Чтение 8–й страницы книги ~Год полнолуний~

На Трофимова, однако, эта фраза не произвели ни малейшего впечатления, и девушка, уже громче, повторила:

- Ты что, не понял? Я - колдунья из рода Гекаты!

- Ну и что? - На столь дикое и бессмысленное заявление молодой человек просто не смог никак отреагировать. Переизбыток чувств и необходимость отвечать непонятно на что вызвали в его мозгу полный ступор, и он продолжал выполнять намертво засевшую в голове задачу: удержать Синичку рядом.

- Ночь кончается, - почти кричала девушка, - полнолуние гаснет! Я не могу приходить и уходить в другие дни!

- Вот и не уходи...

- Но что удержит меня здесь?!

- Я.

Синичка резко замолчала. Оглянулась на деда.

- Нет! - отрезал тот.

- У него есть энергия. Живая.

- У нас нет времени, - повысил голос старец, - а он не понимает, что говорит.

- Я остаюсь...

- Дура! - Яр всем телом упал на руки молодых людей и разорвал сомкнутые ладони. - Ты погибнешь! Он же не понимает, о чем идет речь!

- У нас нет времени! - оборвал споры Велемир. - Луна уходит, Синичка...

- Нет!

- Синица! - кричал Яр. - Полнолуние уходит! Сгинем все!

- Саша, - твердо приказала девушка, - отойди и закрой глаза.

Трофимов, ничего не понимая, но, чувствуя, что происходит что-то важное, послушался.

- Млада, руку!

- Не делай...

- Время!!!

- Нет!

Сквозь закрытые веки ощутилась яркая вспышка, а затем нежный Синичкин голос произнес:

- Ох, мамочки, как здесь холодно...

Олег открыл глаза, несколько минут смотрел на тикающий будильник.

Опять... Опять метро, опять муфельная печь, глина и восковки. Опять мокрый снег и слякоть. Словно он быдло какое, а не Создатель. Господь Бог занимается отливкой безделушек. Смешно...

Не дожидаясь, пока будильник зазвонит, Олег стукнул его по макушке, выбрался из-под одеяла и тяжело пошлепал умываться.

Саша немедленно накинул ей на плечи свою куртку.

- С ума сошел! - охнула она, увидев его обнаженный торс. - Оденься немедленно! Это ты в таком виде за мной помчался? Немедленно беги домой!

- Без тебя не пойду, - упрямо заявил Трофимов.

- Сашка... Ох, Сашка... - Голос ее дрогнул. Она осторожно погладила его ладошкой по щеке. - Так получается, что теперь я без тебя не могу... Совсем. - Но тут, спохватившись, она схватила его за руку и потащила за собой: - Бежим домой! Ты же заболеешь!

Синичка, даром что казалась хрупкой, заставила Сашу пробежаться до самого парадного, а сама даже не запыхалась. Трофимов же отдышался, только поднявшись неспешным шагом до своего этажа. Перед дверью немного переждал, окончательно успокаиваясь, а потом достал ключ.

- Ну, гуляка, опять только под утро возвращаешься, - беззлобно проворчала сонная Антонина Митрофановна, бредущая по коридору в домашнем халате, - уж лучше б домой приводил...

- Знакомься, мама, это Синичка... - Трофимов пропустил девушку вперед.

- О господи, а я в таком виде! - охнула Антонина Митрофановна.

- Это вы нас простите, - смущенно опустила глаза девушка, - заявились с утра пораньше...

- Да вы раздевайтесь... - предложила Антонина Митрофановна и, многозначительно погрозив сыну кулаком, быстро ушла к себе в комнату.

- Ну вот, свалились, как дождь на голову. - Синичка скинула шубу, повесила на крючок, поправила волосы перед зеркалом. - Да не стой, одевайся скорее, а то мать вообще невесть что подумает!

Саша юркнул к себе, быстро надел рубашку и принялся застилать постель. Синичка стояла рядом и задумчиво смотрела на стену.

- Она сильно смущена. Недовольна, что застали в таком виде... А первое впечатление - самое сильное... Ну, Сашок, придумай что-нибудь! Как у вас гостей с хозяйками знакомят?

- Может, кофе вместе выпить? Мама всегда с утра пьет.

- Хорошо, давай. - Девушка вскинула руки к вискам. - Я никогда еще так не волновалась...

- Ты жалеешь, что осталась со мной? - Саша бросил на постель покрывало и повернулся к Синичке.

- Ни капли, - она сжала на груди кулачки и доверчиво прижалась к нему, - совсем.

Саша обнял ее за плечи, провел рукой по волосам:

- Синичка, а о чем вы так яростно спорили? Там, в детском садике.

- Но ведь я сразу призналась, - мгновенно насторожилась девушка. - Я - колдунья из рода Гекаты, покровительницы земли, людей, науки и Луны, одна из охранниц приграничной пустыни...

- Колдунья... Геката... - покачал головой Саша. - Что за ерунда?

- Велемир был прав, - после короткой заминки вздохнула Синичка, - ты ничего не понял...

- Это так важно? - уже более серьезно переспросил Трофимов.

- На самом деле важно только одно: насколько тебе хочется, чтобы я была рядом.

- Очень хочется! - Саша крепко прижал ее к себе.

- Тогда познакомь меня со своей мамой.

- Хорошо... - Трофимов с явным сожалением разжал объятия. - Синичка, а что означает "колдунья из рода Гекаты"?

- Многое... У меня нет права на собственное имя, иначе меня могут вызвать из этого мира или из мира потустороннего, из этой вселенной или из любой другой. У меня нет права на возраст, иначе мою судьбу могут рассчитать и оборвать...

- И все?

- Я не имею права входить в любую церковь, я признаю себя подвластной воле Дьявола, я обязана использовать всю свою силу и знания для охраны земель и жизней от порождений Долины Потаенных Мыслей или любых других бед.

- И все?

- Еще очень, очень много... - улыбнулась девушка. - Ты начинаешь сомневаться в своем решении?

- Нет.

- Тогда иди "пить вместе кофе".

- Сейчас, чайник поставлю... - Трофимов выскочил на пару минут и вернулся с новыми вопросами:

- Синичка, а где находится Долина Потаенных Мыслей? Что это такое?

- Сашка, - рассмеялась девушка, - ты хочешь за несколько минут узнать сразу все... Скажи лучше, как мне называть твою маму?

- Антонина Митрофановна.

- Хорошее имя. Я могу как-нибудь помочь или это не принято?

- Нет, почему? Принято. Я только спрошу, где стол накрывать, на кухне или в комнате... Синичка, а что за вспышка была там, в детском саду?

- Саша, ты знаком с геометрией?

- Да, а что?

- Ты смог бы объяснить теорему обратного подобия человеку, не знающему ни одной аксиомы?

- Не знаю. Что это за теорема?

- Фигуры разных плоскостей несопоставимы, пока не обретут хоть одну общую точку.

- Понятно, - погрустнел Трофимов и вышел из комнаты.

Второй раз Синичка увидела Сашину маму, когда та, тщательно приведя себя в порядок, входила в комнату с горячим чайником.

- Простите, Антонина Митрофановна, что мы так неожиданно... утром появились.

- Да ладно, хорошо хоть появились. Теперь познакомимся... Синичка?

- Да. Вас смущает мое имя?

- Знаешь, дочка, во времена моего младенчества детей называли Велокрами и Элекрификациями. Имя "Синичка" нравится мне намного больше.

Женщины улыбнулись друг другу, и у Саши отлегло от сердца: пожалуй, они найдут общий язык.

Если в прошлую смену Олег потратил три плавки на одну еврейку, то сегодня пришлось делать кучу мелочевки: брелки, брошки, сережки. Да еще доделывать вчерашние остатки: отлив одну большую скульптуру, он, естественно, не смог приготовить расплав для полутора сотен маленьких. Приходилось крутиться с тиглями, как жонглеру. С той лишь разницей, что кегли жонглера не плюются калеными брызгами.

Да еще Альбертовна молча дышала в затылок, всем своим видом намекая на выпадение литейщика из рабочего графика.

- Уйди, не мешай! - наконец не выдержал Олег. - И так работы выше горла.

Хозяйка, надо отдать ей должное, ушла. И слова в ответ не сказала. Однако Олег понял, что сегодня нужно сделать все, не оставляя на потом ни одной восковки. К чему зарождать сомнения в своей трудоспособности?

Как назло, вечером сдохла вентиляция. То есть именно тогда, когда все уже разошлись, а он остался отливать изготовленное художниками за день. И окна не откроешь: глоток холодного воздуха после жара литейки - гарантированное воспаление легких.

Продержаться до конца последней плавки помогло лишь осознание того, что вечером он окажется в мире, где всегда светят ласковые солнца, посреди каждого поля имеется тенистый пруд, а где-то за горизонтом - соленое море; где дует свежий ветер, наполненный ароматом лугов, где поют птицы, стрекочут кузнечики, летают стрекозы. Где он может по своему желанию управлять погодой и животными, где он царь и бог, потому что Создатель. Где он может все. Все, что пожелает... а не только плавить в печке серебро.

- Вот это да... - Синичка восхищенно подставила ладошки под текущую из-под крана тоненькую струйку воды. - Что, и холодную можно, и горячую?

- Можно... - пожал плечами Саша, присаживаясь на край ванны. - Синичка, а ты и вправду умеешь колдовать?

- Умею... Я про такое слышала, а вижу впервые. - Она покрутила вентили и испуганно пискнула, случайно включив душ. - А это зачем?

- Умываться. Вставать под него целиком и мыть все тело... А скатерть-самобранку ты можешь сделать?

- Могу. Только с нее ничего нельзя будет есть... Это же сколько в нем воды?

- Сколько угодно. А почему с нее нельзя будет есть?

- Потому что сделать съедобные фрукты-овощи так сложно, что проще на огороде вырастить. - Синичка наконец отвлеклась от крана и повернулась к молодому человеку: - Саша, ты что, хочешь какого-нибудь чуда? Закрой глаза.

Трофимов зажмурился.

- Открой.

- Ой, а как это?

Темное, бордовое платье, плотно облегавшее тело девушки, оказалось голубым.

- Откуда оно?!

- Ты же хотел немного колдовства? - Синичка рассмеялась. - Что же теперь спрашиваешь?

- А как это у тебя получилось?

- Сашенька, я могу создавать иллюзии и читать мысли, я могу отпугивать демонов и заморачивать драконов, но даже ради спасения жизни мне не удастся сдвинуть с места большой железный дом, как это с легкостью делаешь ты!

- Автобус, что ли? Так это просто...

- Колдовство тоже просто, когда знаешь основы и правила приложения сил.

- А ты можешь сделать так, чтобы кошка заговорила?

- Это очень просто... А вот ты знаешь, что четыре часа назад в жизни сразу двух вселенных произошла огромная перемена?

- Какая?

- У них появилось единое время и единые размеры.

- Как это?

- До сегодняшнего утра за секунду вашего времени в нашем мире пролетали тысячелетия, а за наш день у вас проходил месяц. Вся наша вселенная умещалась в кулачке вашего младенца, а ваши высочайшие горы не превышали высоты нашего цыпленка...

- Синичка, ты явно запуталась...

- Теорема обратного подобия, Сашенька, - покачала головой гостья, - именно в этом и состоит ее смысл. "Миры несопоставимы, пока не имеют общих точек". С сегодняшнего утра общая точка есть. Это я. Сейчас я принадлежу обеим вселенным, и они обрели общее время и общий размер. Событие масштабов мироздания! А случилось оно только потому, что ты очень захотел, чтобы я была рядом. Вот это и есть колдовство. Как ты чувствуешь себя в роли вершителя судеб вселенных?

- Да ну, брось, - недоверчиво отмахнулся Саша. - Что-то я ничего особенного не заметил.

- Так оно и бывает. Мы изумляемся пустякам и не замечаем великого...

- Эй, молодежь, вы там уснули, что ли? - послышался голос Антонины Митрофановны. - Я в магазин пошла.

- Да, мам, я понял!

- Ты хочешь, чтобы я жила здесь, но не знаешь, как сказать матери? - уже знакомым, полуутвердительным, полувопросительным, тоном произнесла Синичка. - А ты не говори ничего. Она не удивится.

Вот от этого спокойного, уверенного совета девушки на Трофимова и дохнуло внезапным темным, колдовским холодком, тем самым, которого он ожидал, но ни разу не ощутил рядом с последовательницей Гекаты. Но тут Синичка с трогательной надеждой спросила, указывая на душ: "А можно мне?" - и краткое наваждение пропало.

- Да, конечно, - кивнул Саша. - Туалетное мыло в шкафчике, а полотенце я сейчас принесу.

Он достал не только большое махровое полотенце из мамочкиных запасов, но и свой любимый халат. Приоткрыл незапертую дверь, повесил на крючок, скромно отводя взгляд от Синички, и напоследок, не сдержав любопытства, спросил:

- Слушай, а почему вы захотели. объединить наши вселенные?

- Понимаешь, - будничным тоном сообщила девушка, - через шесть месяцев наш мир погибнет.

Вообще-то, инструкция по технике безопасности работать без вытяжной вентиляции запрещает. Нет, Олег не умер и не стал инвалидом, но к усталости добавилась еще и сильнейшая головная боль. Придя домой, он смог только молча раздеться и упасть в постель.

Самым обидным оказалось то, что боль не отпустила и во сне. Создатель сел в кровати, наложил ладони на лоб, с силой потер кожу над бровями. Заболело еще сильнее. Чертова работа! Господь Бог, а пашет, как батрак какой-то! Скажи кому - засмеют. Вдобавок ко всему от комковатого соломенного матраца ныли бока и зудела исколотая спина. Создатель зло ткнул кулаком измятую пуховую подушку, встал, быстро оделся, стремительно вышел из дома.

Дьявол ждал его верхом, держа Джорджа в поводу. Вокруг толпились селяне, впереди стояли на коленях хозяева дома. Однако Олег пребывал не в том настроении, чтобы участвовать в митингах. Он молча вскочил в седло и послал коня вперед.

Небо вновь сияло девственной голубизной. Справа, над Долиной Голодных Ртов, над бесконечным множеством болот, поднимались белые клубы, словно там бушевал пожар, а по левую руку, над еще мокрыми прохладными лугами, трудолюбиво жужжали басовитые шмели. Ласточки чиркали крыльями прямо по траве, разрезая воздух над самой землей, а если и взмывали к небесам, то непременно с сытной добычей в клюве. Тропинка убегала вперед, опасливо огибая любые заросли и охотно забираясь на взгорки, овевал лицо свежий ветерок, и постепенно Создателю становилось легче. Как хорошо иметь для себя такой вот мир, готовый успокоить, порадовать, вылечить от болячек, раскинуться от края и до края, покорно ложась к ногам властелина! Хорошо.

Он уже не морщился, а жмурился под жаркими лучами, с наслаждением вдыхал влажный воздух. Вскоре Олег перестал гнать коня и даже посадил большую рыжую стрекозу Джорджу между ушами. Настроение потихоньку улучшалось.

Очередное селение путники заметили издалека. Оно оседлало самую макушку высокого холма и ощетинилось крепким частоколом.

- Если мы не остановимся здесь, Создатель, - сообщил Дьявол, - то еще засветло успеем в следующий поселок.

- Поехали мимо, - легко согласился Олег, - у меня здесь родственников нет.

Но тропинка имела свое собственное мнение и вела всадников прямо к настежь распахнутым воротам.

- Странно, - заметил Олег, - ворота открыты, и ни единой души кругом.

- Может, разошлись по хозяйским делам?

- Какой смысл выстраивать частокол, а потом оставлять открытыми ворота и даже сторожа не сажать?

В ответ запела флейта. Пронзительно и немного грустно. Чистый, ясный, негромкий голос ее мгновенно перекрыл все звуки окружающего мира.

- Это свадьба, - сказал Дьявол. - Они открыли ворота, чтобы впустить счастье.

- Откуда у этих дикарей флейта?

- Я не знаю, что такое "флейта", Создатель, а играют они на рожке.

- Не может быть!

- Пастуший рожок. Его вырезают из молодой ольхи и покрывают костным лаком.

- Неужели можно так красиво играть на обычной деревяшке? - не поверил Олег.

Дьявол молча пожал плечами и направил коня в гостеприимно открытые ворота.

Частокол огораживал участок немногим больше обычного питерского двора-колодца. Тем не менее на этом пространстве уместилось почти два десятка бревенчатых изб да еще полсотни яблонь. Как ни странно, посреди этой полудеревни-полузаставы поместилась еще и утоптанная центральная площадь. Не очень большая - но для трех богато накрытых столов место нашлось.

Правда, за столами пока сидели лишь пара совсем уж дряхлых стариков да одна ветхая бабка. Все остальные жители водили хороводы: мужская часть населения - вокруг молодого парня, перепоясанного оранжевым шарфом и стоящего на табурете, а слабый пол кружил вокруг девчушки лет семнадцати, одетой только в короткую алую сорочку. Украшали девушку две красные ленточки в длинных золотистых волосах и еще одна желтая - на поясе.

Хороводы притирались друг к другу. Танцующие соприкасались спинами, каждый раз вздрагивая, словно от укола, а увлекающая их в движение мелодия, тронувшая души путников, рождалась действительно из деревянного рожка. Правда, на простеньком инструменте играл не юный пастушок, а вполне солидный мужчина, лишившийся где-то правой руки почти по локоть.

Музыка резко оборвалась, тут же раздался громкий хохот: под ободряющие крики и улюлюканье окружающих крепкий, высокий паренек развернулся к бодрой старушенции, с которой его угораздило соприкоснуться спиной, замялся, оглядываясь в поисках поддержки, но, следуя правилам неизвестной игры, обнял бабульку и крепко поцеловал. Все были так поглощены происходящим, что всадников хозяева не заметили и стали снова собираться в хоровод.

Дьявол хмыкнул, позволил коню сделать пару шагов вперед, едва не сбив с ног одного из мужчин. Тот недовольно попятился, вскинул глаза, округлил их и только после этого закричал:

- Смотрите!

Дьявол неторопливо выехал в центр площади. Олег - следом за ним. После минуты мертвой тишины к селянам стало приходить понимание.

- Создатель... Создатель... - побежал по рядам шепоток. Возникла негромкая суета. Словно сама собой, появилась блеклая ленточка в руках девушки, стоявшей в центре хоровода.

Зеленоглазая красотка боязливо приблизилась к Создателю и повязала ленточку ему на колено. Упругие девичьи груди сверху оказались видны до самых кончиков острых розовых сосков.

- Счастье вошло в открытые ворота нашего поселка! - почти прокричал высокий, чуть хрипловатый голос. - Сам Создатель пришел на свадьбу моей дочери!