союзники природу Ямайки - на осваиваемой территории он заложил громадное
количество биологических капканов для Аугусто и его людей. Он очень
надеялся, что нужды в этих капканах не будет и это просто необходимая
подстраховка. Однако после расстрела половцев он узнал, с кем имеет дело,
и посчитал количество своих капканов недостаточным. И тогда он взялся за
биокапканы по-настоящему.
в себе натуру, по-юношески восторженную и увлекающуюся. Он безоговорочно
принял сторону Федера и, держа все по-прежнему в абсолютной тайне, взялся
за моделирование.
примитивных людей. Несмотря на кровавость его работы, куафер не туп, не
бесчувствен и даже разносторонен. У куаферов есть свой сложно расписанный
кодекс поведения, где нет места бесчестью. Про куаферов можно много
сказать хорошего, но, несмотря ни на какие кодексы, далеко не каждый
куафер отличается абсолютной неподкупностью. Федер был почти уверен, что у
Аугусто есть свои стукачи в проборной команде.
старался набрать для ямайского пробора весь куаферский цвет. Имя каждого
из тех, кого он набрал, в куаферской тусовке было хорошо известно, имело
вес, но со многими ему еще не приходилось работать - он знал их только по
именам и по рассказам. И Федер подозревал, что стукач именно среди них,
малознакомых ему людей. Он вынужден был скрывать от всех куаферов смысл и
детали многих моментов пробора.
авторитарный характер, когда никто ничего не понимает, никому ничего не
объясняется и каждый приказ странен. Именно поэтому на Федера с самого
начала поглядывали с удивлением, сомнением и откровенным страхом - даже те
немногие, кто работал с ним с самого начала его куаферской карьеры.
- переполнение лагеря людьми Аугусто.
куаферов, и для посторонних, и для самого пробора. Аугусто об этом,
конечно, знал, но он не мог допустить силового перевеса куаферов. Он
продержал их в карантине, сделав исключение только для Федера и его Веры,
пока число его мамутов не сравнялось с числом куаферов.
визитом половцев - длинного герметизированного сарая, где всегда было
душно и дурно пахло, где сантехника, мягко говоря, не соответствовала
специфике человеческой физиологии, они были поражены количеством тупых,
самодовольных и постоянно подозрительных рыл, заполнивших расчищенное
пространство лагеря. Это были мамуты - мускулистые отбросы общества, бойцы
низшего уровня. На них Благородный Аугусто собирался опираться, строя свою
империю. Для них, кстати, надо было возводить новые помещения, для них
надо было решать проблему еды, их следовало каким-то образом терпеть.
перед Аугусто истерики по этому поводу. Аугусто бормотал что-то
успокаивающее, хлопал его по плечу и обаятельно улыбался, но транспортные
вегиклы с той же ошеломительной частотой продолжали доставлять на Ямайку
все новые и новые партии его бойцов. Аугусто не собирался пренебрегать
своей безопасностью.
безобразных с точки зрения Федера, прекрасных с точки зрения мамутов и с
обеих точек зрения очень доступных. Все они были навязчивы, грубы и
уверены в своем физическом превосходстве. Вечера наполнились драками и
пронзительными воплями, куда более противными, чем те, что сопровождают
куаферов в первые недели проборов.
куаферов из карантина и соответственно продолжением пробора, - непременная
проверка крови у всех присутствующих на Ямайке.
кровеанализаторы Федора отравят его людей и, главное, его самого, поэтому
лично закупил где-то громадную партию кровеанализаторов, достаточную для
тотальной проверки землеподобной планеты и согласился только на то, чтобы
передавать Федеру кристаллы с информацией о результатах проверки.
дикую сцену. "Вы со своей манией преследования, - кричал он, вызверяя
глаза на Аугусто, - ставите под угрозу весь пробор! Кому я его делаю -
себе? Вы его не просто под угрозу ставите, вы безвариантно уничтожаете его
результаты! Хватит уже и того, что вы понатаскали сюда кучу
постороннего... сброда! Везде суют нос, везде ходят, черт знает каких
микробов разносят! Нет, вы хотите окончательно испортить свою собственную
планету, вот чего я не понимаю! А вам известно, сколько крови... ладно, не
будем про кровь, будем про то, что вам интереснее... сколько впустую
затраченных денег оставляет после себя запоротый пробор? Вы понимаете, что
всем этим вы сами себе и своим людям подписываете смертный приговор? Куча
недоумков на территории, с каждого квадратного метра глядят эти ваши
убивалки чертовы, вы принуждаете нас работать буквально на минном поле -
нет, вы еще хотите лишить нас возможности защищаться и, кстати, защищать
вас, хотя на вас-то с гориллами и шлюхами вашими мне как раз глубоко
наплевать!"
вместе со всей своей командой - очень эта его истерика разозлила Аугусто,
и уж готов был Благородный совсем собственными руками растерзать хама, но
в последний момент сдержался и принудил себя к улыбке и стандартному
похлопыванию по плечу.
Ведь я тебе уже сдал все анализы. Что тебе еще от меня надо?
выявить не могут. Мне нужна сама кровь. - Тут Федер криво усмехнулся. -
Чтобы кровь на проборе не пролилась. Мне нужно наверняка знать, что
ожидает планету. И если я скажу, что вот этот и вот этот ваш человек
должны Ямайку на время пробора покинуть, они ее покинут. Живьем, трупами -
это мне все равно. Вы поймите, здесь не игры уже, не заговоры, здесь
просто рутина, совершенно для дела необходимая.
так и сяк, и вроде получилось, что прав Федер и что ничего страшного не
произойдет, если он вместе с информацией отдаст Федеру то, что тот просит.
захотел!
ним во второй виварий и с ходу предложил продолжить пробор, они не
поверили своим ушам. "Это ты так шутишь? - сказали они ему. - Это у тебя
юмор такой, потому что ты с нами в этом говне не сидишь, а пользуешься
всеми удобствами со своей возлюбленной? Какой там еще пробор? Сказал бы
лучше, когда нас вслед за половцами отправят".
считал, что может уговорить кого угодно и на что угодно, но здесь он
столкнулся с невероятным, хотя и молчаливым упорством.
и на каких условиях их просят продолжать пробор, они как бы завяли.
Продолжить пробор? - ну что ж... Потихоньку готовить бунт? Под присмотром,
разумеется, Федера? Нужно ли? И так будем работать, куда тут денешься.
Зачем там еще бунт какой-то?
встречаться с Федером взглядами, смотрели на него, как на тарелку с
протухшей кислятиной. И предпочитали молчать.
Да с какого бряку мне было вас продавать? Посмотрите на меня!
По-смо-три-тена-ме-ня!!!
многих - презрение.
вы можете меня обвинять...
предательство - среди вас! Я ничего не хочу сказать о тех, кто работает со
мной в первый раз, но вы, парни, вы, те, с которыми я... Это вы меня
предаете, а не я вас!
то и дело откидывая рукой плоский вороной чуб, он обвинял, он убеждал,
отчаянно жестикулируя, он взывал к их чувству товарищества, к их
куаферскому кодексу чести, к соблюдению элементарных норм в человеческих
взаимоотношениях, согласно которым человеку следует изначально верить, он
взывал к их чувству самосохранения - и не получал в ответ ничего, даже
возражений.
это злило, его это нервировало, его это делало неуверенным в собственных
планах. Федер как, может быть, никто другой терпеть не мог оставаться со
своими проблемами в одиночестве.
катаньем он уговорил куаферов продолжить полноценный пробор, причем пробор
на его условиях, когда никто ничего не понимает, но истово исполняет.
одновременно сняв охрану. Замки на дверях второго вивария были самые
примитивные, механические и потому отнюдь не бесшумные - такие на проборах
Контровский Владимир
Посняков Андрей
Флинт Эрик
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Емилина Ника