когда он солил.
"феминоантропоидный тандем", превосходно.
по голубому асфальту, окаймлявшему Колизей, и втолкнул тележку под сень
пальмочек.
азу, одни пельмени с капустой, по-казацки.
никак не думал, что это будет гастрономический бунт.
приготовить порций пятнадцать казацких пельменчиков, да поживее!
время дороже, нежели консервы. Поэтому прошу продумывать меню и изменения
вносить, как положено, не позднее, чем за полчаса до принятия пищи.
попорчен: педантичное замечание начальника экспедиции подействовало, как
позавчерашний соус.
как о готовящейся ревизии, предупредила Аделаида. - Почему бы не
запланировать...
восторженную сенсацию. За сравнительно короткое время было выдвинуто
незафиксированное количество предложений, вполне удовлетворивших начальника
экспедиционно-исследовательской группы.
уныние достигнет прежнего уровня, после того как догорит именинницкий
костер, будет съеден именинницкий пирог и допит именинницкий пунш?..
времени. Пора на вечерний урок.
этаж, в "диван". Поначалу это была типовая классная комната со столами и
стульями, с доской и магнитофоном. И одним диваном. Но вскоре из-за мест на
диване начала ежевечерне возникать упорная возня. Абоянцев хмурился, и тогда
в классной комнате явочным порядком стали появляться диваны и исчезать
столы. Абоянцев промолчал, потому что так и не смог понять - то ли это
естественная потребность уставших за день людей, то ли микробунт.
знал, откуда она родом - к Сирин не очень-то подступишься с вопросами.
Похожа она была на абстрактную восточную принцессу - вся в ярких шелках
чистых контрастных цветов, до неправдоподобия миниатюрная во всем, кроме
ресниц и узла иссиня-черных волос - они огромны или, во всяком случае,
таковыми кажутся. Но это - пока она молчит. Стоит Сирин заговорить, как ее
изящный яркий ротик становится квадратной пастью, из которой торчат крупные
квадратные же зубы. Это выдает несомненную японскую ветвь в ее
происхождении, но вынуждает девушку к молчанию и неулыбчивости. Ребята
попробовали было назвать ее "мадам Баттерфляй" - не привилось.
Алексей, прошу и вас. Утренний диалог, как всегда.
каждого из них гипнопедически, но тренироваться нужно было ежедневно.
Тренироваться, не зная толком, когда на Земле примут хотя бы принципиальное
решение о возможности непосредственного контакта...
- "С миром и с храпом..."
тишину. Поэтому, если угодно: "НЕ с миром, НО с храпом". Хотя о таких вещах,
по-видимому, принято помалкивать. Продолжайте.
братья и сестры?" - "Во сне они приобщались к мудрости богов". - "Был ли
крепок сон дядюшек и тетушек?" - "Моей престарелой бабушке паук опустился на
нос, и она от страха..."
хомячков. Их никто не боится.
диалогов действительно кто-нибудь уснет! И как только эти кемиты могут
разводить подобную нудятину с утра пораньше! Ведь это начисто снимает всю
работоспособность. Ах, да, диалог... "Моей престарелой бабушке приснилась
невеста ее младшего правнука. Она, то есть невеста, а не бабушка, была бела,
как сметана, и проворна, как кошка..."
примитивном наречии Та-Кемта, здесь не поощрялся.
изнутри..." - "Как звали эту девушку?" - "Ее звали Сиреневый Инкассатор"
(это уже на земном).
очаровательна.
пожалуйста.
цветов, кои срывал я для увенчания костра всесожжения. Почтеннейший
Неусыпный снизошел принять от меня корзину с цветами, кои вознес..."
сожжены были... э-э... во ублажение... то есть во услаждение... Спящих
Богов".
свойствен.
большей частью выдумываются. Уж очень они однотипны, высоконравственны, что
ли..
почте две любопытные рамочки прибыло. Вы бы нам перевели их, голубушка...
смотрели на вращающуюся рамочку.
расположенную, как и все помещения Колизея, вдоль открытой лоджии. Небо было
розовато-цинковым, как всегда, когда садится солнце и из-за горизонта
вываливается чудовищная по своим размерам, голубоватая, испещренная
царапинами и щербинами, луна. Подымается она невысоко, и для того, чтобы
увидать ее, приходится забираться на верхний этаж Колизея, а еще лучше - на
крышу. Сюда, в "диван", прямой свет ее не проникает никогда, и только
траурное лиловое мерцание близкого неба наполняет в эти вечерние часы всю
огромную чашу станции невыразимо печальным мерцанием, столь явственно
ощутимым, что оно воспринимается как материально существующая,
овеществленная безнадежность.
и кивок-полупоклон в сторону Кшиси.
голосок, удивительно напоминающий ее собственный, тихо и певуче вырастает из
серебристой чашечки магнитофона. Кшися переводит, не запинаясь - это ей
дается легко, и два девичьих голоса звучат в унисон:
упадет на город и задушит живущих в нем.."
слова эти невесть откуда взявшейся щемящей томительности. Лиловые липкие
сумерки, и до утра - ни маячащего вдали костра, ни звезды на горизонте...
выдерживает Абоянцев.
золотистым светом. И снова голос - только теперь мужской, и Кшисин
торопливый шепоток:
дневного солнца без вечернего взгляда твоего. Темна и росиста ночь, только
без вечернего слова твоего мне ни тьмой накрыться, ни сном напиться..." -
Кшися вдруг вспыхнула и беспомощно огляделась - да нужно ли, можно ли
переводить такое?
повелении рукам; согласись только - и я откуплю тебя у Закрытого Дома!" -
"Не Закрытому Дому, а Спящим Богам принадлежит все сущее..." - "Когда
откупал Инебел сестру твою, не Богам он платил, а жрецам, прожорливым и
ненасытным". - "Блаженство есть сон, а не сытость..." - "Блаженство - это
стоять в сумерках у ограды и слышать, как ты сзываешь своих младших, а они
разбегаются с визгом по всему двору, и ты ловишь их, и купаешь их с плеском,
и гонишь их, смеясь и припевая, в спальню, а потом все стихает, и вот уже
Корнев Павел
Корнев Павел
Ибсен Генрик
Посняков Андрей
Лукьяненко Сергей
Бажанов Олег