фотоэлементы вновь подзаряжали аккумуляторы. Основная же энергия
зеркального поля использовалась на хлопкоочистительном заводе. До него
было сравнительно далеко - тридцать километров. В ближайшие дни начнутся
испытания механических аккумуляторов новой конструкции. Но, откровенно
говоря, Курбатов в них не очень верил.
находится курбатовское поле, геологами открыты огромные запасы медной
руды. Там намечается строительство медного комбината в расчете на
электроэнергию, которую можно получить от солнца.
Даже линию электропередачи на хлопкоочистительный завод протянули лишь
через полгода после того, как сделали опытное поле. Нельзя же начинать
новое строительство, если не будет абсолютной убежденности, что
курбатовское (уже не опытное, а проверенное и во много раз увеличенное)
поле сможет обеспечить энергией целый комбинат. А кроме того,
строительство такого поля обойдется гораздо дороже, чем мощной тепловой
электростанции.
Пока дорого, нерентабельно, но ведь и атомная электростанция стоит немалых
денег.
закладывать медный комбинат и нечего терять драгоценное время.
какие могут быть неприятности, комбинат строится не на один год. А как
поведет себя курбатовский слой при долговременной эксплуатации? Может
быть, его придется часто заменять или строить несколько полей? Ведь
энергия должна подаваться бесперебойно!
и решит вопрос о строительстве комбината. А потом? Потом Павел Иванович
будет добиваться организации новой лаборатории, где займется самым главным
- проверкой и доработкой особых плит восьмого сектора. Они больше всего
интересовали изобретателя.
комиссией, - потянулся, поднял отяжелевшие веки и в последний раз перед
сном посмотрел на приборы. Стрелки показывали нормальное напряжение. Как
всегда, в это время шестой сектор дает меньше - мешает тень от деревьев.
Скоро лупа поднимется выше, и все участки зеркального поля будут работать
одинаково. И так каждую ночь, каждый день. Пусть приезжает комиссия...
раздражением:
Остался у Багрецова в кармане. Случайно, конечно. - И, передавая его
Курбатову, пояснил, что Багрецов подобрал один кусок, а в кармане он
разломился надвое.
пластмасса, рассыпалась в порошок. Неужели и эта начинает стариться?
Специального приглашения ждет?
голову.
его интересовал, а осколок под лупой. Края потускнели, лишь в одном месте
блестел свежий излом. Вполне возможно, что кусок этот лежал на солнце
несколько дней. Внутри темнела извилистая трещина, от которой
разветвлялись трещинки помельче.
лупа, осколок расплылся в мутное пятно. Что же случилось? Или пластмасса
начинает стареть, или она лопнула от удара? Но расколоть ее трудно, почти
невозможно.
кусок, то, во всяком случае, откалывал он его не сегодня. Под лупой виден
был выветрившийся по краям фотослой, грязный, потемневший. Нет, это
случилось не сегодня.
спросил Курбатов, с шумом отодвигая кресло.
тут разговоры, когда тебя считают подозрительным элементом!
аккумуляторную тележку рядом с Бабкиным. Курбатов включил мотор, и они
бесшумно на мягких баллонах покатились по уже высохшему и отполированному
зеркалу.
странное поле, но Вадиму сейчас не до этого. Уважаемый начальник подумает,
что "подозрительному элементу" нужны секретные сведения. Глупо и наивно.
Нет, уж лучше помолчать.
Опустившись на колени, Курбатов примерил два куска. Они точно пришлись к
краю плиты.
осколка.
чувствовал себя скверно, так как история с пропавшим осколком ложилась
черной тенью и на него.
деле, какое у него право подозревать техников в излишнем любопытстве или в
чем-нибудь более серьезном? Но они понимали, что так просто оставить дело
нельзя. Найдутся люди, которым положено этим заниматься. Вероятно,
начальник уже позвонил в город.
аппаратами и, поглаживая виски ладонями, неторопливо рассказал, зачем ему
нужны новые контрольные аппараты.
поля. Потом он проводил их к месту установки приборов и детально разобрал
устройство фотоэнергетических плит, с тем чтобы техники знали, как к ним
присоединять приборы. Во время объяснения он сказал между прочим:
Туркменской республик с Каракумом, то мы бы получили энергии больше, чем
сейчас вырабатывается во всем мире.
республик сравнительно невелика. А если сюда прибавить огромные
пространства Южного Казахстана, где тоже Каракум и Голодная степь, то
энергии будет во много раз больше. Теперь, глядя на это золотое зеркало,
окаймленное зеленью, Вадиму подумалось, что это и есть осколок солнца. Он
покорен человеку, который заставил его работать. Так почему же не
разбросать по стране тысячи таких осколков, чтобы давали они свет и тепло,
чтобы их энергия двигала машины, поднимала целину, строила дома? Что
мешает этому? Почему не развивается фотоэнергетика? Спросить бы, узнать.
Но если Бабкин задавал осторожные вопросы, касающиеся техники контроля и
эксплуатации приборов, то Багрецов, напуганный ночной историей, был нем.
Больше того, когда Курбатов уже в лаборатории показывал ему и Тимофею
метровую шестиугольную плиту, на которой все соединения были нанесены
фотографическим путем, Вадим смотрел на нее издали, даже не наклоняясь,
хотя схема представляла собой тончайшее переплетение серебряных узоров.
смутное недовольство. "К чему это неумное актерство? - думал он, наблюдая
за курчавым техником. - То ли он разыгрывает оскорбленного, то ли
старается показать, что его здесь ничто не интересует, а потому зря
придираются к случайно подобранному на поле осколку?"
высокомерным, что вовсе не нравилось Курбатову. Интересно все же - зачем
этому парню образец плиты? Допустим, взял он его из любопытства. Бабкин
принес еще один кусок. А где третий? Почему Багрецов пожимает плечами? Не
знает? Но кто же тогда знает? Коллектив испытательной станции маленький:
семь человек, охрана, шофер. Вот и все. Люди проверенные.
ночью отколол кусок от плиты? Невероятно. Лаборатория находится вдали от
Посняков Андрей
Майер Стефани
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Распопов Дмитрий