Чтение 8–й страницы книги ~Путь Эскалибура~

- Принесет, можете быть в этом уверены, - сказал демонический шут, и сэр Джордж подумал, что его командир был сегодня совершенно искренен. - И все же для меня лично тот факт, что мы вторглись в торговую сеть Шарнхайши, радует больше грядущих выгод.

- Вы упомянули о гильдии... - Сэр Джордж мучительно сморщился, не в состоянии выговорить труднопроизносимое название, и двоеротый снова издал писк, принятый бароном за смешок.

- Гильдия Шарнхайши, - подсказал он.

- Да-да. Вы уже когда-то упоминали о ней.

- Упоминал, - подтвердил демонический шут. Его лицо и голос были по-прежнему непроницаемы, но сэр Джордж подозревал, что если его собеседник испытывает сейчас какие-то чувства, то чувства эти - ненависть и злорадство. - Я перед ней в большом долгу. Шарнхайши едва не погубили мою карьеру, когда впервые выставили против нас этих проклятых римлян.

Сэр Джордж постарался изобразить на своем лице понимание и сочувствие, страстно желая, чтобы двоеротый продолжал говорить. Он уже как-то упоминал о гильдии Шарнхайши как о сопернике его собственной гильдии, но из слов этих следовало лишь то, что недомерок не любит и слегка побаивается сильных конкурентов. Теперь же барону стало ясно, почему демонический шут взял на себя полный контроль за ходом операции на этой планете. Увидев возможность отомстить своим давним соперникам, он не пожелал доверить эту месть кому-либо другому.

Успехи Шарнхайши были связаны с римлянами, о которых демонический шут тоже не раз упоминал. Сэр Джордж даже сейчас едва мог поверить в то, что это те самые римляне, про кого он думал. Римляне с Земли. О, если бы им удалось встретиться! Как знать, может быть, они сумеют договориться между собой? Ведь людям с людьми легче понять друг друга, чем каких-то диковинных существ из иных миров. Разумеется, их разделяет пропасть во времени, но они испытывают одинаковые чувства, одинаково мыслят.

Демонический шут отпил еще глоток пурпурно-золотистого киселя, уставившись всеми тремя глазами на световую скульптуру, как будто полностью забыл о существовании сэра Джорджа, и человеку пришла в голову внезапная мысль. Вино в его кубке, возможно, было лучшим из тех, что ему доводилось пробовать в своей жизни. К тому же оно оказалось крепким. А что, если кисель, который пьет демонический шут, тоже является достаточно крепким? Чем больше он над этим раздумывал, тем правдоподобнее казалось ему это предположение. Сэр Джордж внутренне улыбнулся хищной улыбкой, которой могла бы позавидовать изголодавшаяся акула.

"Истина в вине", - напомнил он себе и отпил еще глоток - на этот раз совсем маленький - из своего кубка.

- Именно Шарнхайши со своими римлянами помешали мне некогда получить назначение на пост комиссара сектора, - нарушил затянувшееся молчание демонический шут.

Он перевел взгляд со световой скульптуры на сэра Джорджа, и англичанин с удовлетворением отметил, что нижние глаза его собеседника чуть-чуть косят. Каждый глаз, казалось, двигался сам по себе, и сэр Джордж запомнил этот факт. Возможно, он ошибается и предположение его не соответствует истине. Но если это является признаком опьянения у демонического шута, то когда-нибудь он воспользуется этим наблюдением.

- Откуда мне было знать, что Шарнхайши вытащат откуда-то этих самых римлян? - спросил самого себя двоеротый. - Наверное, они целое состояние угрохали, чтобы подкупить Совет, и тот позволил им приобрести этих проклятых варваров.

Сэр Джордж чуть склонил голову набок, и недомерок хлопнул по столу ладонью с двумя обычными и двумя большими пальцами. Удар должен был получиться громким, но "столешница" не издала ни звука, хотя демоническому шуту все равно вроде бы стало легче.

- О да, им пришлось раскошелиться! - Он сделал большой глоток и снова наполнил свой кубок киселем из графина. - Понимаете ли, у Федерации есть законы. Правила. Вроде того, которое запрещает нам использовать современное оружие в примитивных мирах. Этот свод правил называется "Главная Директива". - Двоеротый отхлебнул киселя, в то время как его верхний рот продолжал открываться и закрываться, издавая не слышимые бароном звуки. - Но Шарнхайши сумели обойти "Директиву". А Совет - это просто банда лицемеров! Они делают вид, что защищают тупых варваров. Но знаете, что на самом деле ими движет?

Его огромный центральный глаз уставился на сэра Джорджа, и англичанин покачал головой.

- Страх, вот что! - торжественно изрек демонический шут. - Эти тупые бюрократы боятся, что мы потеряем или забудем свои игрушки на какой-нибудь из планет, а варвары их найдут. Как будто эти идиоты способны понять, как их можно использовать!

Он замолчал, и хотя голос и лицо его по-прежнему оставались бесстрастными и совершенно спокойными, сэр Джордж все более убеждался в том, что чужак ведет себя сейчас точь-в-точь как подвыпивший человек.

- На самом деле в этом есть кое-какой смысл, - сообщил чуть погодя демонический шут. Он еще раз беззвучно шлепнул по "столешнице" и откинулся на спинку корзиноподобного кресла. - Межзвездные перелеты занимают годы, а то и десятилетия даже на фазовой тяге. Отчасти потому наши корабли столь огромны. Мы могли бы впихнуть фазовый ускоритель в корпус, величина которого равна одной десятой нашего корабля. И даже еще меньше. Но размер тут не самое главное. Важнее показатель массы, поскольку, когда фазовое ускорение достигает предела, структурная кривизна пространства начинает... Ну ты понимаешь, да?

Он махнул рукой, и сэр Джордж снова кивнул. Он понятия не имел о том, что такое показатель массы, и более чем смутно понимал, как работает фазовый ускоритель, но сейчас это не имело значения. Куда важнее были другие обрывки сведений, и он жадно прислушивался к бормотанию двоеротого.

"Наши предки были мудры! - думал он, скрывая чувства за бесстрастным выражением лица. - "Истина в вине" - вернее не скажешь! Его голос и лицо мало что могут мне подсказать, но жесты - дело другое. Возможно, я не там искал ключ к пониманию его настроения".

- Дело в том, что на один перелет уходит несколько десятков лет, и надо сделать так, чтобы он себя окупал, верно? - спросил демонический шут. - Думаешь, корабль большой? - Он еще махнул рукой - теперь в сторону одной из переборок. - Ну, так ты ошибаешься. Построено множество кораблей, значительно превосходящих нашу скорлупку. Большинство кораблей гильдии, если на то пошло, крупнее нашего, поскольку гонять большой корабль теперь стоит столько же, сколько маленький. И это-то и есть настоящая причина проклятой "Главной Директивы".

- Размер ваших кораблей? - спросил сэр Джордж, изображая удивление и напряженную работу мысли в надежде, что демонический шут оценит старания собеседника понять ход его мысли. Хотя, если двоеротый и прежде не обращал внимания на такие мелочи, то в этом состоянии и подавно их не заметит. Однако из последующих слов двоеротого стало ясно, что вопрос он задал правильный.

- Не размер, а скорость, - ответил демонический шут. - Между посещениями каждой из этих захудалых планет, расположенных на задворках вселенной, проходит пятнадцать-двадцать ваших лет. Может, даже больше. Я знаю одну планету, куда гильдия посылает корабли раз в двести пятьдесят лет, и Федерация тоже о ней знает. Естественно, члены Совета не хотят, чтобы кучка отсталых варваров в наше отсутствие догадалась, что мы не боги. Поэтому и была принята "Главная Директива"... - Недомерок помолчал, что-то прикидывая, и пояснил: - Это произошло около тридцати тысяч лет назад по вашим меркам. Плюс-минус пара тысяч лет.

Он снова издал писк, и сэр Джордж окончательно уверился, что это был эквивалент человеческого смешка. Но сейчас это не имело значения. Тридцать тысяч лет? Цивилизация его командира существовала более тридцати тысячелетий? Невероятно! И все же...

- Даже для нас это достаточно долгий срок, чтобы закон успел устареть, - сказал демонический шут. Его писклявый голос был уже не столь ясен, слова начали смазываться, когда он подался к барону, и сэр Джордж еле сдержал улыбку, поняв, что переводчик добросовестно передает особенности речи опьяневшего недомерка. - Мы не любим перемен, и если уж закон принят, он остается в силе довольно долго. Но этот причинил гильдиям массу хлопот, поскольку без использования оружия мы просто не могли вести дела так, чтобы полеты окупались. А как прикажешь торговать с варварами, не понимающими, на каких сокровищах они сидят? Как с ними договориться, если проклятая "Директива" связывает здоровую инициативу по рукам и ногам?

Двоеротый третий раз хлопнул рукой по "столешнице", но промахнулся, и сэр Джордж с любопытством подумал, долго ли еще он продержится, прежде чем пурпурно-золотистый кисель окончательно выбьет его из седла.

- И что придумали парни из Шарнхайши? - продолжал двоеротый. - Я тебе скажу. Они нашли примитивный мир, о котором Совет еще не знал, и набрали там отряд проклятых римлян. Такого еще никто не делал. Но ведь "Главная Директива" не запрещает использовать войска. Она запрещает использовать только современное оружие. И потому никому из нас в голову не приходило, что можно вести дела без подкупа и взяток.

Он опустил кубок и несколько секунд смотрел в него. Затем издал звук, подозрительно напоминавший человеческую отрыжку, и снова воззрился своим центральным глазом на сэра Джорджа.

- Но вот Шарнхайши додумались! Если им был нужен примитивный мир, они посылали туда своих римлян. Столь же примитивных, как местные варвары, так что Совету не к чему было придраться. А я вот что скажу о римлянах. Они крепкие ребята и одерживали победу за победой. Шарнхайши использовали их на десятках отсталых миров вдалеке от других гильдий. Они разорвали в клочья целую торговую империю. Закрепились на планетах, где добывают стратегически важное сырье и устраивают складские базы, вырвали у нас изо рта уйму жирных кусков, поломали наши карьеры. И все потому, что Шарнхайши сумели заполучить несколько тысяч варваров в бронзовых доспехах.

Он надолго замолчал, вертя в руках кубок с пурпурно-золотистым киселем, а затем снова уставился в сторону сэра Джорджа.

- Но не только они умеют играть не по правилам. Остальные гильдии отправили Совету коллективную жалобу, и тот принял это дело к рассмотрению. И он вполне может решить, что Шарнхайши должны прекратить использовать римлян. Однако тяжбы займут много сотен лет, а пока Шарнхайши перебрасывают своих наемников из одной важной точки в другую и отнимают у нас одну планету за другой. К тому же эти мерзавцы сунули кому-то из членов Совета огромную взятку, чтобы тот объявил ваш мир закрытым для посещения остальными гильдиями.

Сэр Джордж подобрался, стараясь не упустить ни слова. Его не удивило, что другая гильдия подкупила Совет, о котором говорил двоеротый. Подкуп правителей зачастую куда эффективнее, да и дешевле обходится, чем проведение военных действий.

"Однако если бы его величество Эдуард III тратил чуть больше денег на армию и чуть меньше на попытки купить себе союзников в первой французской кампании, сейчас он бы уже сидел на престоле Франции!"

Постойте-ка! Если демонический шут не врет и Совет этой их Федерации запретил посещать Землю, то гильдия двоеротого нарушила закон, похитив сэра Джорджа и его солдат. А если служба их незаконна в глазах местных властей, то люди находятся даже в большей опасности, чем он думал.

- Я потратил два или три ваших столетия, чтобы разыскать ваш мир, - продолжал демонический шут, явно гордясь своей предприимчивостью. - Некоторые гильдии набрали собственные армии из примитивных существ вроде хатори. Но они не шли ни в какое сравнение с римлянами. Куда им! И Шарнхайши поняли это прежде всех нас. Потому они и добыли себе этих самых римлян. Начинали-то они с хатори и вынуждены были отказаться от использования их на чужих планетах. Я тоже пробовал и до сих пор не могу вспоминать об этом без содрогания.

Двоеротый задумчиво вперился в кубок, уши его повисли.

- Проклятые аборигены разорвали их в клочья, - сказал он после долгого молчания. - Это стоило им поначалу многих смертей, но потом они просто задавили хатори числом. Перебили их одного за другим. В живых осталось не более двадцати, а ведь проклятые римляне отлично сражались против превосходящего их числом противника и одерживали победу за победой. Это не просто воины - это ураган, который сносит все на своем пути! И мне пришло в голову, что нам нужны наши собственные римляне. Я убедил своего кузена, чтобы тот уговорил комиссара сектора обсудить с руководством гильдии мое предложение. Это был единственный способ противостоять Шарнхайши и их римлянам. Конечно, тут сыграло роль то, что они перебежали дорогу десятку других гильдий помимо нашей. Так что в конце концов мне дали шанс исправить допущенный промах и набрать на Земле собственных римлян. И я это сделал.

На сей раз он хлопнул по "столешнице" весьма удачно, хотя шлепок был по-прежнему беззвучен, и удовлетворенно развалился в кресле.

- Но мы не римляне, - сообщил сэр Джордж. Он не боялся противоречить демоническому шуту, поскольку тот явно пребывал в отличном расположении духа и мог уснуть в любой момент.

- Конечно нет, - согласился двоеротый. - И это очень хорошо. Конечно, я удивился, увидев, как сильно изменилась ваша планета за такое короткое время. Между рождением римлян и вашим появлением на свет прошло всего восемь или девять столетий, а изменения были просто разительны. Разумеется, вы все равно остались примитивными дикарями. Тут-то как раз ничего не изменилось. И все же мы прилетели вовремя. Еще семьсот-восемьсот лет, и вы могли бы изобрести огнестрельное оружие, и тогда от вас не было бы никакого проку. Ведь на Земле уже экспериментируют с порохом. - Демонический шут уставился на сэра Джорджа. - Интересно, как вы так быстро до этого дошли? Может, Шарнхайши что-то вам подсказали?

- С порохом? - нахмурился сэр Джордж.

- Pots de fer, вот как это у вас называется, - ответил демонический шут.

- Зажигательный снаряд? - с искренним недоумением повторил сэр Джордж. - Но ведь это просто забава, командир! Лошадей напугать, ну, может, еще простофиль, которые раньше подобного не видели. Но серьезным оружием это вряд ли можно считать. Даже от бомбард больше шума, чем толку. Мои лучники перебьют любую армию, которой хватит ума вооружиться такими игрушками! Даже арбалеты лучше, хотя я, честно говоря, их недолюбливаю!

- Несомненно... пока дело обстоит именно так, - ответил двоеротый. - Но так будет не всегда. Конечно, пройдет еще тысяча лет, пока вы разработаете эффективное огнестрельное оружие, и все же это доказывает, что в принятии "Главной Директивы" имелся глубокий смысл. Если бы Шарнхайши не подбросили вам идею изобретения пороха, вы бы еще очень долго не додумались, как его изготовлять.

Он еще раз хорошенько хлебнул из кубка, и сэр Джордж с сомнением покачал головой. Он мало что знал о порохе. Огнестрельное оружие только-только начало появляться в Европе, и, как большинство его современников, барон не очень-то верил, что у него есть будущее. Столь неуклюжие самовзрывающиеся устройства с бочкообразными дулами не могут выдержать серьезного соперничества с его лучниками! И все же не напрасно, наверно, демонический шут заговорил об этом оружии. Из его слов следовало, что за огнестрельным оружием будущее, ну что же, ему виднее. Вот только непонятно, почему он считает, будто люди сами не могли додуматься до изобретения пороха? При чем тут Шарнхайши? Впрочем, как знать, может, они и впрямь приложили к этому руку?

- Как бы то ни было, - сказал двоеротый, - хорошо, что мы вас обнаружили вовремя. Если бы у вас было огнестрельное оружие, мы не могли бы вас использовать. Это было бы прямым нарушением "Главной Директивы". Возникли бы всякие проблемы. Совет начал бы задавать вопросы.

Он снова перегнулся через "столешницу" и похлопал сэра Джорджа по колену совсем человеческим жестом.

- А сейчас дела наши идут превосходно. Никому не приходит в голову волноваться по поводу появления еще одного отряда варваров, вооруженных колющим и режущим оружием. Никто из инспекторов Совета даже не знает, что вы и римляне - уроженцы одной планеты, а слишком догадливым мы дадим на лапу, чтобы держали язык за зубами. Кроме того, - он снова похлопал барона по колену, - формально вас просто не существует.

Сэр Джордж нахмурился, озадаченный смыслом этой фразы, а демонический шут, не обращая на него внимания, продолжал:

- Никаких документов. - Голос его звучал неразборчиво, так что сэр Джордж едва уловил общий смысл фразы. - Я выхватил вас из самого центра шторма. Все на вашей планете думают, что вы потонули. Вы ведь и впрямь потонули бы без нас! Но если Совет начнет копать, он не найдет никаких следов контакта между нашими мирами. Потому что, кроме спасения вас из моря и кражи лошадей, никаких контактов действительно не было. И пока какой-нибудь дотошный инспектор не начнет всюду совать свой нос, никто не спросит, откуда вы взялись.

Двоеротый откинулся на спинку кресла и потянулся за кубком. Но опрокинул его, не донеся до рта, и тупо уставился на кисельную лужицу. Его центральный глаз смотрел мутно, как и два других, полуприкрытые отяжелевшими веками.

- Ну что, Шарнхайши, получили? Думали, испоганили мне карьеру и на этом все кончилось? Да кто вы такие...

Голос его пресекся, глаза закрылись, и он обмяк в кресле. Его верхний рот открылся, из него послышался свистящий звук, который сильно напомнил сэру Джорджу человеческий храп.

Барон неподвижно сидел в кресле, задумчиво глядя на демонического шута и переваривая услышанное, пока за спиной двоеротого не открылась дверь, через которую он вошел. Сэр Джордж поднял глаза и увидел одного из телохранителей своего хозяина. Драконочеловек позвал его жестом когтистой руки, опустив другую руку на ножны, в которых хранилось мечущее молнии оружие.

"Может быть, это как раз и есть то самое огнестрельное оружие, о котором говорил командир? Даже настоящий дракон не мог бы метать пламя, как это устройство... но оно куда опаснее тех неуклюжих махин, которые я видел на Земле!"

Драконочеловек снова сделал ему знак приблизиться, и сэр Джордж со вздохом поднялся из кресла. Конечно, телохранители не оставят его наедине с заснувшим хозяином. Несомненно, они наблюдали за ним с помощью так называемых визуальных сенсоров и решили увести, как только демонический шут допился до бесчувствия. Интересно, слышали ли они их беседу? И если да, то догадались ли они о том, что сэр Джордж понял значительно больше сказанного двоеротым?

Он надеялся, что драконолюди их не подслушивали, а если и подслушивали, то не поняли, какие тайны открыл ему двоеротый. Ему также хотелось верить, что, проспавшись, демонический шут не вспомнит всего, что разболтал. Ибо если драконолюди или двоеротый поймут, какие последствия может иметь этот разговор, то сэра Джорджа, несомненно, ждет смерть.

Командиру людей незачем знать, что если кто-то из Совета Федерации начнет задавать неудобные вопросы о некоем победоносном отряде, то отряд этот тотчас же перестанет существовать.

Исчезнет, не оставив следа, который мог указать на то, что корабль гильдии демонического шута опускался на планету, посещение которой было запрещено решением Совета Федерации.

ГЛАВА 9

- Ты уверен, любовь моя? - с тревогой спросила мужа леди Матильда Винкастер, приподнимаясь на кушетке.

За все эти годы демонический шут так и не смог понять, почему англичане предпочитают жить под открытым небом, а не остаются на борту корабля. Им нравилось жить в походных шатрах и палатках, и в конце концов двоеротый смирился с этим противоестественным на его взгляд желанием. Что взять с примитивных существ, которые не в состоянии оценить всех прелестей цивилизации? Он понял бы и даже, наверно, разделил желание людей прогуляться по незнакомому миру после долгого полета. Но жить в шатре, отказавшись от множества мелких удобств, которые делали хоть сколько-нибудь сносным пребывание высокоразвитых существ на звездолете, - это уж слишком. Странное желание жить вне корабля, несомненно, навело двоеротого на подозрение, что люди замышляют какую-то пакость. Сэр Джордж хорошо помнил, как демонический шут уставился на него на Шаакуне, когда он впервые попросил позволения устроить лагерь вне корабля. Недомерок два корабельных дня обдумывал этот вопрос, прежде чем согласиться. При этом он, как всегда бесстрастно, предупредил, чтобы англичане оставили всякие мысли о побеге, поскольку спрятаться в чужом мире им все равно не удастся. Его механические слуги обнаружат их без всякого труда, и наказание за побег будет жестоким.

Сэр Джордж не сомневался в серьезности угроз двоеротого и сам принял меры, чтобы как следует вбить это в головы своим подчиненным.

Он добился успеха. За все годы службы ни один из его людей не пытался сбежать. По крайней мере из лагеря. Троих людей механические слуги выследили, когда те отстали на марше от основных сил во время боевой операции, и все трое были убиты. Еще один человек отбился от шедшей в густом тумане колонны и тоже был убит, будучи заподозрен демоническим шутом в дезертирстве. Сэр Джордж напрасно втолковывал двоеротому, что подобных случайностей невозможно избежать и карать за них смертью не только жестоко и неразумно, но еще и крайне расточительно. Двоеротый не пожелал отменить приказ, сказав, что не намерен разбираться в побуждениях дикарей, и, коль скоро они окажутся не там, где должны быть, пусть пеняют на себя. Он не упускал случая преподать воинам сэра Джорджа урок повиновения, полагая что без жестоких наказаний его отряд потеряет боеспособность и причинит ему немало лишних хлопот.

За эти годы многие англичане стали разделять взгляды демонического шута на жизнь вне корабля. Несмотря на то что шатры и палатки были снабжены всем необходимым, жить в них было менее комфортно, чем на звездолете, и кое-кто из людей предпочитал возвращаться туда, хотя бы и под надзор бородавочников. Большинство воинов, впрочем, по-прежнему желало жить в шатрах и любоваться по ночам звездным небом, пусть даже созвездия в нем совсем не походили на те, которые они привыкли видеть с Земли. Им больше нравилось спать на свежем воздухе, слушая пение ветра и стрекотание и крики местных крылатых существ, заменявших в чужих мирах привычных птиц и насекомых. Даже те, кто возвращался по ночам на борт звездолета, радовались возможности потрапезничать на лоне природы. Совместные обеды на свежем воздухе стали традиционными для воинов сэра Джорджа, они сплачивали людей, в жизни которых было не так уж много радостных событий.

Порой барону казалось, что его отряд стал чем-то вроде одной большой семьи, и он радовался, что в нем было немного людей знатного происхождения. Он сам был единственным настоящим нобилем, хотя и являлся внуком простого латника. Кроме него с Мэйнтоном только Матильда да сэр Энтони Фицхью могли похвастаться своим происхождением. После длительных обсуждений со своими офицерами и, конечно, с Матильдой барон решил посвящать в рыцари людей, особенно отличившихся в сражениях. Он был не слишком щедр на похвалы, и это придавало посвящению в рыцари особую ценность. Таким образом в его отряде образовалось крепкое ядро, состоящее из двенадцати рыцарей.

То, что всего три человека из них были высокого происхождения, не только показывало его солдатам, что любой из них может достичь этого почетного звания, но и укрепляло их единство. Поначалу сэр Джордж опасался, что среди его людей могут вспыхнуть раздоры из-за женщин, которых было значительно меньше, чем мужчин, но этого, к счастью, не случилось. Большинство женщин быстро нашли себе мужей, и отец Тимоти с радостью освятил их союз, однако нашлись и такие, которые не пожелали расстаться со своей свободой. Некоторое количество незамужних женщин всегда сопровождало идущих в поход воинов, и отец Тимоти понимал, что их отряд в этом отношении не может быть исключением. Бывший воин понимал плотские нужды своих духовных чад и делал все возможное, чтобы погасить вспыхивавшие время от времени ссоры, которых без его пастырских увещеваний и громоподобных внушений было бы не в пример больше.

Словом, отряд сэра Джорджа действительно напоминал дружную семью, число детей в которой росло с каждым годом. Присутствие их - законных и незаконных - еще больше сплачивало людей, причем барона особенно радовал тот факт, что ни один ребенок не умер в младенчестве. Несомненно, это было самым ценным из всего того, что они получили от жизни на звездолете. Странным, однако, было то, как мало многочисленные роженицы помнили о родах. Это вызывало у людей некоторый страх и разговоры о подменышах, но со временем молодые матери привыкли к тому, что дети почти всегда рождались во время периодов их "сна". Лекарь многократно говорил, что беременность и роды во время пребывания в стазисе - обычное дело, и даже несколько раз пытался объяснить сэру Джорджу, что "сон", в который он погружал будущих матерей, сильно отличался от сна обычных людей, но из-за обилия незнакомых терминов барон так и не уловил, в чем тут фокус. Как бы то ни было, женщины примирились с этим очередным чудом, чему в немалой степени способствовали Матильда и другие дамы, большинство из которых, кстати, родили своих детей "старым" способом, еще до того, как попали на звездолет...

Сэр Джордж думал о детях, когда размышления его были прерваны неожиданным вопросом жены.

Одной из причин, побудивших его испросить для своих людей позволения жить на чужих планетах вне корабля, была уверенность его в том, что их разговоры прослушиваются Компьютером или каким-нибудь хитроумным, специально созданным для этого устройством. Разумеется, их разговоры подслушивали и вне корабля, ведь Компьютер мог слышать и передавать приказы даже сквозь шум и грохот битвы, однако сделать это было несколько труднее. Во всяком случае, Компьютер и его механические помощники не могли подслушать несколько сотен происходящих одновременно бесед, заглушаемых шумом ветра, воды и прочими звуками, естественными для лагеря под открытым небом. Это подтверждало то, что кто-нибудь из ближайших соратников барона неизменно обнаруживал на территории лагеря хотя бы одно место, где Компьютер не отвечал на заданные вопросы, - по-видимому, этому способствовали какие-то особенности местности. Сэр Джордж заметил, что мертвые зоны, как правило, оказывались во впадинах, ложбинах или на склонах холмов - там, где между говорящим и прослушиваемой Компьютером зоной находилась преграда из земли или камней.

Укоренившаяся привычка к осторожности за многие годы превратилась в рефлекс, и барон не желал рисковать, полагаясь на не доказанные пока предположения, что где-то есть места, не прослушиваемые Компьютером. Зато он точно знал, что на борту корабля таких мест нет, и, стало быть, если у него возникнет нужда тайно переговорить со своими командирами, сделать это он может только на чужой планете, вне звездолета.

Сейчас необходимость в проведении тайного совета возникла, но прежде чем собирать на него своих командиров, сэр Джордж решил обсудить полученные им от двоеротого сведения с Матильдой. Он доверял ей безоговорочно и высоко ценил советы жены, не раз помогавшие ему с честью выходить из затруднительных положений.

- Да, уверен, - сказал он наконец, любуясь ее потемневшими от тревоги глазами. "Боже, как же она прекрасна!" - подумал он со знакомым чувством восхищения и благоговения.

- Не думаю, чтобы он понимал, насколько важные сведения выболтал мне, будучи в подпитии, - шепотом продолжил барон, поднимая кубок, чтобы скрыть движение губ.

- Ты говорил, что он высоко ценит наш отряд, с помощью которого ему удалось заключить столь важные для него сделки с обитателями многих планет, - напомнила мужу Матильда. - Ты служил ему даже лучше, чем он мог надеяться, как командир отряда и толковый советник при переговорах. Он сам говорил тебе об этом, и я сомневаюсь, что демонический шут будет тратить время на незаслуженные похвалы тому, кого считает значительно ниже себя. Мы мало знаем о его гильдии, но вряд ли она будет уничтожать инструмент, принесший ей столько барышей.

- Хм-м, - отставив в сторону кубок, сэр Джордж потянулся, нарочито зевнув. Положил голову на колени жене и заулыбался, когда она пощекотала ему нос травинкой. Для постороннего наблюдателя они были всего лишь влюбленной парой, но глаза барона оставались серьезными.

- Что правда, то правда - они высоко ценят наш отряд, - чуть слышно сказал он. - И все же мы являемся для них, как ты верно заметила, всего лишь инструментом. Ты провела с двоеротым времени больше, чем любой из моих людей, любовь моя, поскольку временами он приглашал к себе нас обоих. Но даже ты общалась с ним не в пример меньше меня и потому можешь тешить себя иллюзиями. На самом деле все обстоит значительно хуже. Беда в том, что демонический шут не считает себя "жестоким", он просто полагает, что мы не вполне разумные существа, и соответственно к нам относится. Мы представляем для него определенную ценность как инструмент, но и только. Примерно так люди относятся к коровам, козам, собакам. Они нужны людям, но мы не имеем перед ними каких-либо моральных обязательств. Мы являемся для него вещью, которую можно использовать для достижения своих целей, а потом выбросить, или овцами, которых можно забить, если шерсть их становится не нужна. Поверь, несмотря на все его похвалы, он относится ко мне с меньшей приязнью, чем я - к Сатане!

- И все это только потому, что мы не принадлежим к его народу? - с горечью спросила Матильда. Они с сэром Джорджем не раз обсуждали эту тему прежде - наедине и с особыми предосторожностями, - равно как и с другими членами баронского совета. То, что говорил ее муж, не было новым для нее, но никогда он не говорил этого так прямо и с такой тревогой.

- До известной степени - да, но дело не только в этом. Из слов двоеротого следует, что в Федерацию входит множество разных существ, обитающих на разных планетах. Его собственный народ - лишь один из них, и между этими существами есть большие физические различия. Но они схожи в том, что считают себя высокоразвитыми из-за машин и устройств, которые умеют делать. Мы же, по их мнению, дикари, поскольку ничего подобного создавать не можем. Для Федерации отсталые народы хуже, чем для нас - французские сервы. В их глазах мы не имеем никаких прав, никакой ценности, разве что в качестве орудий. Мы не равны им, и большинство из них убьет любого из нас глазом не моргнув. Если кто-то узнает, что гильдия командира нарушила закон Федерации, нас как свидетелей убьют немедленно и без всяких колебаний...

Лицо барона потемнело, и Матильда почувствовала, что опасность, о которой говорит муж, действительно велика. Вероятно, время, отпущенное им, истекало, иначе он не стал бы говорить столь откровенно. Не в характере сэра Джорджа было тревожиться из-за бед, которые могут постигнуть их в отдаленном будущем. Почувствовав испуг жены, который она пыталась скрыть под жалкой улыбкой, барон лаково погладил ее по колену.

- Прости, сердце мое. Быть может я не должен был говорить тебе всего этого.

- Чушь! - Она положила тонкую сильную руку на его губы и гневно встряхнула головой. - Я - твоя жена, и если отец сделал ошибку, не отучив меня от тяги к книгам, то, по крайней мере, эта тяга не мешает мне мыслить здраво. Ты не Господь, чтобы отвечать за всех нас и в одиночку нести груз забот и тревог, которые касаются всего отряда. Так что если отец Тимоти или сэр Ричард в состоянии помочь тебе хотя бы тем, что выслушают тебя, глупо таиться от них и уж тем более от меня. Я не так слаба, как тебе кажется, поверь, ты можешь на меня положиться!

- В этом я уверен, - согласился он и протянул руку, чтобы погладить ее по щеке. Она наклонилась поцеловать его, и он с наслаждением ощутил вкус ее туб. Прервав поцелуй, Матильда начала было что-то говорить, но он покачал головой и ласково привлек ее к себе, положив голову жены себе на плечо, так что оба они теперь смотрели в бездонное небо. Она поняла его невысказанное желание сменить тему разговора и нарочито беспечным тоном заговорила об их детях - сначала об Эдуарде, затем о четырех младших, рожденных уже на борту звездолета. Для Матильды это было величайшим из чудес, ведь она уже смирилась со своим бесплодием на Земле, в Ланкастере, и дети стали для нее главной радостью, которую не способны были омрачить никакие невзгоды и тревоги. Сэр Джордж тоже любил детей и потому слушал ее с улыбкой, нежно и внимательно глядя в лицо жены. Краешком глаза он заметил вынырнувшего из рощицы чахлых деревьев драконочеловека, но не стал говорить об этом Матильде. Странное существо довольно долго стояло неподалеку от них, словно рассчитывая услышать, о чем говорит барон со своей женой, а затем скрылось в роще так же беззвучно, как и появилось.

* * *

Демонический шут редко появлялся среди людей, но никогда не упускал случая разразиться речью после очередной одержанной ими победы. Напыщенная болтовня двоеротого смешила и раздражала воинов барона, но он строго-настрого приказал своим офицерам следить за тем, чтобы их люди не выказывали своих эмоций открыто, дабы не навлечь на себя гнев демонического шута. Сэр Джордж до сих пор не понимал, как тот может оставаться в неведении относительно мыслей людей, которые сражались и умирали за него исключительно потому, что у них не было выбора. И все же именно так все и обстояло. Только существо, совершенно не понимавшее англичан, могло являться перед теми, кого оно превратило в своих рабов, и хвалить их за доблесть. Хвалить за отличную службу гильдии, которую они ненавидели всей душой, и награждать возможностью видеться с собственными детьми и женами.

Демонический шут и на этот раз не отступил от своих правил и прибыл к построенным для встречи с ним воинам на своем аэрокаре. Летательный аппарат завис футах в десяти над вытоптанной, пыльной травой тренировочного поля, расположенного между посадочным модулем и палаточным городом, окруженный десятком драконолюдей. Два десятка до зубов вооруженных бородавочников стояли между аэрокаром и англичанами, в то время как двоеротый произносил свою традиционную речь.

Слушая опротивевший ему до невозможности писклявый, монотонный голос, он чувствовал, как в сердцах его людей закипает ярость, и не мог понять, как существо, способное управлять звездолетом и множеством механических слуг, может быть столь близоруко. Как может оно не чувствовать ненависти стоящих перед ним людей, не догадываться об их отношении к нему по жестам и взглядам, которые невозможно было скрыть?

- ... вознаградить вас за отвагу и твердость в бою, - пищал демонический шут. - Я благодарен вам за верность и храбрость, которые снова принесли победу нашей гильдии, и собираюсь щедро наградить вас в ближайшем будущем. А пока мы...

- Вознаградить, надо же! - пробормотал Рольф Грэйхэм. Он стоял рядом с сэром Джорджем и процедил это чуть слышно, сквозь густые усы. - Я хочу только одной награды, милорд, - хорошего выстрела. Только одного.

Сэр Джордж резко ткнул лучника локтем в бок, и Грэйхэм с виноватым видом замолчал. Он прекрасно, как и все прочие, знал приказ сэра Джорджа, но, как и барон, был разъярен высокопарной болтовней демонического шута. Уолтер Скиннет был эго лучшим другом, и суровый лучник не забыл бессмысленной и потому особенно возмутившей людей казни двоеротым пятерых невинных воинов. Демонический шут был столь же надменен и жесток, как большинство лордов, под командой которых приходилось служить Грэйхэму, но никогда еще ему не приходилось видеть существа столь самоуверенного и ограниченного. Считая себя неуязвимым в окружении своих механизмов и телохранителей, он не желал сознавать, что доводит людей до белого каления, заставляя не только сражаться за него, но и выслушивать скудоумные речи, которых устыдились бы даже французы.

- Простите, милорд, - прошептал капитан лучников. - Я не должен был так говорить. Но даже шотландец не...

Он не успел закончить фразу, остановленный суровым взглядом сэра Джорджа. Кривая ухмылка, появившаяся на лице барона, несколько утешила Грэйхэма, ибо он прочел в глазах своего командира те же чувства, которые испытывал сам.

- ... и потому проведем здесь еще несколько недель, - вещал между тем демонический шут. - Мятежники, которых вы загнали в их норы, больше не станут нам угрожать, и вы с вашими женщинами и детьми сможете беспрепятственно радоваться солнцу и свежему воздуху, которые столь высоко цените. Ступайте к вашим семьям и гордитесь тем, что гильдия вам так доверяет.

Сэр Джордж двинулся было вслед за своими людьми к палаточному городу, но тут его окликнул демонический шут. Грэйхэм, Хоуис и Мэйнтон тоже остановились, вопросительно глядя на сэра Джорджа. Сделав им знак ступать в лагерь, барон поспешил подойти к двоеротому.

- Вы звали меня, командир?

- Да, мне необходимо поговорить с вами. К сожалению, не все обстоит так гладко, как я только что сказал вашим людям. Не все отсталые племена этой планеты готовы принять наши предложения, хотя разгром армии, собранной их соседями, должен был послужить упрямцам хорошим уроком, - сказал демонический шут. - Это удивляет и огорчает меня, хотя мне следовало бы привыкнуть к тупости дикарей, с которыми нам постоянно приходится иметь дело. Увы, местные примитивные существа не способны уразуметь, что их ждет участь строптивых соседей. Возможно, они думают, что разбитая вами армия была не годна и ею командовали бестолковые вожди. Себя они, разумеется, таковыми не считают, хотя выбор у них невелик: подчиниться нашим требованиям или погибнуть.

Двоеротый помолчал, не сводя глаз с сэра Джорджа, старавшегося ничем не выдать охватившей его досады. Он не боялся новых сражений, но мысль о том, что им снова придется истреблять местных жителей ради выгод гильдии мерзкого недомерка, вызывала у него тошноту.

- Ну что ж, - сказал он, тщетно выискивая способ, который заставил бы обитателей этого мира принять условия демонического шута и тем избавил его людей от необходимости проливать их кровь. - Если надо, мы разгромим собранную ими армию еще раз.

- Возможно, вам придется это сделать, - бесстрастно ответил двоеротый. - Но мне хотелось бы обойтись без драки, ради которой вас пришлось бы поднимать на звездолет и вновь высаживать на новом месте. Это займет много времени, ибо переброску придется осуществлять не один раз - многочисленные племена упрямы, и вам надо будет разбивать их одно за другим - нудное и расточительное занятие. Моему руководству не понравится, если мы будем валандаться на этой планете чересчур долго, а к тому, судя по всему, дело и идет.

- Понятно, - сказал сэр Джордж, окончательно уяснив для себя ситуацию.

Забавно, хотя и горько было слышать рассуждения этого недомерка об упрямстве примитивных существ, не изъявивших почему-то охоты добровольно признать себя его рабами. Он намеревался завоевать этот мир всего с тысячью лучников и латников и сетовал при этом на недостаток времени! Нет, это существо было поистине непостижимым! Тем не менее желание его поскорее завершить дела на этой планете было понятно барону, которому на Земле не раз приходилось действовать с оглядкой на своих командиров, требовавших выполнить поставленную перед ним задачу с невозможной быстротой. Однако понимание проблем двоеротого не вызвало у сэра Джорджа ни капли сочувствия к своему командиру.

- Нам надо избежать кровопролития, продемонстрировав аборигенам свое превосходство. Для этого я созвал всех окрестных вождей, которые должны прибыть сюда в течение двенадцати дней. Несмотря на то что ваши луки неуклюжи и примитивны по сравнению с привычным мне оружием, местные не имеют ничего, способного им противостоять. Вы продемонстрируете вождям дальность, скорострельность и смертоносность вашего оружия. Покорившиеся нам племена подтвердят, что ваши луки - поистине страшное оружие, унесшее множество жизней их соплеменников. Всего этого, я надеюсь, хватит, чтобы убедить самых тупоголовых, что они не смогут противостоять вам в открытом сражении и должны принять мои условия.

Он снова замолк, ожидая, пока сэр Джордж кивнет.

- Отлично. Обдумайте, как произвести на этих дикарей максимальное впечатление, и будьте готовы изложить мне свои соображения через два дня.

Не дожидаясь ответа, демонический шут двинулся к своему аэрокару. За ним последовали драконолюди и бородавочники.

"Произвести впечатление, значит? - ядовито подумал сэр Джордж. - О господи, я знаю, кого выбрал бы в качестве цели, дабы произвести на них незабываемое впечатление! Вид твоей меховой тушки, утыканной стрелами, - вот что потрясло бы местных вождей до глубины души!"

Горько усмехнувшись, он повернулся, чтобы идти в лагерь, и замер на месте от изумления. Один из драконолюдей не ушел и, стоя подле барона, неподвижно смотрел на него с высоты своего немалого роста. Затем жестом приказал ему следовать за ним и двинулся в сторону палаточного города. Это существо явно намеревалось проводить его до шатра - вопрос только: зачем? Неужто чтобы убедиться, что он не сбежит по дороге? Такого никогда прежде не случалось, но у сэра Джорджа не было других предположений на этот счет.

Непрошеная опека вызвала у него очередную вспышку гнева, хотя он понимал, что злиться на драконочеловека не за что. Молчаливые телохранители всего лишь исполняли приказы двоеротого, и сэр Джордж постарался взять себя в руки и ничем не проявить своего неудовольствия, следуя за драконочеловеком.

Когда они вступили в полосу жесткого кустарника, отделявшего английский лагерь посадочного модуля, сэр Джордж увидел Матильду, которая явно ожидала его. Он поднял руку и открыл рот, чтобы окликнуть ее...

И очнулся на земле, не помня, как его угораздило упасть.

Сэр Джордж отчаянно заморгал, в голове кружились обрывки каких-то мыслей и образов, чувствовал он себя невыразимо скверно. Он поднял глаза, ощутив на лбу тяжесть чуть подрагивающей руки. Над ним склонилось встревоженное лицо Матильды, за ней он увидел отца Тимоти, Дикона Ярдли, сэра Ричарда, Рольфа Грэйхэма и с десяток других воинов. Среди них, к величайшему своему изумлению, он заметил драконочеловека, смотревшего на него поверх уступавших ему в росте людей.

- Как ты себя чувствуешь, любовь моя? - полным тревоги голосом обратилась к нему Матильда, и он снова моргнул, поскольку лицо жены вдруг начало расплываться, словно подернутое туманной дымкой.

- Что с тобой? - опять донесся до него голос жены.

- Я... не знаю. - В глазах у него прояснилось, и он вдруг обнаружил, что голова его лежит на коленях Матильды. При этом, как ни удивительно, она все еще остается на плечах, с ухмылкой подумал барон. - Я надеялся, вы мне расскажете.

Лицо жены чуть-чуть просветлело при звуках его голоса, но она сокрушенно покачала головой.

- Я тоже не знаю, - сказала она куда более серьезным тоном, чем он. - Ты вышел из кустов, поднял руку и вдруг упал. И... - несмотря на все ее самообладание, голос Матильды дрогнул, - лежал как мертвый с четверть часа.

Она вопросительно посмотрела на Ярдли, и тот пожал плечами.

- Все было так, как говорит миледи, - сказал старший лекарь отряда. У Ярдли не было знаний и чудесных устройств, которыми обладал корабельный лекарь, но он всегда помогал раненым в меру своих сил. На звездолете у него появилась возможность усовершенствовать знания, и барон справедливо полагал, что теперь он стал лучшим из врачей своей родины. - Если она и преувеличивает, то совсем немного. Вы не были похожи на труп, милорд. Уж здесь-то вы можете мне поверить, я в этих делах разбираюсь. - Он мрачно улыбнулся, и некоторые из собравшихся вокруг воинов согласно закивали.

- Вы дышали глубже, чем обычно, - продолжил лекарь, - хотя пульс был ровным. Но мы не могли разбудить вас, а ведь казалось, что вы просто глубоко спите. Вы не помните, как это произошло? Может, вы споткнулись и обо что-то ударились головой при падении?

- Все может быть. - Сэр Джордж сел и ободряюще погладил Матильду по колену. Головокружение почти прошло, и, посидев несколько мгновении, он легко поднялся на ноги.

- Я чувствую себя отлично, - сказал он, и это было правдой.

- Возможно, но меня вы чуть-чуть не убили, сэр Джордж Винкастер! - едко ответила Матильда. Он виновато усмехнулся и протянул ей руку. Легко поднялся с земли и повернулся к своим офицерам.

- Я чувствую себя отлично, - повторил он. - Наверно, зацепился за ветку - такое со всяким может случиться, если витаешь мыслями в облаках, вместо того чтобы смотреть под ноги. Но я цел и невредим, так что возвращайтесь к делам, а я попытаюсь утешить мою леди и искупить свою вину за то, что невольно напугал ее! - Он улыбнулся и ласково погладил руку жены.

В ответ послышались одобрительные смешки, и толпа начала расходиться. Сэр Джордж начал оглядываться в поисках драконочеловека, но того и след простыл.

* * *

Матильда весь день не сводила с мужа глаз, суетилась и хлопотала над ним, спрашивая время от времени, как он себя чувствует. Сэр Джордж говорил, что она напрасно беспокоится, и это была сущая правда. Он действительно чувствовал себя прекрасно - быть может, даже лучше, чем обычно. Дабы рассеять страхи жены, он в ответ на очередной вопрос о его самочувствии обнял и крепко поцеловал ее.

Глаза разбиравшей кровать Матильды расширились от удовольствия, когда она ощутила внезапно охватившее барона желание, и он не разочаровал ее, весьма убедительно доказав, что действительно чувствует себя превосходно.

Матильда уже спала, и барон тоже был на грани сна, когда в ушах его раздался голос, отдаленно напоминавший голос отца Тимоти.

- Приветствую вас, сэр Джордж, - произнес он, и барон изумленно оглянулся по сторонам, хотя был уверен, что в шатер никто не входил. Тот, кого он увидел, не был отцом Тимоти. Это вообще был не человек, и барон ошеломленно раскрыл рот, обнаружив, что стоит лицом к лицу с одним из вечно молчащих драконолюдей.

- Боюсь, мы допустили некоторую вольность в отношении твоего разума, сэр Джордж, - извинился драконочеловек. Или барону показалось, что он извинился, поскольку рот существа не двигался. - Мы просим у тебя прощения. Это нарушение и твоей частной жизни, и наших собственных законов, но сейчас у нас нет выбора, нам необходимо поговорить с тобой.

- Поговорить со мной? - мгновенно выпалил сэр Джордж. - Но я никогда не слышал от вас ни звука, а теперь...

Он развел руками и лишь тогда обнаружил, что находится в очень странном месте. Он стоял в середине плоской серой равнины, окруженной... ничем. Серое небо, скорее всего, было не небом, а серым безликим пространством, ибо постепенно смыкалось с серой равниной. Выглядело это в высшей степени странно, и барон нервно сглотнул.

- Где мы? - резко спросил он, обрадовавшись тому, что его голос не дрожит.

- В каком-то смысле внутри твоего сознания, - ответил драконочеловек. - Это не совсем верно, но достаточно близко к истине. Мы надеемся потом объяснить это тебе поподробнее. Но если мы не будем действовать быстро и решительно, это "потом" может не наступить ни для твоих людей, ни для нас.

- Что ты имеешь в виду? Если ты хотел поговорить со мной, то почему не сделал этого прежде? - осторожно спросил сэр Джордж.

- Сначала мы ответим на второй твой вопрос, - спокойно сказал драконочеловек. - У нас не было до этого возможности говорить с тобой. Мы и сейчас не разговариваем. По крайней мере, вы, люди, под словом "разговаривать" подразумеваете совсем другое.

Сэр Джордж недоуменно нахмурился, и драконочеловек склонил голову набок. Его лицо было столь же чужим, как у командира, и все же сэру Джорджу внезапно передалось ощущение, что драконочеловек улыбается. Причем это чувство исходило откуда-то изнутри его самого. Это, конечно же, абсурдно... и все же он был уверен, что не ошибся.

- Это сон, - сказал он, и драконочеловек ответил потрясающе человеческим жестом: пожал плечами.

- Отчасти это так, - согласился он. - Ты определенно спишь. Но если это сон, то мы тоже его видим и только в нем можем общаться с тобой. К тому же... - ощущение улыбки усилилось, только на сей раз она была больше похожа на оскал, - командир и его сородичи не могут подслушать нас и помешать.

- Да? - Сэр Джордж невольно навострил уши. Несомненно, это был сон, и разговорчивый драконочеловек существовал лишь в его воображении. Однако если допустить...

- Именно так, - подтвердил его догадку драконочеловек и сложил руки на широкой груди. - Мы не говорим между собой так, как вы и большинство других рас, - объяснил он. - Мы не можем говорить, поскольку у нас нет голосовых связок или их эквивалента, при помощи которых вы и подобные вам производят звуки.

- Но как вы тогда общаетесь друг с другом? - с любопытством спросил сэр Джордж. - И, кстати, как вы называете свой народ?

- Мы телепаты, - ответил драконочеловек. - Это означает, что мы посылаем мысль в разум другого, и слова нам не нужны. Поскольку мы общаемся таким образом, у нас нет индивидуальных имен, как у других рас. Они нам не нужны, поскольку у каждого есть своя личная... форма, вкус, запах, если хочешь, по которым мы друг друга распознаем. А в целом мы называем себя понятием, которое примерно соответствует имеющемуся в вашем языке слову "народ". Однако, повстречав людей, мы, те, кто находится на борту звездолета, решили называть себя тем именем, которое вы нам дали. Решение наше стало окончательным после того, как мы установили контактную точку у тебя в разуме. - Похоже, драконочеловек снова улыбался. - Перспектива сыграть роль ваших драконов в битве с командиром кажется нам весьма привлекательной.

Сэр Джордж улыбнулся. Это было забавно. Постоянно молчаливые, совершенно чуждые драконолюди уже не были для него ни чужими, ни немыми. Или, вернее, они оставались чужими, но в отличие от демонического шута голос драконочеловека был выразительным, а жесты столь же красноречивы, как у отца Тимоти или Рольфа Грэйхэма. Было ли это следствием установления контактной точки в его сознании, о которой упомянул драконочеловек - если она помогала им понять, как люди выражают свои чувства, - или просто результатом телепатического перевода, о котором говорил драконочеловек?