Чтение 8–й страницы книги ~Избранник~

Уазик уже промчался по неширокой улице через центр, и впереди показались черные от времени дома городской окраины.

- Да и ты хорош! - буркнул Федор Иванович; он уже помаленьку отходил. - На тебе статья висит, а ты за Маргаритой по всяким Бобикам ходишь! Ей-то он хоть одноклассник бывший, а тебя-то зачем туда понесло?

- К Бобику? - механически спросил Сашка, понимая, что Марго сделала всё, чтобы отмазать его перед отцом.

- Нет! На выставку достижений народного хозяйства! - зло отозвался милиционер.

- Я просто подумал, что меня подставили из-за нового наркотика...

Федор Иванович снова развернулся к Сашке лицом:

- Чего-чего?

- Я ведь к Бобику только из-за этого пошел, - волнуясь, пояснил Сашка. - Я и Шитову то же самое сказал...

Он принялся объяснять и сразу увидел, что с милицейской точки зрения это все чересчур заумно. Бугров крякал, качал головой и всё время вставлял свои довольно язвительные замечания. Он и на дух не принимал ту идею, что в его маленький, далекий от морских портов и финансовых бирж городок мог попасть такой экзотический продукт, как ЛСД. А уж про мескалин, псилоцибин или триптамин и про возможность использовать эти средства для сверхглубоких медитативных состояний, в том числе и в рамках изолированных сект, он даже и не слышал. Этого не было в его суровых и до предела конкретных милицейских буднях, а значит, этого не было вообще.

- Я вот смотрел, - безостановочно тарахтел Сашка, - у некоторых реакции были ненормальные, как после травки... Но это совершенно точно не она!

- Конечно, не травка! - отрезал Федор Иванович. - Это дурость человеческая! Я и Нелке то же самое сказал. Так разве она слышит?! Как же! Духовность ей подавай! Я для нее, видите ли, малодуховный! Хорош, Витек! Здесь останови.

Он или не понял, что ему только что сказали, или не захотел понять.

Машина встала, и Сашка глянул в окошко. Они находились на самом краю города, а впереди красовалась чудовищных размеров помойка. Федор Иванович вышел из машины.

- Саттаров! Башлыков! Ко мне! - скомандовал он, и к нему споро подбежали выскочившие из машины офицеры.

- Все здесь?

- Все... - нестройным хором откликнулись подчиненные.

- А то чтоб не вышло мне как в прошлый раз! - грозно напомнил что-то давнее и явно очень и очень стыдное начальник горотдела.

- Ну что-о вы, Федор Иванович, - смущенно затянули менты.

- Тогда вперед! - завершил "инструктаж" подполковник.

Он сказал еще несколько фраз и стремительно двинулся к машине.

- А куда это мы? - на ходу поинтересовался Сашка, но водитель только досадливо поморщился.

Бугров запрыгнул в машину:

- Вперед, Витек!

Уазик сорвался с места и помчался по грязной ухабистой улице.

- Ну, Женька! - досадливо крякнул подполковник. - Ну, блин, впарил мне хренотень! Ну не дай бог там пусто!

Сашка оторопел. Он знал только одного Женьку - дядю Женю. Но что за "хренотень" он "впарил" начальнику горотдела, не понимал.

* * *

Машина встала около невысокого двухэтажного барака. Из уазиков повыскакивали и рассыпались менты, двое сержантов стремительно отвадили нескольких случайно оказавшихся неподалеку зевак, и вся группа скрылась за черной покосившейся дверью подъезда. Бугров сидел в уазике и, расслабленно наблюдая за развитием событий, переговаривался с кем-то по рации.

Внезапно раздался странный треск, затем пять или шесть выстрелов, ухнуло выпавшее на улицу стекло, и Сашка прильнул к боковому стеклу. В окне второго этажа стоял голый по пояс, татуированный до самой шеи мужик с короткоствольным автоматом в руках.

- Падлы! - заорал мужик. - Мусора поганые!

- Йо-ка-лэ... - оторопел Бугров. - Не может быть!!!

И тут же раздалась автоматная очередь.

- "Жилетку" давай! - крикнул Сашке мгновенно согнувшийся в три погибели Бугров.

Сашка непонимающе завертел головой.

- Бронежилет, грю, подай!!! - страшно заорал подполковник. - И не высовывайся, на хрен!

Сашка поискал глазами и сообразил, что прикрытый куском брезента сверток на сиденье рядом с ним, скорее всего, и есть бронежилет. Он откинул брезент, ухватился за рубчатый "броник" обеими руками, с усилием поднял его и протянул Бугрову.

- Твою мать! - заорал Бугров и вывалился в дверцу, на ходу натягивая непослушную бронированную конструкцию. - Всем назад!

- Падлы! - заорал татуированный и выпустил очередь в сторону машины.

Тренькнули по металлу пули, и Сашка с шофером дружно охнули и вжались мордами в сиденья. Послышалась еще пара очередей, еще и еще, и вдруг все стихло.

И тут же послышался многоэтажный бугровский мат.

- Вашу в... ж... мать! - орал Федор Иванович. - Вы чего наделали, недоумки?!

Сашка осторожно глянул через лобовое стекло. В окне второго этажа барака было пусто. Он перевел взгляд на беснующегося неподалеку Бугрова, затем на шофера - и вдруг заметил белое пятно на земле прямо под окном. В груди похолодело.

- Во, блин! - скрипнул зубами водитель, стремительно распахнул дверцу и выскочил наружу. - Опять, зараза, по машине! Ну что за жизнь?!

Сашка медленно вышел следом и, оглянувшись по сторонам, подошел ближе к сгрудившимся ментам. Татуированный лежал под окном, уткнувшись лицом в грязь и раскинув тощие бледные руки в стороны, а из рваных отверстий на темно-синих куполах огромного, на всю спину, храма медленно сочилась бурая кровь.

Уже стекшиеся к командиру офицеры на ходу начали виновато горбиться и втягивать головы в плечи.

- Это же Крапленый! - чуть не плакал начальник горотдела. - Какая тварь его замочила?! Вы что, не могли поаккуратней его уронить?! Чтоб живой был?!

- Кто ж знал, что это Крапленый? - растерянно шмыгнул носом кто-то из ментов.

- А гляделки вам на что?! Только на блядей пялиться горазды!

Федор Иванович был вне себя. Похоже, этот синий от татуировки человек представлял для ментов какую-то особую промысловую ценность и его, как редкого зверя, следовало добывать с величайшим вниманием и только живьем.

- Башлыкова ко мне! - жестко распорядился Федор Иванович и начал стаскивать бронежилет. - Держи, Караоглу! И пацана домой отвези!

Водитель кивнул, принял бронежилет, и они побрели назад, к машине, слушая, как за их спинами начинается жуткий начальственный разнос.

- Кто он? - поинтересовался Сашка.

- Крапленый, что ли? - недовольно буркнул шофер.

- Ага...

- Да так, беспределыцик местный. Бугор за ним давно охотился.

- И че теперь?

- А че теперь? - невесело вторил водитель. - Теперь всё: труп он и есть труп. С него взятки гладки!

* * *

Караоглу подбросил его к самому подъезду, и Сашка побрел по ступенькам на второй этаж. Минувшие сутки выдались настолько сумасшедшими, что он как никогда ясно осознал, насколько права оказалась мать с этими своими снами. Сюда ехать не стоило.

Дядьки дома не оказалось, и Сашка хлопнул холодильником, но почувствовал, что невероятно пропотел, преодолел мгновенно проснувшийся голод и побрел в душ. И только здесь, глянув на шкафчик с туалетными принадлежностями, понял, что следует сделать. Потому что, если это всё-таки наркотик, он должен быть где-то здесь.

Сашка тщательно просмотрел содержимое шкафчика, затем вышел на кухню и дотошно перетряхнул аптечку, затем планомерно обыскал спальню и зал, но везде было пусто. Кое-какие медикаменты имелись, но это были преимущественно витамины, глюконат да активированный уголь. Даже не смешно.

Зазвонил телефон, и он, думая, что это дядька, кинулся снимать трубку. Но это оказалась мать.

- Как вы там, Сашенька?

- Ничего, ма, нормально, - автоматически соврал он, отгоняя от себя нахлынувшие "картинки" хождения на сопку, стояния у стены с завернутыми назад руками и трупа с простреленными куполами на спине.

- Мне опять сон приснился, - вздохнула мать. - Что там у вас происходит?

- Ну... мелкие неприятности имеются! - фальшиво рассмеялся он. - Но пока все тьфу-тьфу!..

- Ты уж береги себя, сынок, - встревоженно попросила мать. - А еще лучше возвращайся. А?

"Я бы вернулся... - подумал он. - Если б не чертова подписка!"

- Я подумаю. Но мы еще на станцию не ходили, начальник в область уехал.

- Подумай, Сашенька, подумай...

Они сказали друг другу еще несколько на первый взгляд ничего не значащих, но совершенно необходимых близким людям фраз, и Сашка положил трубку. И тут же услышал, как открывается входная дверь. Он обернулся: в прихожей стоял дядя Женя.

- Что, Катя звонила? - вместо приветствия спросил он и включил свет.

Еще вчера смотревшийся молодцом, дядька выглядел сегодня уставшим и невероятно постаревшим.

- Ага, - кивнул он. - Мама.

- Беспокоится... - покачал головой дядька и обессиленно осел на пуфик. - И ты беспокоишься... я вижу.

- Есть немного, - глотнул Сашка.

- Не бойся, - произнес дядька и начал стаскивать ботинки. - И наркотики больше не ищи, не позорься... Нет у меня в доме никаких наркотиков.

Сашка похолодел.

- Не веришь? - усмехнулся дядька, с усилием встал с пуфика, повесил куртку, подошел ближе к свету, под самый плафон, и закатал рукава рубашки. - Смотри.

Сашка невольно отвел глаза.

- Нет, ты посмотри.

Сашка глянул. Вены, конечно же, были совершенно чистые.

- И "колес" я не принимаю. Как ты уже мог убедиться.

Сашка покраснел.

- Так что ты, Сашок, с выводами не торопись, а то попадешь в дурацкое положение, не хуже, чем Федор Иванович.

В голове у Сашки мелькнул сложный ряд ассоциаций, и он, преодолевая смущение, спросил то, что должен был спросить:

- А как там... со мной?

- Нормально с тобой, - усмехнулся дядька. - Я же тебе говорил, что разведу.

- Ты что, уже договорился?! - охнул Сашка.

- Поменялся, - мрачно отозвался дядька. Сашка представил, как дядька идет на суд вместо него, и в груди у него екнуло.

- На что?

- Да... так... на беспределыцика одного. Гнусная личность. Федька давно его отлавливал...

У Сашки все опустилось, а перед глазами замаячили синие, разорванные выходными отверстиями от пуль купола.

- А как... а как ты его... откуда?

- Откуда узнал, где он залег? Да оттуда же, откуда знаю, что ты квартиру мою только что обыскивал. Сила...

Сашка сглотнул. Бред умножался и принимал законченные и неопровержимые с атеистической точки зрения формы. А его свободу только что выменяли на смерть совершенно неизвестного ему человека.

* * *

Он забрался в ванну и долго лежал в горячей воде, тщетно надеясь, что это поможет. Обычно вода смывала с него все. Но сегодня что-то помогало слабо. И когда он вышел, квартира снова была полна болезненных юнцов и подвижных, возбужденных женщин, бородачей с отсутствующими глазами и девиц с таким выражением лица, словно они только и ждут, что их вот-вот ударят.

За окнами быстро темнело, и Сашка снова вспомнил, что так и не поел, поджарил себе яичницу, а затем вышел в зал и переместился на ковер. Сегодня бы ему небольшая духовная помощь не помешала. Но ничего такого не происходило: ни исцелений, ни трансовых состояний. Народ обсуждал банальные оргпроблемы.

- Хватит нам, Женя, по углам прятаться, - сверкала глазами супруга Федора Ивановича. - Пора о себе заявить!

- Предлагайте, - устало кивнул дядька. Тренькнул звонок, и Сашка побрел открывать дверь, а когда открыл, оторопел. В дверях стоял Федор Иванович. Внутри у Сашки оборвалось.

- Проходите, - ошарашенно отступил он в сторону.

- Ничего-ничего, - успокаивающе выставил вперед большую красную ладонь начальник горотдела. - Я ненадолго...

Сашка опешил. Таким подполковника Бугрова он еще не знал.

Федор Иванович прошел в зал и остановился в дверях.

- А я вам говорю: с нами должны считаться! - с жаром агитировала своих чересчур тактичных и робких единомышленников Неля. - Мы должны их раз и навсегда...

И тут она поняла, что никто ее не слушает, потому что все взоры обращены к двери, и бросила недовольный взгляд на вошедших.

- Фе-дя?..

- Здравствуй, Неля, - непроизвольно задвигал желваками Федор Иванович, но сдержался. - Продолжайте... я к Евгению Севастьяновичу...

Дядя Женя стремительно поднялся с ковра и неожиданно подал начальнику горотдела руку:

- Здорово, Федя.

- Привет, - с достоинством принял рукопожатие Федор Иванович. - Ты извини, что я тебя... от дела отрываю...

- Ничего, проходи. Они и сами разберутся.

Федор Иванович бросил напряженный взгляд в сторону законной супруги, прошел вслед за товарищем на кухню и уже в дверях развернулся и поманил Сашку за собой.

- Я чего пришел, - неловко откашлялся Федор Иванович. - Всё вышло, как ты сказал.

- Знаю, - спокойно кивнул дядька. - Но давай ближе к делу. Ты свою часть уговора выполнил?

- Как договорились, - кивнул начальник горотдела и посмотрел на Сашку: - Короче, Саша, дело твое закрыто. Так что никакой подписки больше нет. Можешь свободно въезжать и выезжать.

У Сашки перехватило дыхание. Он попытался было сказать "спасибо", но подполковник уже развернулся к дяде Жене:

- Но ты же знаешь, это не главное... Что с Лосем делать будем?

Дядька задумался, и в кухне повисла долгая тягостная пауза.

- Договоримся, я думаю, - внезапно усмехнулся дядя Женя.

Федор Иванович оторопел:

- Не понял. А что от меня?

- Нелю попусту не дергай, - глядя в глаза Бугрову, попросил дядя Женя. - Она у тебя - организатор от Бога. Без нее вся община как без рук. А как с тобой поругается - так у меня все расписание насмарку!

Мужики стояли и смотрели друг на друга, и Сашка остро чувствовал себя лишним, но и демонстративно выйти уже не мог. И тогда Федор Иванович дернул кадыком.

- Но чтобы в шесть дома, как штык.

- В одиннадцать, - покачал головой дядька.

- Ладно, в восемь. У меня дочь без присмотра.

- В девять, и по рукам, - неопределенно мотнул головой дядька.

- И ты от Лося отходишь? Ни помощи, ни агитации, ни чего еще...

- Без проблем, - кивнул дядька.

- Точно?

- Обещаю. Насчет остальных не поручусь, но лично я с ним - никаких дел.

Федор Иванович шумно глотнул, протянул руку, и дядька пожатие принял.

- Ну, смотри, Женька, мы с тобой по рукам ударили!

- Я тебя когда-нибудь обманывал?

Федор Иванович крякнул, легонько похлопал дядю Женю по рукаву, кивнул и вышел в коридор.