Чтение 8–й страницы книги ~Человек с Марса~

марсианской атмосферой...

- Зачем?

- Чтобы машина вернулась к норме.

- А откуда вы знать, как эта норма проявляется?

У меня несколько секунд усиленно пульсировала кровь в висках. Я
заметил, что у всех немного покраснели лица - надулись жилы на лбу.

Неожиданно мы ощутили толчок, из окна на нижнем этаже вылетело стекло.
Все умолкли.

Потом двери распахнулись, и какое-то существо, ошалевшее от ужаса, с
пеной на губах влетело в библиотеку.

- В чем дело, Бэрк?! - воскликнул профессор. - Вы пьяны?

- Спасите, профессор! Он идет сюда! Идет сюда! - заорал шофер, лицо
которого от страха превратилось в пепельно-серую маску.

- Кто? Вы рехнулись?

В этот момент в зал вбежал инженер.

По лицу у него текла кровь, весь он был покрыт пылью и штукатуркой.

- Господа, внимание, он вырвался! - тяжело дыша, крикнул он.

- Что, где, как? - повскакивали все с кресел.

Я успел заметить, как синьор Джедевани подбежал к окну, что-то крича, и
в этот момент прогремел стальной голос, моментально обративший хаос в
тишину.

- Трусы!

Это крикнул профессор. Его тщедушная фигурка как бы выросла. Сверкая
глазами, он стоял, склонившись над столом и крепко опираясь о него.

- Немедленно успокойтесь! Господин инженер, что случилось?

- Машина вышла из камеры - не знаю, как ей удалось. Я был внизу,
электрометр у дверей показал сильнейшее излучение, которое увеличивалось
скачками с двенадцатисекундными интервалами. Тогда я пошел на первый этаж,
чтобы проверить, регистрируется ли излучение на потолке камеры, и тут
почувствовал толчок, который бросил меня на пол. Приборы разбились...

В этот момент со двора - а может, со стороны фасада - донесся дикий
крик, ударивший нам в уши так, что все вздрогнули и повернулись к окнам.
Крик повторился, раздался сдавленный хрип, который перешел в
нечленораздельное бормотание - и все стихло.

- Мы бессильны чем-либо помочь, - медленно и тяжело цедил слова
профессор. - Мы не знаем его возможностей, не знаем, как защищаться, мы
можем только советовать.

- Но мы же тут сгинем! Нет, я уезжаю, - прошипел Джедевани.

- Извольте. Двери открыты, я никого не задерживаю, мое место здесь,
даже если мне суждено погибнуть на половине фразы. - Лицо профессора было
словно высечено из камня.

Да! Это был могучий старик!

Джедевани повалился на стул.

- Как он вышел, куда? И что делает? - спросил профессор.

- Не знаю, не видел. Может, Бэрк скажет? - бормотал инженер, силы
которого были на исходе. Он тяжело опустился на стул и с трудом дышал,
вытирая платком со лба и волос кровь, смешанную с побелкой.

Бэрк, нашедший убежище между двумя библиотечными шкафами, был извлечен
оттуда доктором, который медленно и флегматично достал из нагрудного
кармашка футляр, отыскал ампулу сердечного средства и сделал огромному,
трясущемуся мужчине укол. Затем убрал шприц и обратился к профессору:

- Если так пойдет и дальше, то скоро у меня кончатся ампулы. Такой
эпидемии я не предвидел.

Он старался выдерживать шутливый тон. Профессор пожал плечами - теперь
мне показалось, что его болтливость и рассеянность были лишь маской, за
которой скрывался дьявольски твердый и крепкий стержень. Словно ядрышко в
скорлупе ореха.

- Говорите, Бэрк, что вы видели?

- Господин профессор, а он сюда не придет? - Шофер все еще дрожал.

- Нет! Да говорите же, чертов осел!

- Я стоял у лифта, вдруг вижу какую-то вспышку, словно небесный огонь,
гляжу - там, где были двери, только пыль, да такая, будто потолок
обвалился, и из этой пыли выдвигается...

Он затрясся, лицо побледнело.

- Ну что? Что вы видели?

Все стояли вокруг, напряженные, бледные. Профессор наклонил голову, и
его черные глаза горели, казалось, каким-то бессмертным огнем. В этот
момент я подумал, что даже марсианин не выдержал бы такого взгляда.

- Огромная черная сахарная голова медленно плыла, а перед ней и за ней
извивались в воздухе странные змеи, словно щупальца. Она двигалась,
раскачиваясь из стороны в сторону, и один раз даже ударилась о колонну. Я
почувствовал толчок.

- Так вот что это было. Значит, дверь он не вырвал, - шепнул мне Финк.

- Гляжу: кирпичи летят, ноги мои сами оторвались от пола, и я влетел в
лифт, слава Богу, он еще действовал, - докончил шофер, испуганно
оглядываясь на дверь.

- Черт возьми, сахарная голова, от которой приходится бежать... - начал
кто-то у меня за спиной.

В этот момент воздух в зале взорвал единый крик.

Немного потемнело, через окно я увидел плотные клубы пара.

- Пруд кипит, - раздался чей-то голос. Действительно, вода в пруду
кипела и взвивалась небольшими смерчиками, которые тут же сливались
воедино. Так продолжалось минут пять и прекратилось так же быстро, как и
началось.

- Мне кажется, я понимаю: машина частично пришла в норму, но не совсем.
Говоря по-нашему, она как бы пьяна, отсюда удар о колонну, отсюда
раскачивание, отсюда же, похоже, этот спектакль, - профессор говорил
медленно, потирая рукой лоб. - Хм, по-видимому, она приспособилась к нашей
атмосфере... Господа...

Все обернулись к нему.

- Господа, остается последнее средство: надо воспользоваться нашими
гранатометами. Несколько близко взорвавшихся гранат со смесью углекислого
газа, хлора и ацетилена должны дать желаемый эффект. Если мы снова изменим
ему состав окружающей атмосферы, он опять впадет в коматозное состояние,
которое мы сумеем использовать получше.

Мысль показалась удачной.

- Надо спуститься в подвалы за гранатами и гранатометами, - бросил
кто-то.

- Кто это сказал? Ну...

Все переглянулись.

- Ну, в чем дело? Никто не хочет спускаться?

В ушах у меня все еще бился страшный крик, крик человека, который видит
приближающуюся смерть.

- Я пойду! - сказал я.

- Благодарю, Макмур, вы еще не вполне освоились у нас. Пойду я сам. -
Профессор отошел от стола.

Кучка мужчин ожила.

- Пойдем все!

Профессор взглянул на них, как бы извиняясь.

- Нет нужды, господа. Достаточно троих. Пусть пойдут доктор, инженер и
Макмур.

Мы вышли из зала. В коридоре лежал тонкий слой осыпавшейся штукатурки,
побелившей темную ковровую дорожку. А вообще было тихо и спокойно. Мы
вошли в кабину лифта и спустились в подземелье. Там царил хаос. Один из
поддерживающих потолок столбов утончился почти наполовину. Куски
железобетонных конструкций с разорванной арматурой, песок, штукатурка
устилали пол.

- Какая дьявольская сила! А ведь он не выше полутора метров, - сказал
инженер. - Мы его, кстати, взвесили, в нем неполных четыреста килограммов.

Мы почти бегом добрались до конца коридора.

В воздухе стоял неприятный, какой-то приторно-тошнотворный запах,
который походил на тот, что я почувствовал во время первого осмотра
чудовища. Правда, тогда он был послабее.

В уже знакомой мне стальной комнате инженер вынул из шкафов длинные,
закругленные на концах газовые гранаты, помеченные цветными кольцами у
основания, и на каждого из нас погрузил по шесть штук, взяв себе еще три
гранаты и два гранатомета, укрепленных на небольших легких салазках с
алюминиевыми полозьями.

Кроме того, каждый повесил через плечо по нескольку противогазных
масок, и мы двинулись в обратный путь.

В библиотеке напряжение немного спало, когда остававшиеся там увидели,
что мы возвратились без помех.

- Итак, начинаем! - сказал профессор, передавая каждому маску
противогаза. - Маски не снимать, пока я не прикажу. В случае, если меня...
если я не смогу отдать приказ, командовать будет господин Фрэйзер, а после
него инженер Финк.

Мы разобрали гранаты и вышли из библиотеки. Профессор провел нас на
третий этаж, потом на четвертый, наконец по узкой лесенке мы поднялись в
маленький купол, расположенный на крыше. Здесь стояли стулья, небольшая
подзорная труба на штативе и несколько метеорологических приборов.

Мужчины подошли к оконцам в боковых стенах довольно темного помещения и
принялись наблюдать. Мне досталось отверстие размером с голову,
проделанное для того, чтобы выдвигать подзорную трубу. Я видел поля,
отделявшие нас от Нью-Йорка с севера. В нескольких километрах дальше небо
заволакивали дымы большого города.

Поля в эту раннюю весну уже зеленели высокими всходами. Молодой зеленью
покрылись деревья. Глаза напрягались до боли, ибо наблюдал я не приятности
ради: каждая точка, каждое темное пятно казались мне подозрительными.

- Есть! Есть! - крикнул профессор. Все кинулись к нему. Я попытался
через свое отверстие увидеть что-нибудь там, куда он указывал.