5
показалось, что он галлюцинирует - таким неожиданным и
неправдоподобным было это необъяснимое движение. Коробов от изумления
уселся на пол возле двери, поднял, словно прислушиваясь, голову,
медленно проговорил:
котором только и можно было бы что-то увидеть, по-прежнему не
оживал...
самому центру спутника. Однако это не было падением: скорость не
возрастала, похоже было, что их опускал какой-то механизм...
Азаров попытаться встать на ноги, как непонятное скольжение началось
снова. Коробов смотрел на циферблат хронометра; секундная стрелка
совершала редкие порывистые скачки от деления к делению, словно каждый
раз ей приходилось подолгу собираться с силами. "Как в агонии..." -
подумал Коробов, и в этот миг ракета остановилась окончательно.
какую-то долю мгновения пожалел, что спуск закончился. Теперь надо
было принимать решение, а Сенцова не было рядом...
скребется, трется о металлическую броню корабля. Впечатление было
такое - и всем сразу припомнилось это - будто вдоль ракеты ходит
осмотрщик, постукивает молотком по оболочке, как по вагонным колесам,
и что-то деловито бормочет.
занималась слабая заря... В ее свете стали смутно видны какие-то
вогнутые поверхности, непонятные аппараты, приборы... Мимо одного из
экранов промелькнула округлая тень, и сейчас же шорохи послышались со
стороны левого борта. Азаров с шумом выдохнул воздух.
быстрых и решительных действий, и он готов был действовать быстро и
решительно.
- Искусственный спутник... Этим объясняется все. Сейчас мы встретимся
с ними. Как понимаете, церемониал таких встреч пока еще не разработан,
но в общих чертах задача ясна: достойно представить свою планету... В
любом случае мы немедленно принимаем меры к розыску оставшихся на
поверхности товарищей - если их еще не доставили сюда. Понимаете, как
бы эти... - он на миг запнулся, - местное население, как бы они там ни
выглядели - встречаемся мы с друзьями: у них не может быть никаких
причин враждебно отнестись к разумным жителям иной планеты. Встречать
их будем у люка... Слышите? Опять стучатся... Ну, ничего, ничего, -
утешил он тех, невидимых, - сейчас оденемся...
направлению к шкафу со скафандрами.
что-то возразить Азарова. - Для дискуссий будет отведено специальное
время... впоследствии. Пока твоя задача - наладить связь с нашими и не
терять связи с нами - если мы будем вынуждены выйти из ракеты.
тетради, рукавом смахнул с матово блестевшего пульта какую-то пылинку,
еще раз окинул все критическим взглядом.
спросил Коробова:
прожектора... Надо захватить по запасному баллону - на всякий
случай...
замерцал серым рассеянным светом выход. Они не услышали свиста, с
каким воздух из тамбура должен был стремительно вырваться в пустоту.
да оно и понятно: раз есть живые...
сказочный мир - сказочный хотя бы потому, что еще час тому назад никто
не поверил бы в самое его существование. Калве понимал Коробова,
однако ему захотелось задержаться, попытаться хотя бы сформулировать
мысленно - с чего же начать знакомство...
показаться хозяева спутника. Они медлили: прошла минута, вторая,
третья, а ни одно живое существо так и не появлялось. Коробов
усмехнулся, сказал:
край ее - с той стороны, где находился люк, - они могли рассмотреть во
всех подробностях. Двумя уцелевшими кормовыми амортизаторами ракета,
очевидно, во что-то упиралась. Стучавшие в оболочку куда-то скрылись -
никого не было видно, но Калве, вскарабкавшемуся вслед за пилотом, все
время казалось, что он чувствует чей-то пристальный, неотступный,
тяжелый взгляд.
пола...
сказал Коробов так уверенно, как будто не впервые приходилось ему
разыскивать друзей на чужих искусственных спутниках.
Подойдя к самому ее краю и еще раз оглядевшись в надежде увидеть хоть
одно живое существо, спрыгнули на пол. Легко ступая, отошли от ракеты
на несколько шагов. Калве глянул на часы, потом - на абсолютный
термометр.
триста.
Коробов. - Но куда же мы, в конце концов, попали? Где гостеприимное
население? Где оркестр, цветы?
стена его - в которую упиралась эстакада с лежавшей на ней ракетой -
была чуть выгнута наружу, противоположная, узкая, казалась выпуклой,
словно обе были дугами концентрических окружностей. Плавно, без углов
стены переходили в высокий потолок. Оттуда, сверху и исходило
непонятное светлое мерцание.
он и достигал шестидесяти метров в длину. Платформа покоилась на
ажурном переплете. Его образовывали странно выгнутые, сложно
переплетавшиеся, переходившие одна в другую круглые балки. Верхний
конец платформы разглядеть в этом сером, мглистом свете было трудно -
он как бы терялся в тумане.
который эстакада с ракетой делила точно пополам, возвышались какие-то
машины или приборы неизвестного назначения; форма их была, видно,
хорошо продумана, точно выверена, хотя и казалась непривычной для
земного глаза: много острых углов, вогнутых поверхностей, нависающих,
выдающихся плоскостей. Но все они создавали впечатление стройной
системы, объединенной общим замыслом и стилем. Коробов привык по
внешнему виду машин судить об уровне техники. Судя по всему, здесь
этот уровень был достаточно высок.
разноцветные огоньки. Вдоль стен тянулись трубы и кабели со множеством
ответвлений, вентилей, патрубков, непонятных грибообразных отростков,
голубых блестевших наконечников, экранов с нервно пульсирующими
огоньками... Разряженная атмосфера доносила легкий гул. Но никого не
было видно, никто так и не захотел показаться людям. Очевидно, хозяева
предпочитали наблюдать за гостями откуда-нибудь из укрытия.
безобразия бы не допустили...
было такое впечатление, словно это не на другой планете находились
они, а просто на каком-то вполне земном заводе, хотя и неизвестного
назначения. Здесь ничто не тяготило чем-то таинственным,
потусторонним, - наоборот, хотя многое для них и оставалось пока
непонятным, но в общем все было схоже с тем, что они оставили на
Земле. Хотя бы вон та машина, определенно напоминавшая формой
автомобиль, только почему-то перевернутый вверх колесами. Конечно, это
был вовсе не автомобиль, но воспринимался именно как чисто земная
вещь... Над этим стоило поразмыслить, но для размышления сейчас не