Чтение 8–й страницы книги ~Звездный портал~

толстая, ясноглазая матрона с тремя детьми-старшеклассниками и разведенная
с мужем, постоянно задерживающим алименты, - занималась в "Закатной
авиации" вопросами, требующими организаторской хватки. Она писала
контракты, составляла графики работ, нанимала субподрядчиков. Кроме того,
будучи прирожденным консерватором, она прекрасно чувствовала разницу между
рассчитанным риском и ставкой ва-банк, таким образом, постоянно сдерживала
порывы Макса. Будь она вчера на месте, Керр получил бы свою "Молнию" без
лишних вопросов. "Не стоит влюбляться в самолеты, - то и дело
предупреждала она Макса. - Это деловые предприятия, а не женщины".

Входящего в контору Макса она встретила неодобрительным взглядом:

- Привет, Макс.

- Он не подходил для Р-38.

Стелла возвела очи горе:

- Наше дело - восстанавливать и продавать самолеты, а не приискивать им
заботливых хозяев.

- Он ничтожество, - стоял на своем Макс. - Подобные деньги к добру не
приведут.

- Ага, как же. Макс, мир переполнен ничтожествами. Если ты откажешься
торговать с ними, то вычеркнешь изрядную часть населения.

- _Мужского_ населения, - уточнил Макс.

- Ты сказал, не я.

- Вчера вечером я был на границе. - Макс взял почту.

- В самом деле? И зачем же?

- Сам толком не знаю. Том Ласкер раскопал на своей ферме яхту.

- Я видела ее по телеку. Так это у Ласкера? До меня как-то не дошло.

- У него. - Подтянув стул, Макс сел рядом с ней и открыл портфель. -
Стелла, мне нужна твоя помощь. Джинни дала несколько фотографий. - Он
протянул ей шесть глянцевых снимков девять на двенадцать.

- Если яхта не один год пролежала в земле, то она прекрасно
сохранилась.

- Ты тоже заметила, а? Слушай, чего я от тебя хочу: надо выяснить, кто
эту штуковину построил. На ней никаких номеров. Разошли снимки по факсу.
Опроси кораблестроителей, посредников, импортеров. И береговую охрану.
Кто-нибудь да сможет прояснить ситуацию.

- А нам-то что за дело?

- А то, что мы всюду суем свой нос. То, что твой начальник хочет
выяснить, что за чертовщина тут творится. Хорошо?

- Хорошо. И когда тебе все это надо?

- Сию секунду. Дай мне знать, как только что-нибудь выяснишь.

Зайдя в свой кабинет, Макс попытался дозвониться до Морли Кларка из
Мурхедского государственного.

- Профессор Кларк на лекции, - сообщил магнитофонный голос. - Вы можете
оставить ему сообщение после гудка.

- Это Макс Коллингвуд. Морли, я пошлю тебе по факсу парочку снимков.
Это яхта, а на корпусе что-то написано. Если сможешь распознать язык, а
лучше - получить перевод, я буду благодарен.

Эверетт Крендалл вышел Ласкеру навстречу, чтобы ввести его в свой
кабинет.

- Том, я видел твою лодку на днях. Ты везунчик, как я погляжу.

Эв обладал удивительной способностью вечно пребывать в помятом виде,
причем это касалось не только одежды, но и лица.

- Из-за нее-то я и пришел.

- А что? Чья это лодка?

- Не знаю.

- Да кончай, Том! Ты должен хотя бы догадываться.

Кабинет Эва был битком набит старыми кодексами, дипломами в рамках и
фотографиями, большинство из которых были сделаны во время его пребывания
в должности окружного прокурора. Видное место на столе занимал портрет Эва
в компании сенатора Байрона Гласса во время прошлогоднего празднования
Четвертого июля.

- Эв, - усаживаясь, сказал Ласкер, - у меня наметился выгодный
покупатель.

- На яхту?

- Да. Она моя? Ее можно продать?

Эв утвердительно кивнул, хотя его темные глаза сказали "нет". Сняв
очки, он расправил скомканный платок и принялся их протирать.

- Трудно сказать.

- Но она же найдена в моих владениях! Значит, она моя, верно?

Эв сжал ладони коленями и уставился на них.

- Том, а если б я оставил свою машину в твоих владениях, она перешла бы
к тебе?

- Нет. Но яхта-то была захоронена!

- Ага. - Эв мгновение поразмыслил. - А если я надумаю спрятать свое
фамильное серебро, зарыв его у тебя на заднем дворе, станет оно твоим?

- Не знаю. Вряд ли.

- А никто не подавал голоса? То есть - никто не предъявлял прав на
яхту?

- Нет. Никто.

- А ты потратил достаточно усилий для выяснения личности владельца?

- А разве это моя обязанность?

- А то чья ж еще? Слушай, она вполне может быть ворованной. Похитители
спрятали ее у тебя в земле, уж Бог знает почему. В таком случае она
принадлежит прежнему владельцу. - Эв всегда являл собой осторожность в
человеческом обличье. Он гордился тем, что не вырабатывал суждений, не
собрав всех фактов до единого. Из чего, естественно, вытекает, что он
никогда не становился ничьим безоглядным сторонником. Или противником. -
Под вопросом остаются, насколько я понимаю, намерения. Бросили ли ее
насовсем? Если да, то ты можешь с полным правом считаться ее владельцем. Я
полагаю, если понадобится, это право поддержит любой суд. Если кто-либо
надумает его оспорить.

- А кто его может оспорить?

- Ну-у, трудно сказать. Родственники могут заявить, что владелец - или
владелица - был недееспособен, когда бросил яхту. Сам факт захоронения
может послужить веским аргументом в пользу этого заявления.

- Так как же мне утвердиться в правах на владение судном?

- Давай я выясню этот вопрос, Том. А тем временем было бы небесполезно
узнать, как яхта оказалась у тебя.

5

Древности - останки истории, каким-то чудом

уцелевшие в кораблекрушениях времени.

Фрэнсис Бэкон,

"Усовершенствование образования", гл.2

Стелла занималась изысканиями три дня, но определить производителя не
сумел никто. Обнаружились две более или менее сходные модели яхт, но точно
такой же - ни единой. Макс попросил Стеллу продолжить расследование.

Символы с яхты поставили Морли Кларка в полнейший тупик. Более того,
Макс даже не сумел убедить его, что это не розыгрыш.

- Эти знаки, - твердил Кларк, - не принадлежат ни к одному из алфавитов
ни одной из индустриально развитых стран.

Букв оказалось одиннадцать - скорее всего название судна. А рукописный
шрифт мешал определить, где кончается одна буква и начинается другая. Макс
распознал "О", и только.

Они сидели в кабинете Кларка, за окном которого виднелся городок
Мурхедского государственного университета. Светило ласковое солнце, и
безветренный воздух прогрелся до сорока градусов.

- Не может быть, Морли, - возразил Макс. - Ты что-нибудь проглядел.

Кларк - стройный, широкоплечий, атлетически сложенный фанатик софтбола
[разновидность бейсбола; размеры поля меньше, а игра ведется более крупным
и более мягким мячом] - снисходительно улыбнулся:

- Не спорю, Макс, но не вижу, что именно. Может, базы данных не так
полны, как предполагается. Но для практических нужд, по-моему, мы
чертовски хорошо осведомлены. Вот только твоя абракадабра не подходит ни
под какой шаблон. В общем, двум символам нашлись эквиваленты. Один в
хинди, другой в кириллице. Из чего следует, что это чистой воды
совпадение. Если составить наугад несколько черточек и крючочков,
непременно выйдет что-нибудь похожее на букву. - Он поглядел на лежащую на
столе фотографию. - Макс, это шутка.

Макс поблагодарил Кларка и поехал обратно на аэродром Челлис, гадая,
кто тут шутник, а кто - объект насмешек. Проблема попеременно то
озадачивала, то раздражала его. Это непременно какая-нибудь бандитская
штучка, иначе и быть не может.

Он ехал по шоссе N_1-29, когда Стелла дозвонилась до него по сотовому
телефону:

- Тебе звонят из Колсоновского. Ответишь на звонок?

Уже? Ведь прошло всего два дня!

- Ладно, переключи.

- Хорошо. Да, еще!

- Что?

- На том конце взволнованы.

В трубке щелкнуло.

- Мистер Коллингвуд? - Стелла оказалась права: говорившая будто только
что взбежала на пару этажей.

- Да, это Макс Коллингвуд. Чем могу служить?