербит?
делал им страшные глаза, и наконец самый смелый решился:
думай. От усердия от одного от нашего от темного... Он, сердешный, бывало
взлезет куда повыше и все призывает: сплотитесь, значит, вокруг меня да
сплотитесь, и непременно чтоб все, чтоб теснее, в ответ на решения, стало
быть. Потому как момент, противостояние проискам и директива. Нам что? Мы
народ послушный. Сплотимся, и снова сплотимся, и опять, согласно моменту.
Нешто не станешь, когда момент? Плотились этак, плотились все теснее, да,
видать, плотиться-то больше некуда стало, эдак тесно, значит, сгрудились,
ну, воевода и это... Богу душу, потому как нехватка кислорода и
пространства... Мы что - директива была, чтоб, значит, вокруг и теснее в
ответ на происки и решения насчет дроздов... Ежели решено, мы завсегда
исполнительные...
понимать в буквальном смысле, что вы, как маленькие? Воеводу дам нового.
Но смотрите вы у меня - не шибко-то, с умом сплачивайтесь, место воеводе
для дыхания оставляйте. Их, воевод, на вас не напасешься, если ради отпора
проискам каждый раз душить - получится накладно. Изыдите.
бабенок. Эти были посмелее и сразу затараторили хором:
бабоньки.
по особому заказу взыскательного эротомана. - С мужнишками нашими беда. На
государственной службе обрели бестелесность и полное неизвестно куда
исчезновение.
нынешней субботе, а тот год, что отсюда не видать, - выдать к завтрашнему
утру. Ну, по первости ничего такого, вкладывали мужики ударно, а там стали
мы достерегать неладное - мужнишки-то все прозрачнее делаются, кабыть
истаивают, мебеля сквозь них видать и разный прочий домашний обиход... И
по мужской части нет той рьяности, и вообще... А там они и совсем пропали.
Ходили мы поросенком поклониться ученому человеку, прозывается неприлично
- футуролог. Ученый человек поросенка принял, под блузки полазил,
успокоился и враз объяснил: ваши мужики, гутарит, как раз сейчас и
вкалывают аккурат в том году, который отсюда не видать. Слились с потоком
времени, гутарит, и энтот поток обогнали благодаря патриотическому
ударному труду... Это как же так: мы тут, а наши храпоидолы - там?! Ежели
он там себе присуху заведет - и глаза ей не выцарапать! И денег домой не
несут, и по мужской части неохват, и дети безотцовщинами шлындают.
Возверни их, батюшка маршал!
сполняют, это понимать надо. Да и понятия я не имею, как их из будущего
выдернуть... Назначу я вам, пожалуй, пенсион. А что до прочего - ступайте
вон в караулку, скажите, я прислал, там разберут, что к чему, как и куда.
А ты, кареглазая, подзадержись, я освобожусь, сам тебе подробно про
текущий момент растолкую...
молодайка.
осталась, стояла и зыркала на Морлокова шалыми глазами.
шею.
снежного человека Филимона, здоровенного и сплошь мохнатого. Филимона
изловили в дебрях. Ел он только сырое мясо, но не отказывался и от водки,
по-человечески не говорил, бил вшей, спал на полу, политическую литературу
Лукьяненко Сергей
Прозоров Александр
Роллинс Джеймс
Роллинс Джеймс
Прозоров Александр
Пехов Алексей